Глаз голема
Шрифт:
Диск вернулся в горящую руку.
Натаниэль выдернул ногу из-под дивана, лихорадочно оттолкнул его от себя и, пошатываясь на неровном полу, встал.
Мальчик-египтянин исчез. На его месте очутилась озаряемая пламенем крыса, которая, прихрамывая, убежала в тень. Горящий человек заковылял следом за ней, щурясь от жара. Одежда на его теле быстро чернела и обугливалась, диск в руке отсвечивал красным.
Натаниэль попытался собраться с мыслями. Поблизости была чердачная лестница-стремянка, которая покосилась и теперь стояла криво, упершись в потолок. Юноша прислонился к ней.
Крыса
Диск рассек пергамент пополам. Крыса пискнула и откатилась в сторону.
Движение горящих пальцев — и в них появилось ещё два диска. Крыса торопливо метнулась прочь — но опоздала. Один из дисков вонзился в доски пола, зажав крысиный хвост острым серебряным краем. Крыса слабо задергалась, пытаясь освободиться.
Наёмник подошёл и занёс дымящийся сапог.
Натаниэль титаническим усилием вырвал застрявшую лестницу и с размаху обрушил её на спину наёмника. Застигнутый врасплох, тот потерял равновесие и повалился набок, рассыпав дождь искр. Он приземлился на пол домика, подпалив рассыпанные вокруг рукописи.
Крыса отчаянно рванулась — и вытащила-таки свой хвост. Судорожно метнувшись, она очутилась рядом с Натаниэлем.
— Спасибо! — выдохнула она. — Заценил, как ловко я тебе его подставил?
Натаниэль не мог оторвать глаз от пылающей фигуры, которая ворочалась на полу, яростно пытаясь спихнуть с себя лестницу, и, казалось, совершенно не обращала внимания на охватившее её пламя.
— Почему он до сих пор жив? — прошептал юноша. — Он ведь весь в огне! Он скоро совсем сгорит!
— Боюсь, что только одежда, — возразила крыса. — Тело у него совершенно неуязвимое. Зато теперь он у самого окна. Поберегись!
Она вскинула розовую лапку. Бородач обернулся и только тут заметил Натаниэля. Он взревел в ярости и вскинул руку. В пальцах сверкнуло что-то серебристое. Он занёс руку…
И тут ему в лицо ударила вся мощь Урагана — Ураган вырвался из лапки крысы, сшиб его с ног и выбросил в окно вместе со сверкающим водопадом разбитого стекла и горящей бумаги, подхваченных с пола вместе с ним. Наёмник выпал наружу, в ночную тьму, и покатился вниз по склону холма, как огромный огненный шар. Натаниэль видел, как он один раз подскочил на каком-то бугорке и неподвижно распластался внизу.
А крыса уже неслась по накренившемуся полу в сторону двери.
— Пошли! — крикнула она. — Думаешь, это его остановит? У нас в запасе пять минут, максимум десять.
Натаниэль вскарабкался следом, перешагивая через груды тлеющей бумаги, и выскочил в ночь, потревожив сперва одни, потом вторые узы. Трезвон поднялся до небес, в очередной раз перебудив обитателей Золотой улицы, погруженных в свои меланхоличные сны, однако крыса и юноша уже миновали разрушенную башню и мчались вниз по лестнице так, словно все демоны, которых когда-либо призывали сюда, гнались за ними по пятам.
На следующее утро, ближе к полудню, Натаниэль, успевший переодеться в новый костюм и купить себе парик, пересек чешскую границу, помахав перед носом у пограничников свежестыренным паспортом, и очутился в Пруссии, на территории, подконтрольной Британии.
Джинна Натаниэль отпустил ещё на границе, поскольку непрерывное напряжение, требовавшееся для столь продолжительного вызова, начинало сказываться на молодом волшебнике. Он уже несколько дней почти не спал. В самолете было тепло и уютно, и, несмотря на то что Натаниэлю не терпелось поразмыслить как следует над словами наёмника, усталость и монотонное гудение моторов вскоре сделали своё дело. Не успел самолет оторваться от земли, как Натаниэль уже задремал.
Стюардесса разбудила его уже в Бокс-Хилле:
— Сэр, мы уже прибыли. Вас ждёт машина. Просили поторопиться.
Натаниэль вышел на трап и попал под мелкий холодный дождик. У посадочной полосы ждал чёрный лимузин. Натаниэль медленно спустился по трапу — он ещё не совсем проснулся. Он почти ожидал увидеть в машине свою наставницу, но заднее сиденье было пустым. Когда Натаниэль распахнул дверцу, шофер взял под козырек.
— Вам привет от госпожи Уайтвелл, сэр, — сказал он. — Вам следует немедленно отправиться в Лондон. Сопротивление нанесло удар в самом сердце Вестминстера, и… Ну, результаты вы увидите сами. Нельзя терять ни минуты. У нас тут настоящая катастрофа.
Натаниэль молча забрался в машину. Дверца за ним захлопнулась.
Китти
Винтовая лестница уходила в землю, закручиваясь по часовой стрелке вокруг основания колонны. Проход был узкий, потолок низкий. Даже Китти пришлось пригнуться, а Фред с Ником, которые сложились чуть ли не вдвое, и вовсе спускались боком, так что они походили на двух неуклюжих крабов. Здесь было жарко и слегка пованивало.
Мистер Пеннифезер возглавлял шествие. Фитиль в его фонаре был вывернут на всю катушку. Все остальные последовали его примеру — от яркого света они чувствовали себя увереннее. Теперь они были под землей, и не приходилось опасаться, что их кто-то заметит. Самая опасная часть вылазки осталась позади.
Китти шла следом за Ником, а Стенли шёл за ней, почти вплотную. Но несмотря на то что у неё за спиной светил его фонарь, тени так и норовили сомкнуться вокруг — они непрестанно прыгали и метались на краю поля зрения.
В трещинах камней в стенах прохода обитало изрядное количество пауков. Судя по проклятиям мистера Пеннифезера, ему приходилось расчищать себе путь от накопившейся за сотню лет паутины.
Спуск занял не много времени. Китти насчитала тридцать три ступеньки, а потом она миновала решетчатую дверцу и очутилась в большом помещении, лишь отчасти освещённом светом фонарей. Девушка отступила в сторону, чтобы Стенли тоже мог выйти с лестницы, и стянула с себя маску. Мистер Пеннифезер только что сделал то же самое. Лицо у него было красное, седые волосы встрепаны и торчали во все стороны.