Гинунгагап

Локхард Джордж

Ингрид, моргая, уставилась на мышку.

– Правда?
– спросила робко. Гаечка, вздохнув, развела лапками:

– Правда.

– Вы можете помочь?!
– еще не веря, широко раскрыв глазки, уточнила Ингрид.

Гайка задумчиво нахмурила брови.

– Да, можем... Но не прямо сейчас. Нужны радиодетали, то есть особые ингридиенты, из которых я соберу волшебную машину-говорилку.

– Машина-говорилка...
– с волнением прошептала белочка. Мышь кивнула.

– Какова высота Древа Жизни?

Ингрид вздрогнула.

–

Не знаю.

– Ты говорила о ярусах, - Гайка подалась вперед, ее глазки загорелись. Рокфор улыбнулся: эти признаки он отлично знал.
– Восемь тысяч восемьсот семьдесят девять ярусов, так?

– Восемь тысяч восемьсот восемьдесят восемь, - отозвалась белочка. Гайка подняла взгляд.

– Каждый высотой примерно с этот зал?

– Что ты!
– Ингрид фыркнула - В сто раз выше!

– В сто раз?
– Гайка слегка рястерялась.
– Уверена?

Белка со вздохом кивнула на толпу, окружавшую Раттатоска.

– Отцу требуется пара месяцев, чтобы добраться от корней до верхушки, а он бегает быстрее падающего ореха...

– Стоп!
– Гайка вскинула лапку.
– Попались. Финальная скорость падающего в атмосфере ореха - около семидесяти миль в час. Итого, выходит...
– она закрыла глаза, считая в уме, - Тысячу шестьсот восемьдесят миль в сутки, или сто тысяч восемьсот миль за два месяца. Значит, высота Древа достигает ста тысяч миль...
– Гаечка опомнилась и растерянно взглянула на Рокфора, - ...то есть, почти половину расстояния от Земли до Луны?!

Силач озадаченно хмыкнул.

– Ничего себе...

– Рацию, бьющую в атмосфере на такое расстояние, будет непросто собрать, - Гаечка понурилась.
– Придется искать списанные военные блоки, направленные антенны... А мощность она будет потреблять как хорошая печь, киловатт двадцать, если не больше.

Игнрид робко подняла лапку.

– О чем вы говорите? Ни слова не понимаю!

– Я размышляю, как вам помочь, - объяснила Гайка.
– Судя по всему, Древо столь огромно, что машина-говорилка должна быть гигантской мощности. Я пока не представляю, из чего ее собирать и где брать энергию для работы.

Ингрид с надеждой подняла взгляд.

– Но ты придумаешь?

– Надеюсь, - вздохнула Гаечка.
– Надеюсь.

– Нам бы пока домой, в Мидгард вернуться, да друзей отыскать пропавших...
– буркнул Рокфор. Белочка отпрянула.

– Вы из Мидгарда?!

– Угу, - Рокки в двух словах описал происшедшее. Изумленная белка уставилась на Спасателей квадратными глазами.

– Не может быть...
– прошептала она наконец.
– Все, как предсказывали... Нет... Нет...

Гайка и Рокфор озадаченно переглянулись.

– Э-э-э... Ты о чем?
– с подозрением осведомился силач.

Ингрид ответила не сразу; пару секунд она сидела молча, с закрытыми глазами, такая напряженная, что кисточки на ушах мелко дрожали.

– Настанет день, - сказала она вдруг, -

Теплый осенний вечер, когда солнце согреет листья великого леса Гъелгведр, и смолкнут внезапно все песни, затихнут ручьи. Игравший на арфе гигант Эггтор с тревогой поднимет глаза и узрит Фьяллара, пурпурного петуха. Тем же мигом в чертогах Вальхаллы запоет золотой Гуллинкамби, и наконец, в вечной тьме Хельфхейма вскричит черно-красный, чье имя не знает никто. На мосту Бъёврест Хеймдалль-страж поднимет ко рту золотой рог Гьяллархорн, и с грохотом падут стены Асгарда!

Гаечка недоуменно моргнула.

– Верно, так начнется Рагнарок.

Белочка обратила на мышку взгляд, в котором читался ужас.

– Смертные не могут видеть валькирий!
– прошептала она, дрожа.
– А те, кто в них при жизни не верил, не увидят и после смерти. Есть лишь одно объяснение - Девять Миров сближаются, Асгард и Мидгард скоро сольются!

Спасатели переглянулись. Рокфор, крякнув, почесал за ухом, Гаечка задумчиво нахмурила брови.

– М-м-м... Согласно некоторым теориям, Рагнарок должен произойти в 2013-м году, а сейчас на Земле 2010-й. Но это же смешно! С какой стати Последней Битве случиться именно сейчас?!

Рокфор ахнул и схватил подругу за плечо.

– Погоди! Помнишь, что сказала валькирия там, в глубине? «Мы отправили к Хель...»

– «...последнюю душу Мидгарда» - закончила Гайка, и в ужасе прижала ладони ко рту.
– Рокки! Снорри ведь говорил, что Рагнарок настанет, когда последний смертный перестанет верить в богов!

Австралиец сглотнул.

– Приехали...
– он вдруг встрепенулся.
– Стоп-стоп-стоп. Вы чего, народ? На Земле полно верующих, их нынче даже больше, чем во времена викингов - люди-то размножились, семь миллиардов на наши хвосты!

Ингрид с болью покачала головой.

– Те религии, что заполонили сегодня Мидгард, просто грязные и бессмысленные сказки. Они не оказывают на мироздание ровно никакого влияния. Чтобы здесь, в нашем измерении, фантазия воплотилась, тысячи разумных должны четко, ярко и, главное, одинаково, представлять объект своей фантазии. А нынешние человечьи божки, всякие там аллахи да христы, изначально постулированы непознаваемыми, нематериальными, всеобъемлющими... Вот каждый их по-своему и видит.

– Ох, - Гаечка моргнула.
– Ну конечно. Сама по себе, даже у викингов религия не была ничем кроме сказки - но, будучи изумительно подробной и четкой, заставляла сотни тысяч людей совершенно одинаково эту сказку воображать!

– Именно, - мрачно отозвалась белка.
– А теперешние люди полагают себя шибко умными да развитыми. Им скучно копировать на небесах собственную реальность, им подавай непознаваемое, неуловимое, неисповедимое... Попросту говоря - невозможное!

– Х-х-хек, - Рокфор сплюнул. Помолчал, взглянул на Гайку. Хмыкнул. Не спеша огладил вначале левый, затем правый ус.