Год гиен
Шрифт:
Тийя взбешено налетела на него, выбранив Ненри перед придворными:
— Позже, ты, болван! Да кто ты вообще такой?
Она сердито уставилась на него. Писец опустил глаза не желая, чтобы в нем узнали брата Семеркета, и съежился в тени.
Разве ты не видишь, как фараон устал и болен? Сегодня у него нет времени на дела! Приходи завтра! — продолжала Тийя. Затем кликнула одного из вельмож. — Я хочу, чтобы никто его не беспокоил. Ты понял? Никто. Фараон должен отдохнуть.
Придворный
Тийя в окружении своих служанок поднялась по лестнице, ведущей в гарем. Вельможи услышали, как царица тихо засмеялась на середине подъема, — словно зазвенели маленькие колокольчики, — наслаждаясь шуткой, которую слышала только она одна.
Двигаясь со своей обычной кошачьей грацией, царица отправилась готовиться к появлению владыки.
Ненри в панике смотрел ей вслед. Он не смог поговорить с фараоном!
Писец ошеломленно двинулся через толпу придворных. Поскольку его только что резко выбранила царица, остальные держались от него на безопасном расстоянии. Очевидно, немилость при дворе была заразительна.
Ненри быстро прошел через зал и возле храмовых ворот снова присоединился к Саму.
— Мне не разрешили с ним поговорить, — проскулил Ненри. — И она заманила его в гарем!
— Это не единственная наша проблема, — ответил Сам и кивком указал в сторону Нила.
Там, в конце канала, едва видный отсюда, стоял военный корабль. Полководец нищих сказал, что судно появилось всего несколько мгновений назад, пока Ненри был внутри храма. По сходням вниз струилась целая армия. Писец задохнулся, узнав форму воинов: это был гарнизон храма Сехмет. На корме стояли градоправитель Пасер и старший жрец Ирой. Жрец первым очутился на берегу и возглавил отряд рабов, которые понесли припасы в заднюю часть храма. Пасер последовал за воинами, маршировавшими в строю к Великим Колоссам.
У ворот один из стражников остановил их вопросом, есть ли у них право войти? Пасер отдал приказ сотнику, и храмовый стражник коротко вскрикнул. Блеснула медь, страж упал на землю, держась за бок. Когда он отполз в сторону, мокрые камни мостовой оказались запятнаны кровью.
Командир караула побежал к Пасеру, многословно извиняясь за глупое поведение этого человека. Потом отдал приказ остальным своим людям покинуть посты у этих и у всех остальных ворог храма. Их сменят люди из храма Сехмет, сказал он. Это был настолько странный приказ, что стражники заколебались, прежде чем уйти,
— Возвращайтесь в казармы, — скомандовал сотник стражи. — Ждите меня там. Поступили новые приказы,
Скоро все стражники были заменены людьми храма Сехмет.
Пасер стоял у внешних колонн, поздравляя себя с тем, как гладко
«Может, мне стоит стать полководцем», — подумал он.
Любуясь собой, градоправитель услышал, как один из воинов гарнизона Сехмет с отвращением пробормотал:
— Яйца Гора! Я считал, что нищие достаточно плохи по ту сторону реки. Но здесь… Посмотрите на них — словно крысы из сточных канав!
Пасер впервые оглядел сверкающую храмовую площадь. И в самом деле, в каждой нише, за каждой статуей, под каждым деревом притаились нищие. Когда он станет министром, как обещала царица, он швырнет их крокодилам — всех до последнего. Каким облегчением будет никогда больше не полагаться на благоволение бедного простого люда! Эти дни останутся в прошлом. Став вельможей, Пасер сделается другим человеком — потому что он станет знатным. Это тоже пообещала ему царица Тийя.
Пасер презрительно фыркнул и снова напыжился, радуясь, что он под колоннадой, а не на дожде.
Молния обожгла двор. И в ее длинной вспышке что-то показалось толстому градоправителю очень странным. Человек, который съежился вдалеке, в толпе нищих, выглядел смехотворно похожим на его простоватого писца, Ненри. Те же черты лица, тот же смутно знакомый наклон головы…
Восточный градоначальник вгляделся снова, но теперь было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть во дворе.
— Нелепость! — сказал Пасер, засмеявшись про себя.
Ненри, конечно, был в безопасности на другой стороне реки со своей ужасной женой.
Один из нищих, перебравшихся через Нил к храму Диамет, не последовал вместе с остальными к храму. Вместо этого. когда лодка коснулась западного берега Нила, он быстро ускользнул прочь — один, сбросив тряпье нищего и пустившись вверх по тропе, что вела в Великое Место. Благодаря точным инструкциям Квара Семеркет нашел казармы меджаев и в дороге даже редко сбивался с пути, хотя начался дождь и ни одна звезда не освещала его путь.
Казармы находились в заброшенной гробнице на границе с Местом Красоты. Командный пост занимал всего три комнаты, три квадратных каменных коробки, расположенных наклонно одна за другой. Несколько поколений назад, как сказал Семеркету Квар, строители гробниц старательно вырубили эти комнаты в скале, но потом обнаружили диагональную глубокую расщелину в кварце, прорезающую гору. Работники посчитали, что не подобает и дальше пробивать здесь гробницу и оставили ее незаконченной. Так получились великолепные, хотя и грубо вытесанные, казармы и тюрьма, которыми пользовались сотник Ментмос и его отряд меджаев.