Гинунгагап

Локхард Джордж

– ДААА!!!
– взревела толпа, знакомая рыжая белочка фыркнула в лапку. Гость, между тем, с напускным безразличием завернул перед собой хвост и принялся его вычищать.

– Вот так всегда, - заметил он с укоризной.
– Слушать, небось, все горазды, а предложить бедному скальду хоть эля славного, хоть каши овсяной...

– Так чего ж ты молчишь!!!

– Держи!

– Мою, мою бери!

– Угощайся!

Отдельные выкрики потонули в шуме. Гаечка толкнула Рокфора в бок.

– Это легендарный Раттатоск, - шепнула она

с волнением.
– Белка, неустанно снующая вверх и вниз по стволу Древа Жизни. Раттатоск переносит ругань и проклятия, которыми друг друга осыпают орел с верхушки Древа, и ужасный дракон Ниддхегг, что обитает в колодце Хвергельмир и вечно грызет корни Йиггдрасиля.

Рокки понимающе фыркнул.

– Так местным, выходит, не терпится услышать очередную порцию?

Гаечка с легким смущением кивнула.

– Наверно...

Тем временем Раттатоск, видимо, начал пересказ - взрыв хохота едва не обрушил своды. Гайка мысленно возблагодарила судьбу, что из-за шума не слышит слов, Рокфор же, напротив, явно огорчился и даже привстал, надеясь хоть что-то разобрать. Ни он, ни Гаечка не заметили, как белая белка неслышно поднялась со своего места и приблизилась.

– Извините...
– робко позвала пушистая.
– Я вижу, вы не местные...

Спасатели резко обернулись. Белка заметно превосходила их размерами, ярко-красные глаза смотрели внимательно и смело. Рокфор легонько нахмурил брови.

– Да, мы гости, - буркнул он не особо приветливо.

Белка слабо улыбнулась.

– Простите, не хотела пугать, - она присела на пол и обернулась хвостом, сразу превратившись в пушистый белый шар.
– Мое имя Ингрид, я уже много лет путешествую по Древу.

– Очень приятно, - настороженно отозвалась Гаечка.
– Мы можем помочь?

Ингрид кивнула.

– Видите ли, даже не знаю, с чего начать...
– она посмотрела Гайке в глаза.
– Я ищу зверей, знакомых с гномьими ремеслами.

Мышка удивленно моргнула.

– А с чего вы решили, будто мы...

– Одежда, - коротко ответила белка.

Спасатели переглянулись. Гайка невольно провела ладонями по своему комбинезону.

– М-м-м... И что за ремесла интересуют?
– с подозрением осведомился Рокфор. Ингрид ответила не сразу, некоторое время молча смотрела в сторону, нервно перебирая коготками по собственному хвосту.

– Я родилась на восемь тысяч восемьсот семьдесят девятом ярусе, почти у верхушки, - сказала она наконец.
– С самого детства мне приходилось наблюдать, как коршун Ведрфолнир издевается над отцом, а однажды он ударил маму крылом и сломал ей лапку. Я пыталась его пристыдить, но коршун чуть меня не убил, а позже приказал родителям прогнать меня с яруса и запретил прочим детям Ратты со мной общаться.

– Ты дочь Раттатоска?
– с изумлением спросила Гаечка. Ингрид моргнула.

– Конечно. Мы все его потомки, - она обвела лапкой зал. Рокфор тихо выругался, Гайка изумленно приоткрыла рот. Белка

слабо улыбнулась.

– Далеко ж вы забрались, коли этого не знаете...

– Прости, - Гаечка сглотнула.
– Мы в самом деле издалека.

– Оно и видно, - вздохнула белка.

Рокфор подался вперед.

– Чем мы можем помочь?

Ингрид помолчала.

– Когда меня изгнали, в отчаянии, я рискнула обратиться к норнам, что обитают у подножья Древа. И получила ответ...
– она тяжко покачала головой.
– Было сказано, что ни человек, ни дварг, ни йотун, а лишь зверь, летающий без крыльев и познавший тайны сынов Ивальди, согласится помочь в моем деле.

– Сыны Ивальди?
– переспросил Рокфор. Гаечка положила руку ему на плечо.

– Это кеннинг, - объяснила она, - Образное описание объекта. Ингрид говорит о кузнечном мастерстве, поскольку сынами Ивальди были гномы, в том числе Двалин, величайший кузнец всех времен, гениальный создатель складного корабля Скидбладнир, вмещавшего разом всех воинов Асгарда, но при этом сделаного столь искуссно, что его можно было спрятать в карман. Верно?
– изобретательница обернулась к белочке.

– Верно, - кивнула та.
– Я ищу зверей, знакомых с ремеслами гномов.

– Да, Гаечка, мне бы твою амнезию...
– пробормотал Рокфор.
– А зачем юной белке зверские кузнецы?

– Чтобы освободить отца из рабства, - тихо сказала Ингрид.

Гайка и Рокки разом вздрогнули.

– Рабство?
– силач нахмурил брови.
– Вот те раз...

– А как вы думаете, он своею волей избрал такую участь?
– гневно спросила белка.
– Год за годом, век за веком, месяцами блуждать по Древу, сквозь шторма и ураганы, не имея времени даже денек побыть с семьей - и все это, лишь чтобы передать очередную порцию ругани!

Она сжала коготки и скрипнула зубами.

– Я уже давно придумала, как его спасти, но мне недостает знаний. Я хочу построить трубу, золотую или свинцовую, от верхушки Древа до самых корней, чтобы голоса Орла и Дракона стали слышны им самим. Тогда эти мерзавцы смогут ругать друг друга хоть до скончания времен, а отец получит свободу!

Рокфор фыркнул, даже Гаечка невольно улыбнулась. Ингрид опустила голову.

– Понимаю. Что ж, извините за беспокойство...
– она отвернулась, но Рокки быстро подался вперед:

– Стой, милая, не спеши, - австралиец тепло улыбнулся.
– Думается мне, ты сегодня джекпот вытянула.

– Как-как?
– переспросила белочка. Рокфор, усмехнувшись в усы, кивнул на свою златоволосую спутницу.

– Знакомься: величайший изобретатель хвостатого племени, механик и ученый, гениальный авиатор и бесстрашный спасатель - Гайка Хаквренч.

Мышка смущенно кашлянула:

– Рокки, ну...

– Лучшей встречи ты и за миллион лет бы не дождалась!
– заверил белочку Рокфор.
– Если кто в мире и может помочь твоему горю, так это Гайка.