Гибельный шторм
Шрифт:
Защита прорвалась под куполом мостика. По стене от потолка до пола зазмеилась длинная трещина. Она гудела, будто рой миллионов мух. Постепенно края разлома начали заворачиваться в стороны, превращая металлоконструкции и мраморные плиты в мягкую, податливую алую плоть. Жужжание насекомых наполнило командную палубу. От этого звука у Сангвиния свело челюсть. Он ощущал гнилостный привкус во рту, чувствовал, как кожи касаются тысячи мелких лапок, слышал шелест крылышек.
Ударил колокол; под песнопения, рвущиеся из тысячи гноящихся ртов, открылся разлом.
Глава 2
РАЗДЕЛЕНИЕ
Когда–то
Он стал Освободившимся.
Он сопротивлялся трансформации. В глубинах Калта, когда Курта Седд принес ему свой дар, он продолжал цепляться за теперь уже казавшиеся банальными остатки человечности. Он согрешил против Слова. Он презрел волю богов. И теперь каялся.
Несмотря на то что теперь его звали Освободившимся, он все же был узником, сидящим на командном троне боевой баржи «Де профундис». Материальные и псионические цепи приковали его к этому креслу. Его нервная система и силовые кабели корабля слились воедино. В залах и отсеках судна шел ритуал, с каждым мгновением все сильнее связывавший корабль и существо, сидящее на троне.
Он с радостью позволил заключить себя в эти оковы, ибо они знаменовали кровавое раскаяние. Боль, которую они причиняли, была столь же незначительной, как и муки трансформации. Самоуверенность и корыстные помыслы в итоге погубили Курту Седда, который тянул с собственным преображением слишком долго. Ток Деренот понимал суть подчинения. Он научился преследовать цели более великие, чем его собственные, и был вознагражден. На Калте к нему пришла некая сущность, назвавшаяся предстоятелем неделимости. Она забрала его с Калта и принесла на «Де профундис» ради участия в великой охоте.
Когда ритуал завершится, его спустят на добычу.
Еще немного. Еще чуть–чуть.
Его пасть растянулась в широкой всезнающей ухмылке.
— Строй разваливается, — доложил магистр 1-го ордена Вер Каспеан.
«Так быстро».
Жиллиман сумел сдержаться и не выказать раздражения. Этот прыжок оказался даже короче предыдущего, и шторм грозил вот–вот выдавить его группу обратно в реальное пространство.
Стратегиум на «Самофракии» можно было изолировать от остальной части мостика и ежеминутных нужд корабля. И сейчас двери были закрыты. Помещение превратилось в штаб военного руководства легиона. Здесь проверялись теории, отсюда начиналась практика. Купол стратегиума был ниже, чем на мостике, и освещался гололитической проекцией локальной звездной карты. Относительная теснота и постоянно обновляющаяся информация заставляли разум лучше фокусироваться на происходящем.
На звездной карте не отображалось ничего во время путешествия через варп. И это была лишь одна из множества проблем операции, план которой рассыпался на глазах. Жиллиман бегло анализировал нескончаемый поток отчетов. Гололиты на столе тактикариума пестрели прогнозами, догадками и пробелами. Вселенная будто дразнила примарха, показывала, как разваливается его теоретическая модель кампании, и никакие практические действия не могли этому помешать.
Он разбил свой флот на множество ударных групп; мощи каждой хватило бы, чтобы уничтожить целую звездную систему. Он
Настил палубы раскачивался под ногами, пока «Самофракия» прокладывала путь через бурю. Офицеры Ультрамаринов, собравшиеся в стратегиуме, не обращали на это внимания; они стояли неколебимо, будто мраморные изваяния. Периферийным зрением Жиллиман замечал рябь, пробегающую по дверным панелям. Материальность корабля оказалась менее стойкой, чем воля его сынов.
— Теоретически, — произнес Тит Прейтон, перекрывая гул динамиков, бесстрастно объявляющих о все новых прорехах в строю, — повышенное сопротивление означает, что мы на верном пути.
— Очень вольная теоретизация, — ответил Робаут библиарию. — Подозрительно напоминает принятие желаемого за действительное.
— Не спорю, — кивнул Прейтон.
— И у нас нет выбора, кроме как проверить эту теорию, — продолжил примарх. — Капитан, — он связался с Турецией Альтуцер, — прекращайте прыжок.
— Как прикажете, мой господин.
В недрах «Самофракии» что–то задрожало. По всей длине корабля прокатилась судорога. Волна прошла под ногами Жиллимана, и примарх поморщился, чувствуя боль корабля. Через мгновение в воздухе что–то изменилось, реальность стала более четкой. Они вернулись в материальную вселенную.
После нескольких неуверенных всполохов под куполом стратегиума зажглась звездная карта. Жиллиман всмотрелся в голограмму.
— Приношу свои извинения, — сказал Прейтон, — Я и правда пытался выдать желаемое за действительное.
Звезд в округе почти не было видно. Расчетных координат небесных тел на построенной карте было чуть ли не больше, чем гипотетических позиций кораблей флота. Из–за Гибельного шторма даже на базовые навигационные вычисления нельзя было полагаться. Целые звездные системы, даже те, которые теоретически находились поблизости, были невидимы так же, как и Терра. Но тем не менее Жиллиману хватило данных, чтобы понять, куда попала его ударная группа. «Самофракия» и корабли эскорта оказались на северо–западных рубежах Ультрамара, всего в нескольких световых годах от предыдущей точки входа в варп. Они прошли вдоль границы, и если и приблизились к Терре, то на весьма скромное расстояние. Ближайшая система звалась Ануари и располагалась на западном краю звездной карты. Системы корабля ее едва распознавали. Группа оказалась в глубоком космосе.
— Нас раскидало, — произнес Драк Город, командир Инвиктских Сюзеренов.
Стол тактикариума мигнул: руны переместились в соответствии с новыми координатами кораблей в группе. Звездолеты разбросало, будто игральные кости, с размаху брошенные на стол. Рядом с «Самофракией» остался только один ударный крейсер под названием «Каваскор».
— Возможно, в твоей теории есть зерно здравого смысла, — сказал примарх, обращаясь к Прейтону. Он изо всех сил пытался избавиться от ощущения, что хватается за соломинку. Увы, неуверенность в себе в последнее время стала его верным спутником. Когда–то он считал, что продумал все возможные последствия создания Империума Секундус. Он даже с самого начала учитывал возможность того, что его отец все еще сидит на троне Терры. Беспокоился, что этот вариант — обманчивая надежда на невероятное. Претворил бы он в реальность преступный Империум Секундус, если бы действительно думал, что Хорус с определенной вероятностью не захватит Терру?