Гибкие этничности. Этнические процессы в Петрозаводске и Карелии в 2010-е годы
Шрифт:
На данном этапе можно говорить о том, что финскость становится в какой-то мере надэтничной, и существует она благодаря «национальным» институтам: системе образования и финансируемым государством средствам массовой информации, театру, министерствам. В какой-то мере финский язык как профессия может быть востребован в коммерческой переводческой деятельности, а также в организациях гражданского общества (общество Карелия-Финляндия, Союз финнов Карелии «Инкери», лютеранская церковь). Институты делают этничность частью структуры общества, «нормализуют» ее, делают общественным фактом. Они участвуют в ее возобновлении: в них образуются социальные сети, благодаря которым заключаются также и «моноэтнические» браки, которые поддерживают «биологическую» основу этничности. С другой стороны, по замечанию Брубейкера (Brubaker 2013: 256–260), институты этничности меняют перспективу: те, кто находится вне их, наделяются «этничностью», тогда как те, кто включен в них, становятся «одним из нас». Институты также производят представления об этничности.
Приведенные выше мнения относительно усвоения языка и форм его бытования указывают на роль государственных (прежде всего) институтов в производстве этничности. Государство до сих пор выступает главным спонсором этничности, и мои собеседники считают, что ее существование и развитие во многом зависит от
Система образования в производстве национальности
В 2013 году финский язык в Карелии изучали 4256 школьников в 32 школах (в 2012 году – 4170, в 2011–4110 школьников, что приблизительно в два раза превышало количество детей, изучающих карельский язык) (Этнокультурное 2014). Количество школ с преподаванием финского и школьников, его изучающих, постоянно снижается (в 2007–2008 годах 56 школ и 5573 ученика, в 2013–2014 годах 32 школы и 4256 учеников), хотя одновременно в республике существует стойкий интеpec к финскому языку в связи с желанием многих молодых людей ехать в Финляндию учиться, о чем многократно говорилось в интервью. По моим подсчетам, в качестве языка углубленного изучения (то есть начиная со второго класса) его можно было изучать только в восьми школах республики, а в восьми обучение было организовано с 5–6 класса. В форме кружка обучение обычно менее эффективно: детей занимается меньше, и учатся они с меньшим энтузиазмом. По мнению Евгения Клементьева (2010), в обучении языкам, особенно «национальным», важен принцип непрерывности, то есть возможность изучать их с младших по старшие классы – если существует стремление освоить их настолько, чтобы школьник в принципе смог бы заговорить на них, при условии того, что языки уже не передаются в семье. Клементьев (2010) отмечает, что такого рода преподавание находится в настоящее время на спаде. И в чисто количественном выражении преподавание финского снижается. Клементьев (2010: 348) приводит данные об изучении финского в 1990-е годы: в 1989/90 учебном году он преподавался в 43 школах (5052 ученика), а в 1995/96 году в 103 школах (134223 ученика). Снижение количества учеников, изучающих финский в 2000-е годы, он объясняет демографической ситуацией. Очевидно, существуют и другие причины спада количества изучающих финский язык школьников.
Весной 2013 года в Петрозаводске сложилась ситуация, всколыхнувшая всю «национальную» общественность и широко обсуждавшаяся в местной прессе, в том числе в газете «Карьялан Саномат» (см., напр., Suomea vain 2013, Suomen kieli 2013). Директор гимназии № 17 решила не набирать детей в класс с преподаванием финского со второго класса. Надо сказать, что эта школа первой в республике возродила преподавание финского в 1963 году, и она до сих пор является символом финскости в Карелии в связи со своей историей. Школа еще в советское время считалась одной из лучших в городе, и в ней можно было изучать или английский, или финский языки со второго класса. Школа носит имя своего бывшего директора Павла Коргана [7] , создавшего в ней неповторимый коллектив преподавателей, для которых финский и английский были родными языками. Школа долгое время считалась лучшей в республике и была «кузницей кадров» для вузов, специализирующихся на этих языках. Собственно, многие выпускники «финских» классов продолжали свое обучение в Петрозаводском университете, и финский язык становился для них профессией. Решение директора школы прекратить преподавание финского языка по программе углубленного изучения объяснялось тем, что в финские классы приходит недостаточно учеников и что у школы нет необходимого набора учебников.
