Глобализация: тревожные тенденции
Шрифт:
Идеология свободного рынка опирается на модель, часто приписываемую Адаму Смиту, утверждавшему, что рыночные силы - мотивация прибыли - движут экономику к эффективным решениям так, как если бы действовала невидимая рука. Одним из великих достижений современной экономической науки является демонстрация того, в каком смысле и при каких условиях выводы А. Смита справедливы. Выяснилось, что эти условия крайне ограничительный На самом деле новейшие достижения экономической теории, по иронии судьбы полученные именно в период наиболее непреклонного следования Вашингтонскому консенсусу, показали, что, как только имеет место несовершенство информации и неполнота рынков, что и бывает всегда в реальности и особенно в развивающихся странах, невидимая рука функционирует крайне неудовлетворительно{8}. Следовательно, желательно вмешательство государства, способное в принципе повысить эффективность рыночного механизма. Ограничения на условия, при которых рынок эффективен, имеют значение - многие ключевые виды деятельности государства могут
Политика Вашингтонского консенсуса, однако, базируется на упрощенной модели рыночной экономики, модели конкурентного равновесия, в которой присутствует «невидимая рука» Адама Смита и рынок функционирует совершенным образом. Поскольку в этой модели нет необходимости в государстве - иными словами, свободный, ничем не ограниченный, «либеральный» рынок функционирует совершенно,- Вашингтонский консенсус иногда называют «неолиберальным». Он базируется на «рыночном фундаментализме», на воскрешении политики laissez faire [26] , популярной в некоторых кругах в XIX в. В свете последствий Великой депрессии и признания других провалов рыночной системы - от огромного экономического неравенства до непригодных для обитания городов, обезображенных загрязнением окружающей среды и нравственным упадком, эта политика свободного рынка была отвергнута в развитых промышленных странах, хотя здесь и не утихали споры по проблеме надлежащего соотношения между правительством и рынком.
26
laissez fair, laissez passer (фр.) - «позвольте делать, как они делают» («дайте свободу рук») - девиз сторонников минимального вмешательства государства в экономику.
– Примеч. пер.
* * *
Если теория «невидимой руки» А. Смита уместна для передовых промышленных стран, требуемые условия заведомо невыполнимы в развивающихся странах. Рыночная система требует четко определенных прав собственности и судебной власти, защищающей их, но они часто отсутствуют в развивающихся странах. Рыночная система требует конкуренции и совершенной информации. Но конкуренция ограниченна, и информация далека от совершенства- хорошо функционирующие конкурентные рынки не могут быть созданы в короткий срок. Теория утверждает, что эффективная рыночная экономика требует выполнения всех допущений. В некоторых случаях реформы в одной области, не сопровождаемые реформами в других, могут фактически ухудшить положение. В этом заключается проблема последовательности. Идеологи рынка игнорируют эти обстоятельства. Идеология игнорирует эту проблему, она просто утверждает, что нужно двигаться к рынку возможно более быстрым темпом. Но экономическая теория и история показывают, какими катастрофическими последствиями чревато игнорирование правильной последовательности реформ.
Ошибки в либерализации торговли и рынка капитала, а также в приватизации, описанные выше, представляют собой крупномасштабные нарушения этой последовательности. Более мелкие ошибки в последовательности еще реже упоминаются в западной прессе. Эта политика МВФ порождает повседневные трагедии в и без того отчаянно бедных странах развивающегося мира. Например, многие страны имеют закупочно-сбытовые организации, закупающие сельскохозяйственную продукцию у крестьян и сбывающие ее на отечественном и зарубежных рынках. Они часто бывают источником неэффективности и коррупции, а крестьяне получают только небольшую долю конечной цены. Но даже если участие государства в этом бизнесе малоэффективно, если оно внезапно его покинет, то это еще не означает, что оживленный конкурентный частный сектор возникнет автоматически.
Некоторые западноафриканские страны упразднили свои закупочно-сбытовые организации под давлением МВФ и Всемирного банка. В отдельных случаях это, по-видимому, сработало, но в других на смену этим государственным организациям пришла система частных локальных монополий. Дефицит капитала ограничил доступ на рынок. Лишь немногие крестьяне могли позволить себе купить грузовик для доставки своей продукции на рынок. Они не могли получить необходимые фонды ввиду отсутствия хорошо функционирующих банков. В некоторых случаях люди смогли обеспечить себя транспортом, и рынок начал функционировать, но затем этот выгодный перевозочный бизнес попал под крыло местной мафии. Как бы то ни было, чистые выгоды, обещанные МВФ и Всемирным банком, не реализовались. Доходы государства уменьшились, положение крестьян улучшилось незначительно, если улучшилось вообще, и только кучка местных бизнесменов (мафиози и политиканов) оказалась в значительной прибыли.
