Глухая стена

Манкелль Хеннинг

— С кем же мы имеем дело? — простонал Мартинссон. — С осквернителями трупов?

— Не знаю. Но все это конечно же что-то означает. И похищение трупа, и его возвращение на первоначальное место.

Мартинссон побледнел. Валландер отвел его в сторону:

— Надо связаться с ночным охранником, который нашел его в первый раз. А еще выяснить их маршрут и расписание. В котором часу они здесь проезжают. Тогда можно будет установить, когда он очутился на этом месте.

— Кто обнаружил тело на сей раз?

—

Некий Нильс Йонссон из Треллеборга.

— Он что, деньги снимал?

— Говорит, хотел заправиться. Вдобавок у него слабое сердце.

— Только бы он не умер тут сию минуту, — сказал Мартинссон. — Я этого не вынесу.

Валландер поговорил с полицейским, который опрашивал Нильса Йонссона. Как он и предполагал, тот ничего не заметил.

— Что с ним делать? — спросил полицейский.

— Отпустить. Он нам больше не нужен.

Нильс Йонссон сел за руль и с ревом сорвался с места. Провожая его взглядом, Валландер рассеянно подумал, доберется ли он до Кристианстада или сердце откажет по дороге.

Мартинссон меж тем успел связаться с охранным предприятием.

— Охранник проезжал здесь в одиннадцать, — сообщил он.

Сейчас было полпервого. Валландер запомнил, что сигнал поступил в полночь. А по словам Нильса Йонссона, он наткнулся на труп без четверти двенадцать. Все как будто бы сходится.

— Труп лежал здесь максимум час, — сказал комиссар. — И чутье недвусмысленно подсказывает, что те, кто его здесь оставил, прекрасно знали, когда проезжает охрана.

— Те?

— Один человек тут бы не справился, я уверен, — сказал Валландер.

— Как думаешь, свидетели найдутся?

— Маловероятно. Жилых домов поблизости нет, в окно никто ничего видеть не мог. А прохожим в этакую поздноту откуда взяться?

— Некоторые, между прочим, собак выгуливают.

— Н-да, разве что.

— Вот собачники-то вполне могли приметить какой-нибудь автомобиль. Они, как правило, гуляют одним и тем же маршрутом, в одно и то же время. И понятно, обращают внимание, если вдруг что не так, как всегда.

Валландер согласился: мысль разумная, стоит попробовать.

— Завтра вечером кого-нибудь сюда отрядим, — сказал он. — Пускай потолкует с собачниками. И с этими, которые трусцой бегают.

— Ханссон обожает собак, — заметил Мартинссон.

Я тоже, подумал Валландер. Но буду рад, если мне не придется слоняться тут завтра вечером.

Возле ограждения затормозил автомобиль, из которого вышел молодой человек в тренировочном комбинезоне, чем-то похожий на Мартинссона. Сплошные спортсмены вокруг, подумал комиссар.

— Это ночной охранник, который дежурил в воскресенье. Сегодня вечером он свободен, — сказал Мартинссон. — Пойду побеседую с ним.

Валландер вернулся к покойнику.

— Пальцы ему отрезали, — проворчал Нюберг. — Час

от часу не легче.

Валландер кивнул:

— Ты, конечно, не медик. А почему сказал «отрезали»?

— Да поверхности резаные. Хотя, может быть, использованы и острые кусачки. Медик разберется. Она уже едет.

— Сюзанна Бекселль?

— Не знаю.

Судмедэксперт прибыла через полчаса. В самом деле Бекселль. Валландер обрисовал ей ситуацию. Одновременно подъехал кинолог с собакой, которого вызвал Нюберг: пусть поищут пальцы.

— Не пойму я, что мне тут делать, — сказала Сюзанна Бекселль, когда Валландер умолк. — Был мертвец, мертвецом и остался.

— Я хочу, чтобы ты осмотрела его руки. Два пальца отрезаны.

Нюберг опять закурил. Странно, что сам я чувствую себя более-менее сносно, подумал Валландер. Кинолог с собакой начали поиски. А комиссару вспомнилась другая собака, отыскавшая однажды палец негра. Когда это было? Он запамятовал. Лет пять назад, а может, и десять.

Судмедэксперт работала быстро.

— По-моему, пальцы срезаны кусачками, — сказала она. — Но произошло ли это здесь или в другом месте, я сказать не могу.

— Точно не здесь, — решительно бросил Нюберг.

Возражать никто не стал. Но никто и не спросил, откуда у него такая уверенность.

Сюзанна Бекселль закончила работу. Подъехала труповозка. Можно забирать тело.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы оно снова пропало из морга, — сказал Валландер. — Хорошо бы его похоронить.

Судмедэксперт и труповозка уехали. Собака ничего не нашла.

— Будь пальцы здесь, она бы непременно их отыскала, — сказал кинолог.

— Все-таки завтра надо будет тщательно обшарить все вокруг, — решил Валландер, вспомнив про сумку Сони Хёкберг. — Их могли бросить подальше. Чтобы усложнить нам поиски.

На часах уже без четверти два. Охранник уехал домой.

— Он подтвердил, — сообщил Мартинссон. — Тело лежало иначе.

— Тут возможны минимум два варианта. Либо они вообще не собирались укладывать тело в той позе, в какой оно было найдено первый раз, либо просто не знали, как оно тогда лежало.

— Но почему? Почему его вернули на то же место?

— Не знаю. А оставаться нам тут, пожалуй, незачем. Поспать не мешало бы.

Нюберг сызнова собирал свои причиндалы, второй раз за вечер. Ограждение будет снято только завтра.

— Увидимся утром, в восемь, — сказал Валландер.

Засим они попрощались.

Комиссар поехал домой, заварил чаю. Выпил полчашки и лег в постель. Спину и ноги ломило. За окном качался фонарь.

Он уже погружался в дремоту, как вдруг рывком вынырнул из забытья. Даже не сразу понял, что его насторожило. Некоторое время вслушивался в темноту. Потом сообразил, что сигнал пришел изнутри.