7
Павел Оскарович Корган был директором школы в 1967–1996 годах. П. О. Корган и его сестра Мейми Севандер были одними из наиболее известных в Петрозаводске американских финнов. М. О. Севандер преподавала английский язык в Карельском педагогическом институте, а переехав в США в начале 1990-х, занималась исследованием истории финнов, переселившихся в СССР из США и Канады в 1930-е годы, в том числе истории своего отца, который был одним из организаторов этого переселения. (См., напр., Sevander 2000; Sevander, Hertzel 2004).
Я просила интервьюируемых объяснить мне это решение. Среди моих интервьюируемых были люди, работающие в системе образования и знакомые с этой ситуацией. В то, что в финские классы недостаточен набор учеников, никто из моих собеседников не верил – школа остается одной из самых популярных в городе. В качестве причин отказа от углубленного преподавания финского в этой школе назывались нововведения в управлении образованием. Преподавание финского по углубленной программе возможно только в том случае, если он преподается в статусе родного, а не иностранного языка. С другой стороны, образовательный стандарт требует регулярного обновления учебников.
…если раньше мы преподавали финский углубленно, как первый иностранный язык и как второй иностранный дополнительный тоже, то сейчас, к сожалению, в связи с тем, что наше министерство местное и федеральное не сделали то, что должны были они сделать вовремя: то есть выдать своевременно комплект новых учебников. А учебники по правилам должны обновляться каждые пять лет школьные. То есть их нельзя использовать, если они старше пяти лет. Даже просто, если без изменений, должно быть переиздание. <…> Много лет мы учились по тем учебникам, по которым мы с тобой вместе учились, семидесятых-восьмидесятых годов, чего абсолютно невозможно было допускать, значит. Но на это смотрели сквозь пальцы. В результате теперь вышло, как официальный документ, методическое рекомендательное письмо министерства образования Российской Федерации, по которому, именно в связи с отсутствием учебников, достаточного комплекта, разрешено преподавание финского только как второго иностранного с пятого класса. <…> А с углубленным изучением всё очень проблематично. Финно-угорская школа [8] , например, предлагает и предлагала и до сих пор она это делает: преподавать финский как родной, хотя по методикам иностранного. Но тем не менее, во всяком случае, в этой ситуации возможно с первого класса преподавание языка. Но снимаются часы с каких-то других предметов, как родного языка (С. К.).
8
Средняя общеобразовательная
Образовательные стандарты классифицируют преподаваемые языки по своей логике и в соответствии с ней определяют, каким образом язык должен преподаваться. В случае с гимназией № 17 это породило противоречивую ситуацию: существует традиция преподавания языка, учебники, ученики – но формальные требования стандарта не дают возможности продолжить обучение. Языки могут преподаваться как «родные» или «иностранные» (что в случае «национальных» языков не соответствует реальной ситуации, когда «родные» языки уже не являются языками бытового общения, но и не могут быть иностранными, так как бытуют в обществе и семьях в какой-то мере). В статусе «родного» язык может преподаваться с первого или со второго класса в количестве одного-двух часов в неделю с первого по четвертый класс, трех часов в неделю с пятого по шестой класс, двух часов с седьмого по девятый и один час в неделю с десятого по одиннадцатый класс. Если язык преподается в качестве «второго иностранного», то его можно преподавать в количестве двух часов в неделю с пятого по девятый класс и один или два часа в неделю в десятом и одиннадцатом классе [9] (Методические 2011).
9
Данные стандарты впоследствии поменялись, стандарт 2015 года определяет, что финский язык может преподаваться как иностранный начиная со второго класса, также выросло количество часов, выделяемых на изучение родного языка. (См. Этнокультурное 2015).
Также в наших разговорах указывали еще на один важный фактор управления преподаванием (иностранных) языков, а именно на введенный в 2009 году единый государственный экзамен. По мнению некоторых моих собеседников, этот экзамен совместно со стандартами преподавания языков ведут к тому, что количество учеников, изучающих финский в школе по программе углубленного изучения, уменьшается.