Многие закупочно-сбытовые организации проводят также политику единых цен - платят крестьянам одинаково, независимо от местоположения их хозяйств. Хотя это кажется «справедливым», экономисты возражают против такой политики, поскольку она фактически заставляет крестьян - владельцев хозяйств, находящихся ближе к рынку, субсидировать более отдаленные хозяйства. В условиях рыночной конкуренции крестьяне, чьи хозяйства удалены от рынка, фактически получали бы за свою продукцию меньше, так как на них ложились
Существует более глубокая критика подхода МВФ - Вашингтонского консенсуса: он не признает, что развитие требует трансформации общества. Уганда поняла это и упразднила всю плату за школьное обучение, т.е. сделала нечто, недоступное пониманию видящих мир через бухгалтерию госбюджета, концентрирующих внимание исключительно на доходах и расходах. Часть парадигмы экономистов-специалистов по развитию сегодня - акцент на всеобщем начальном образовании, включающем образование девочек. Многочисленные исследования показывают, что страны, которые, подобно странам Восточной Азии, инвестировали в начальное образование, включая образование девочек, имеют лучшие достижения. Но в самых бедных странах, таких, как африканские, очень трудно добиться высокого уровня посещаемости школ, особенно девочками. Причина проста: бедные семьи имеют средства только для физического выживания; они не видят выгод от школьного обучения своих дочерей, и система образования тоже ориентирована на повышение возможностей занятости в секторах экономики, где требуются главным образом мальчики. Большинство стран перед лицом жестких бюджетных ограничений последовали рекомендациям Вашингтонского консенсуса и ввели плату за обучение. Они аргументируют это следующим образом: статистика показывает, что небольшая плата за обучение слабо влияет на посещаемость школы. Но в Уганде президент Музевени думал иначе. Он знал, что надо создавать культуру, развитие которой предполагает школьное образование для всех детей. Он также знал, что, пока будет взиматься хоть какая-нибудь плата за обучение, этого невозможно добиться. И он проигнорировал рекомендации иностранных экспертов и просто отменил все виды платежей за школьное обучение. Посещаемость резко возросла. Когда каждая семья видела, что другие посылают детей в школу, она тоже решала послать своих девочек в школу. Упрощенные статистические исследования игнорируют силу системного подхода к реформам.
Если бы стратегиям МВФ просто не удалось использовать весь потенциал развития, то это было бы еще не так плохо. Но провалы во многих областях отбросили назад всю программу, безо всякой необходимости разрушая социальную ткань общества. Процесс развития и быстрых перемен неизбежно приводит общество в состояние сильнейшего стресса. Традиционным авторитетам бросается вызов, традиционные взаимоотношения пересматриваются. Вот почему для успешного развития необходимо пристальное внимание к социальной стабильности - это подтверждает опыт не только Ботсваны, рассмотренный в предыдущей главе, но и Индонезии (к которому мы обратимся в следующей главе), где по настоянию МВФ были резко сокращены субсидии на продовольствие и керосин (топливо, на котором готовит пищу беднота) как раз тогда, когда политика МВФ обострила рецессию в стране, доходы и зарплата упали, а безработица взмыла вверх. Последовавшие за этим мятежи рвали на части социальную ткань страны, углубляя развернувшуюся депрессию. Сокращение субсидий явилось примером не только плохой социальной политики, но и плохой экономической политики.
Это были не первые восстания, спровоцированные МВФ, и если бы рекомендациям Фонда следовали чаще, то их наверняка было бы еще больше. В 1995 г. я был в Иордании, где встретился с наследньм принцем и другими высшими официальными лицами государства как раз тогда, когда МВФ рекомендовал сократить пособие на продовольствие в целях улучшения бюджета. Он почти добился согласия, но вмешался король Хуссейн и остановил это мероприятие. Он с удовольствием исполнял свои обязанности, делая это на удивление мастерски, и желал оставаться на своем посту. На неустойчивом Ближнем Востоке мятежи, вызванные проблемами с продовольствием, вполне могли свергнуть правительство страны, а вместе с этим разрушить и весь хрупкий мир в регионе. При мизерной выгоде для бюджета эти события нанесли бы несоизмеримый вред целям экономического благополучия. Узкоэкономический подход МВФ делал невозможным рассмотрение подобных решений в более широком контексте.
Такого рода мятежи, однако, подобны надводной части айсберга, они обращают внимание всех на тот простой факт, что нельзя игнорировать социальный и политический контекст. Но существуют другие проблемы. В 1980-е годы страны Латинской Америки, разумеется, нуждались в том, чтобы их бюджеты были приведены в равновесие, а инфляция взята под контроль, но излишняя фискальная экономия привела к высокому уровню безработицы, что при отсутствии адекватной страховочной сетки способствовало высокому уровню насилия в городах и создало среду, малоблагоприятную для инвестирования. Гражданские беспорядки в Африке были главным фактором, отбросившим назад программу экономического развития. Исследования Всемирного банка показывают, что эти беспорядки были системно связаны с вызывающими безработицу экономическими факторами, которые могли генерироваться излишней фискальной экономией. Умеренная инфляция, конечно, не является идеальной средой для инвестиций, но насилие и гражданские беспорядки в этом отношении еще хуже.