Гнозис. Чужестранец
Шрифт:
— Ты поэтому этим занимаешься? Чтобы выжить? Разве тут нет вариантов попроще?
— Это то, что я умею, — пожал плечами Игорь.
— А кем ты был, ну, до того, как сюда попасть?
— Эээ, нет, дружище. Я тебе в душу не лезу, и ты в мою не лезь.
О мире от Игоря он вряд ли что-то еще узнает, тот явно не сильно интересовался окружающим миром, либо просто не хотел об этом говорить. Впрочем, об этом еще будет возможность поговорить и с другими людьми. Подмывало спросить про Знающих, но что-то подсказывало, что это вызовет очередной приступ раздражения. Был, правда, еще один вопрос,
— Когда я попал сюда, у меня в голове был голос. Он давал советы. Назвался Связностью или что-то такое. Я думал, что мне приглючилось от жары, но нет. Я бы не побил мантикору без него. Как его вызвать?
Игорь с удивлением уставился на Платона.
***
Когда осколки солнца преодолели зенит, караван остановился. Игорь слез с телеги и пошёл вперед, узнать, что случилось, днём привалов обычно не устраивали. Платон остался размышлять над тем, что услышал.
Игорь был сильно удивлен тем, что Платон не знает, как вызвать «Систему», как он назвал эту штуку. По его словам, он знал всё необходимое, когда попал сюда. Слова «Интерфейс», «Система» и другие не сработали, потому что нужно было использовать слово «реза». Слово достаточно было произнести в уме, никаких дополнительных действий не требовалось. Что это было за слово, что оно значило, откуда взялось — было неясно.
Как только удалось включить слово, перед глазами возникло кольцо, разделенное на сегменты. Кольцо не перекрывало зрение, а было видимо как будто параллельно со всем остальным, словно бы дополнительное измерение, внезапно появившееся у человеческого зрения. При фокусировке на сегментах высвечивались слова и цифры возле каждого из них:
Связность 1/1
Трепет 1/1
Единство 0/0
Спекуляция 0/0
Расплав 0/0
Воля к мощи 0/0
Полумрак 0/0
Корреляция 1/1
Дух свободы 1/1
Что всё это значило — было неясно. Если это и статы, то какие-то очень странные. Сектора с единичками были окрашены в синий, остальные были полупрозрачными. Платон мысленно выбрал «Связность». В голове возник тот же обезличенный, спокойный голос:
«Ты выжил, это хорошо. Ты открыл систему. Это хорошо. Зачем ты потратил очки на то, чтобы вызывать меня?»
«Потратил очки? Неважно. Мне нужно пояснение, как это работает.»
«Система позволяет максимально использовать твой скрытый потенциал. Каждый из сегментов кольца отражает какую-то часть тебя, но какую — я сказать не могу. Возможно, Трепет или Корреляция помогут. Каждый раз, когда ты терпишь поражение или оказываешься в сложной ситуации, ты получаешь новое постоянное очко и восстанавливаешь все потраченные временные очки. Учитывай, что рост навыков не только открывает новые возможности и увеличивает частоту использования, но и изменяет твою личность. Центр круга отражает концепты, доступные тебе — особые способности, осваиваемые в ходе
Голос исчез, а вместе с ним перестал светиться синим сектор Связности, хотя единица осталась на месте. Видимо, ушло то самое временное очко.
Просто прекрасно, система, которая непонятно как работает, ничего не показывает, а для прокачки нужно то ли проигрывать, то ли хрен знает что. Как это можно использовать?
Размышления Платона были прерваны появлением Игоря. Вид у него был мрачный.
— Ну что там? Остановка надолго?
— Кочевники. Недалеко от нас, около дня пути. — ответил Игорь, щелкнув поводьями.
Тягловые животные недовольно заворчали и начали тянуть телегу.
— Кочевники — это в смысле другой караван?
— Кочевники — это местные. Жители пустыни. Будем гнать всю ночь. Если повезет, то оторвемся и доберемся до Куары. Там они нас не тронут.
— А если не повезет?
Игорь сплюнул песок и натянул шемаг на лицо.
— Тогда наш караван станет немного поменьше.
***
Они ехали почти без остановок до самого вечера. Никто не разговаривал — только перекидывались словами по делу. Каждый гадал, успеют они сбежать или нет. В процессе была еще одна короткая стоянка — изменили порядок хода. Игорь с Платоном оказались третьими, сразу после Вола и Ящера, Юфус с его людьми ехали в середине, а Амалзия была в хвосте. Мельком удалось её увидеть — девушка была напряжена как струна, губы сжаты, взгляд непрестанно выискивает что-то за горизонтом. Лаз и Илона ехали четвертыми. Пока повозки перемещали туда-сюда, Платон подошёл к ним, недолго поговорить.
Илона проверяла короткий меч, судя по цвету — бронзовый, у Лаза было копье. Он был оживлен, чуть ли не подпрыгивал на одном месте.
— Обещай, Лаз. Ты должен.
— Хорошо. Да, да. Хорошо. Обещаю, что сделаю, как ты просишь.
Илона повернула меч так, что в его поверхности отражалось её лицо — грубое, обветренное, усталое.
— Надеюсь, они меня простят, — вдохнула Илона. — Я никогда не была хорошей матерью.
Лаз мягко положил руку ей на плечо.
— Не надо об этом думать. Не перед боем.
В этот момент они заметили подходящего Платона. Лаз махнул рукой.
— Из огня да в полымя, да, брат?
— Думаете, будет заварушка?
— Верь в лучшее, готовься к худшему, — усмехнулся копейщик. — У тебя есть оружие?
Платон мотнул головой. Лаз почесал щеку и полез куда-то в свою повозку. Илона молча проводила его взглядом.
— Когда начнется, держись поближе к Ящеру. Он хоть и бывает скор на расправу, но крепок как кремень. Без него мы бы и половины этого пути не проделали.
— Я не боец, Илона. То есть, я всякое видел, но толку в драке от меня не будет.
Она убрала клинок в ножны и посмотрела на Платона.
— Сейчас уже не важно, кем ты был раньше. В пустыне есть один путь и по нему придется пройти, если не хочешь остаться в песке.
Лаз вернулся, неся меч в потертых ножнах.
— Держи. — сказал он. — Меч старый, но всё еще острый. Мне им орудовать не с руки, а тебе может спасти жизнь.
— Спасибо. Я буду должен.
— Ну, это мы посмотрим.