Вообще система и виновата. Появился экзамен ЕГЭ. ЕГЭ по финскому нет. Если нет ЕГЭ, нет смысла, с точки зрения родителей, отдавать ребенка в профильный финский класс, потому что нельзя сдать экзамен, соответственно, ни поступить в университет, ни продолжить обучение. Финский автоматически отодвинулся как второй язык. Сейчас его вообще не преподают как первый. В России, по-моему, если не ошибаюсь, есть четыре языка, по которым есть ЕГЭ: английский, немецкий, французский, испанский. Все остальные языки непрофильные. Ия думаю, что с этим связано, потому что в университет, значит, не идут студенты, не выпускаются преподаватели, и в школу не отдают, потому что знают, что… в университете маленький набор, факультет непрестижный (К. К.).
С введением ЕГЭ финский язык не преподается как первый иностранный, на него нельзя отвести учебные часы. Если так делается, то они отнимаются от других предметов. Преподавание финского возможно в статусе родного языка, и это делается в единственной финно-угорской школе Петрозаводска. В других школах преподаватели каким-то образом выходят из этой ситуации, отнимая учебные часы от других предметов, что, соответственно, родителями может восприниматься как урон учебному процессу.
Система среднего и высшего образования в России за последние двадцать лет претерпела большие изменения, связанные с присоединением России к глобальной экономике, а также рынку образовательных услуг, построенному на неолиберальной логике управления. (См. Piattojeva 2013; Eriksson 2013; Kaakkuriniemi 2013; Korteniemi 2013). Нелли Пяттоева (Piattojeva 2013) связывает введение ЕГЭ с реформой высшего образования. С введением ЕГЭ университеты утратили право принимать решение о приеме студентов, которое раньше базировалось на приемных экзаменах. Также формы и содержание общего образования унифицируются, соответственно, уменьшается власть регионов в принятии решений относительно образования. ЕГЭ – это неолиберальный high stakes test, который влияет на содержание учебных планов, представления о знании, а также на методы, используемые учителями. Таким образом посредством унифицированного экзамена цели государственной власти вписываются в институциональные структуры и в итоге направляют деятельность и решения тех, кто включен в институты. ЕГЭ перераспределяет власть в системе образования, формирует из школьника и его семьи «рациональных потребителей» «образовательного продукта». Одновременно усиливается контроль над всей системой школьного образования посредством регулярных аттестаций. ЕГЭ не только дает выпускникам школы возможность становиться студентами вузов без сдачи вступительных экзаменов, но и служит основой оценки школ, на основании которой выстраиваются рейтинги средних учебных заведений. Это увеличивает контроль школ со стороны государства, государство проникает в формы работы сотрудников и организаций, формирует субъектность сотрудников школ. Пяттоева (Там же) указывает также на то, что ЕГЭ ведет к уменьшению регионального компонента в обучении и ведет к унификации учебных планов по всей России [10] . Будучи частью реформ последних лет, ЕГЭ действует как технология неолиберального управления, где от субъекта ожидается самостоятельность в принятии «свободных» «рациональных» решений, которые фактически ведут к уменьшению изучения национальных языков в Карелии.
10
Во время работы над этой статьей весной 2014 года я беседовала также с сотрудником Министерства образования РК, отвечающим за организацию преподавания национальных языков. Я попросила ее прокомментировать мнения интервьюируемых. Ситуацию с гимназией № 17 и ЕГЭ она оценила по-другому. В ЕГЭ должно входить четыре предмета, два из которых являются обязательными (русский язык и математика), и два на выбор. Если представить, что кто-то хотел бы сдавать финский язык в рамках ЕГЭ, то их было бы ничтожно мало, поскольку на отделение прибалтийско-финской филологии принимают всего 21 студента (сюда входят желающие изучать и финский, и карельский, и вепсский языки). Таким образом, ЕГЭ не оказывает фактического влияния на изучение финского языка. Снижение количества учеников, изучающих финский, по ее мнению, могло произойти из-за принятого в 2004 году базового учебного плана, в соответствии с которым второй иностранный язык можно начинать изучать со второго класса. Поскольку финский язык не имеет статуса иностранного (а таковыми являются только английский, французский, немецкий и испанский языки), на него приходится выделять часы за счет других предметов, и не все родители на это согласны. Тем не менее, сейчас школам разрешено организовывать обучение финскому наравне с первым иностранным языком (Васильева 14.05.2014).