Гнев Тиамат
Шрифт:
– Как смотрится?
– Гляжу, – отозвался Алекс. – Принял сигнал с нашей стороны. Ожидаю ответа от… ага, есть. Отлично смотрится. Возвращайся.
– Принято. Иду, – сказала Наоми. – С легкой половиной управились.
– Беру, что дают.
Наоми развернулась к «Росинанту», начала разгон. Мощность маневровых ее меха позволяла безопасно проработать здесь несколько часов, но задерживаться не пришлось, и ее это очень радовало. То ли терморегуляция барахлила, то ли она хуже стала переносить перегрев.
К тому времени как она, добравшись до корабля, прошла шлюз, загнала на
С запроса на связь начиналась рискованная игра. Если в пространстве кольца имелись лаконские датчики, они могли вычислить, за какими вратами действуют ячейки подполья. Если все пойдет согласно расчетам Наоми, это не будет иметь большого значения. Риск в пределах разумного.
Ответа ждали почти целую минуту. До самых дальних врат было меньше миллиона километров. Световой лаг можно не принимать в расчет. У Наоми упало сердце: что, если они – единственные? если план уже рухнул? – и тут начали поступать ответы. Один, за ним несколько, и целый поток. Общим счетом пятьдесят три отклика. Пятьдесят три системы, обеспеченные боевыми судами, вернулись из отставки и ожидали ее приказов. Сотни кораблей.
– Недурно, – сказал из своего амортизатора Алекс.
– Отлично – пока не начнешь считать, – возразила Наоми. – А тогда окажется, что девяносто шесть процентов не отозвались.
Впрочем, она сказала это с улыбкой.
Ее план, давно разосланный через бутылки и передававшийся от системы к системе, касался не одной Лаконии. И не только пятидесяти трех систем, посылавших в бой корабли. Наоми еще устанавливала свою релейную станцию, когда на перевалочной в Ниньгчи Син сработал сигнал тревоги. Пираты взламывали лаконские склады на самом большом спутнике самого малого газового гиганта системы Санктуарий. На новой верфи в системе Ясамаль отметили обширный взлом данных. И, надо надеяться, еще десятки мелких атак и происшествий захватили все системы, где находились истребители класса «Предштормовой». После гибели «Бури» следовало заставить понервничать лаконцев и всех тех, кто сделал на них ставку. До них требовалось добраться. Это позволяло ей и ее людям отвлечь и растянуть силы противника. Им надо было показать силу в каждом уголке империи, потому что слабость они уже показали.
Следующая стадия покончила с анонимностью и безопасностью бутылочной почты. Наоми, чувствуя, будто сходит с корабля под незнакомое небо, выбрала и открыла первый канал связи. Сквозь шипение помех и шумы, оставшиеся после снятия многослойной шифровки, она сказала:
– Говорит Наоми Нагата.
– Зомороди слушает, – ответил ей через несколько секунд голос Эммы. – У нас «Кама», полдюжины астероидных прыгунов, снабженных рельсовыми, и десять охотников за пиратами, недавно отбитых у правительственной
– Боеприпасы?
Задержка сигнала ощущалась, но не настолько сильно, чтобы переходить на записанные сообщения. Разговор шел почти лицом к лицу.
– Ах, черт, кое-что забыла, – сказала Эмма так, что по голосу чувствовалось: она дразнится. – Конечно, мы загружены под завязку. На «Каме» полные трюмы… Кому понадобится подзарядка, мы тут. Это если всех не перебьют. Тогда меньше останется.
– И то верно. Перешли мне спецификации и коды транспондеров. А что капитан Бернем?
– Досрочная отставка, – сказала Эмма. – Закрыл свой счет и купил долю в медклинике.
– Может, он умней всех нас вместе взятых.
– По мне, так трусливее.
– Рада тебя слышать, Эмма. Не глуши двигателей. Как только поговорю с остальными, вышлю полетный план.
– Ждем приказаний, адмирал!
Закрыв ее канал, Наоми перешла к следующему. Восемь кораблей с устаревшим маскирующим покрытием и внутренними теплопоглотителями. Пару поколений назад они были властелинами космоса, да и сейчас не так уж плохи. Следующая группа вытащила из нафталина крейсер класса «Доннаджер». По частям перевезли на пустую луну четверть миллиона тонн и слепили заново, как детскую модельку в масштабе один к одному. Удачно будет, если таких найдется еще три-четыре. То был любимый проект Сабы.
Саба все это начал и не дожил до окончания. Все люди, с которыми говорила Наоми, которых расставляла на наименее рискованные позиции, которыми при необходимости готовилась пожертвовать, были людьми Сабы. Она подобрала меч, который он выронил на поле боя.
Пятьдесят три системы. Четыреста восемнадцать кораблей, среди них пять грузовиков Союза, три крейсера класса «Доннаджер» и «Предштормовой» на подходе – подраненный, но летать может. Вся ударная сила, какую сумело собрать подполье.
Но флот не дотягивал и до половины того, с чем расправилась «Буря» в системе Сол. Есть надежда, что, если с умом распорядиться, хватит и этого. Если Наоми сваляет дурака, расплачиваться придется всем. Однако она почти не сомневалась, что действует правильно.
Получив все данные, она рассортировала корабли по модели двигателя, массе и общему энергетическому профилю. Подошел Алекс с тюбиком чечевицы со специями и грушей холодного чая. Наоми не замечала, как проголодалась, пока не взялась за еду, но уж тогда заглотила всё в единый миг. Отставив монитор, скатала тюбик, выдавливая последние крошки пряного сочного пюре. Когда от него остался только жгучий вкус на языке и приятная тяжесть в желудке, вздохнула.
– Как в старые времена, – заметил Алекс. – Ты всегда забывала поесть, увлекшись интересной задачей.
– Раньше у меня таких задач не бывало. Большей частью решала, как бы безопасно добраться до следующего порта.
– А мы что делаем? – ухмыльнулся Алекс.
– У нас о безопасности речи нет. Вот уж чем мне никогда не хотелось заниматься. Драться? Убивать? Я никогда не брала в руки оружия.
– Знаю, – сказал Алекс, и улыбка его стала мягче. – Еще есть время. Отзови их, верни в порты. Давай снова проводить своих в Ассоциацию Миров.