Гильдия Чёрных Кинжалов
Шрифт:
— Да девушка могла убить, — откликнулся Каус на мой аргумент, — но не убила. А у женщины и так горе — в один день она потеряла двух дочерей.
Я подумала и пожала плечами:
— Не знаю. Я бы смотрела по обстоятельствам. И вообще, мать — это забота полиции, разве нет?
— Тут тоже не всё однозначно, — сказал Каус. — Зачастую такие вещи приходится решать нам.
— И как же вы решили в этом случае?
— Мы отпустили женщину. Пришлось пойти на небольшой обман, но можешь ли ты осуждать нас за это?
— Могу. Может, эта мать и убила их, а подстроила всё так, будто одна из дочерей взбесилась?
— Это исключено, были и другие свидетели.
— Час
— Не должны, — согласился Каус. — Но у нас они случаются. И если ты не примешь этого, то не приживёшься в Дельсуне.
Я хотела было запальчиво возразить, что всё равно буду действовать по закону, и пусть что хотят, то и делают — это не только моя репутация, это престиж всей Гильдии… Но тут мне вдруг вспомнилось нападение разбойников на Вирму с Айзой. Там мы тоже пошли против закона — но я ничуть не сомневалась в правильности этого решения. А вияк в Библиотечном Дворце?.. Тонг-Эмай попотчивал меня сомнительным оправданием, но если то, что я увидела, и правда шло во благо…
— А что ты имел в виду, когда говорил, что придётся идти и против совести тоже?
— Ну… всякое бывает. — Каус немного растерялся. — Например, если бы среди этих самых свидетелей нашёлся тот, кто стал бы слишком много болтать, его пришлось бы припугнуть. И очень жёстко. Потому что при всём при этом должно оставаться доверие к властям, иначе, сама знаешь, случится хаос.
— Это обман!
— Нет. — Каус покачал головой. — Это необходимость. Это случай, когда приходится выбирать между одним напуганным горожанином и благополучием государства. Потому что страна, жители которой не могут положиться на тех, кто управляет их судьбами, не будет благополучной. А они не смогут положиться, когда внезапно поймут, что в Городе Высших тоже сидят люди, также, как в полиции и в Чёрных Кинжалах.
Он стал каким-то взволнованным. На бледных щеках появился румянец, интонации ужесточились. Как будто законник Центра пытался убедить сам себя в том, о чём говорил. Причём говорил он как по написанному, словно повторял за кем-то. Впрочем, может, мне показалось.
Я хотела резко ответить на всю эту тираду, но передумала. В самом деле, люди — всего лишь люди. И не я ли сама пыталась расследовать не своё дело, а потом ещё оказалась на исправительных работах, испортив городское имущество?! Разумеется, такие вещи надо скрывать. Потому что законник должен быть безупречен.
— По правде говоря, везде так, не только в Дельсуне, — заметил Каус, смягчившись. — В Морлио… — Он на секунду запнулся. — В Морлио подчас ещё хуже. Утешает только, что к подобным мерам приходится прибегать крайне редко… А вообще — не бери в голову. Может, тебе и не придётся с этим сталкиваться. Особенно поначалу.
Я пожала плечами и кивнула. Всё это нужно было хорошенько обдумать. Но про себя я решила, что всё равно буду действовать, следуя закону и собственной совести. Разжалобить меня безответственной тёткой, которая не сдала свою дочь только потому, что она дочь, было бы сложно. Да, пускай девушка больше никого не убила — но ведь могла! А что до престижа Чёрных Кинжалов и прочего… Если я стану действовать по правилам, то ничего этому престижу угрожать не будет. Следовательно, и беспокоиться не о чем. Я не буду врать ради того, чтобы делать вид, что всё хорошо. Я давно это решила, ещё когда папочка сказал, что убыток от махинаций Мартана у нас небольшой, но будет гораздо больше, если мы потеряем контракт с этой швейной фабрикой.
После двух дней непрерывных скандалов я сбежала в Морлио. Горечь, гадливость и глубокая обида на отца сжимали мне горло. Подумать только, предки этого человека когда-то были приближены к королю, защищали его в войнах за остров, грудью бросаясь на вражеские штыки, сражались на дуэлях за малейшие оскорбление — потому что для этих людей честь была дороже жизни! И дороже денег, само собой. Бесчестный человек в их мире переставал быть человеком. А уж чтобы выдавать за него родную дочь…
Тогда я решила: в моей жизни такого больше не будет, нет. В моей жизни всё будет честно. Чёрные Кинжалы казались идеальным местом для того, чтобы начать жить, как мне хотелось, и чтобы обезопасить себя от таких людей, как мой отец и Мартан. Пока я училась, я стала меньше идеализировать Гильдию… но всё-таки, всё-таки…
— А тебе поначалу было легко? — спросила я.
— Ну, я довольно быстро сработался с директором и с двумя напарниками. Не скажу, что работа была простой, но она меня сразу увлекла… К тому же я очень хотел уехать подальше от столицы.
— Ты попал туда сразу после выпуска?
— Нет, я какое-то время проработал в филиале Гильдии в Штатбурте. Это мой родной город, там до сих пор живут мои мать и сестра…
— В Штарбурте? — оживилась я. — У меня подруга родилась в тех краях. Аргелла. Вы не были знакомы?
— Не знаю. Имени такого я не слышал, но всё может быть… В каком районе она жила?
— В пригороде.
— Тогда, боюсь, вряд ли… — Каус подавил зевок. — Извини. В общем, может, и встречались, хотя я жил именно в городе, в пригородах бывал редко…
— Спишь, — усмехнулась я.
— Нет, совсем нет. Я поздно ложусь.
— Но я всё-таки пойду. И так замучила тебя разговорами. Спокойной ночи.
Конечно, Каус начал убеждать меня, что я его вовсе не замучила, и что за приятной беседой время течёт незаметно, но было бы странно, если бы он говорил что-то другое. Я ушла.
Разговор оставил у меня неприятный осадок, и мысленно я ещё не раз возвращалась к нему.
***
На следующий день было жарко, и мы ехали, приоткрыв створки окна. На сей раз без попутчиков. Я разглядывала дорогу, щурясь от влетавшего в дилижанс ветра. В зелёном мареве мелькали коричневые пятна деревень. Они почему-то навевали тревогу, и прикосновения ветра к лицу тоже, и ощущение это росло и росло — до тех пор, пока не сменилось осознанием: что-то приближается. Уже приблизилось. Что-то быстрое, любопытное, жаждущее крови.
Скрипели спицы, стучали копыта. Шипел змеёй ветер.
«Закрыть окно», — подумала я. Подняла руку — и не успела.
Тварь ворвалась в дилижанс стремительным смазанным пятном, сгустком темноты, мгновенно принявшим очертания маленького тела с треугольной головой и большими ушами. Мелькнули оскаленные клыки, длинный хвост махнул из стороны в сторону, будто отгонял невидимую муху.
Так как я была внутренне готова к чему-то подобному, то уже через пару секунд после появления твари в моих руках оказался кинжал. Мне оставалось только активировать его (воткнуть можно и потом, чтобы соблюсти инструкцию), но Каус действовал быстрее. Моя ладонь не успела коснуться рукоятки, когда чёрное лезвие его кинжала проткнуло сиденье. Ещё миг — и без лишних взмахов кисть Кауса начертила в воздухе связывающий символ.