Годы гроз
Шрифт:
Острие копья резануло по латам и едва не вонзилось в плечо. Дэн отшатнулся и обрубил древко.
«Где же Брон?!»
Новый глухой стук завершился грохотом из нефа.
— Туда! — зазвучал голос Кассандры. — Помогите Рексену!
В притвор вбежал Бастиан. Шлем его был помят, с подбородка капала кровь.
— Инквизитор! — прокричал он сквозь шум.
Натиск возрожденцев ослабел — они просто не могли наступать через баррикаду из тел. Моллард оставил строй:
— Что там?
— Они сломали стену, инквизитор.
Несколько мгновений Моллард решал, что делать.
— Оставайся за старшего. Не дай врагу войти.
— Только через мой труп, — ответил латник.
Возрожденцы были повсюду. Сражение кипело у проломленной стены апсиды и в боковых нефах, где враги один за другим залезали в окна. В центре главного нефа сгрудились бьющие копытами кони и вооруженная прислуга.
— Если они побьют нас, сдавайтесь, — велел Дэнтон, проходя мимо. Вихрь взволнованно заржал, увидев его.
— Думаете, нам оставят жизнь? — спросил старшина грумов. — Лучше умрем как мужчины.
Моллард кивнул:
— Тогда за мной!
Вооружившись инструментами, прислуга бросилась за ним.
В следующий миг Дэнтон врезался в схватку, с ходу пронзая врага. Рексен и несколько солдат впереди окружили серебряное знамя. Кассандра сражалась справа, у самого пролома. Моллард стал пробиваться к ней — сквозь кипящее море крови и стали, где отовсюду грозила смерть.
Рексен кружил вокруг знамени, как собака на привязи. Конский хвост на шлеме метался туда-сюда. Вокруг него скопилась уже целая гора мертвецов, немало из которых носили панцири с молнией.
«Все кончено, — подумал Дэнтон. — Нам не устоять».
Отступать некуда. И если сдаться сейчас — пощадит ли их Лотарская Тигрица? Грейн, быть может, и пощадил бы. Но эта женщина, его генерал — навряд ли.
Дэнтон бился, до хруста стиснув зубы. Левая рука онемела, мигрень туманила взор, воздух обжигал горло. Дэн пробивался вперед, к Кассандре, со всех сторон окруженной врагами. Там, у самого пролома, осталась только она и несколько ветеранов.
Раздался полный боли и ярости крик. Моллард повернулся. Рексену пронзили бедро копьем. Враг вырвал оружие и попытался воткнуть его в бок знаменосцу. Но Рексен отвел удар и обрушил клинок на противника.
— К знамени! — воскликнул Дэнтон. — Защищайте знамя!
Кэс ударила рондашем в лицо противнику и следом вонзила в сердце Молнию. За спиной у нее появился новый враг и занес широкий топор.
«Кассандра!» — про себя выкрикнул Моллард, но вслух не смог издать ни звука. Время не просто замедлилось — оно почти застыло. Дэн видел, как топор опускается, касается кольчуги Кэс и пробивает звенья; как лезвие все глубже погружается в тело, и кровь начинает хлестать из раны; Кассандра падает и исчезает под лавиной врагов.
И тогда боль исчезла. Моллард перестал осознавать себя — он сражался теперь без оглядки на смерть, ибо был уже мертв.
— Назад,
Солдаты потащили его от пролома. Возрожденцы беспрепятственно лезли внутрь, окружая их со всех сторон.
Распахнулись двери в притвор — несколько последних латников отступали, сражаясь на ходу.
Дэн повернулся. Израненный Рексен едва держался на ногах. Он остался один возле знамени, без щита и шлема. Сверкающие латы были все покрыты кровью врагов.
— К нему! — прохрипел Дэнтон.
На Рексена напали со всех сторон. С каждым ударом сердца клинок вонзался в его тело, резал и рвал; но знаменосец все еще был на ногах и сражался. Молча, без криков о помощи, он оборонял свое знамя.
Возрождение сомкнулось вокруг. Взметнулись клинки, и все было кончено. Рексен так ни разу и не вскрикнул.
— Держите его! — раздался грубый голос.
Враг вырвал знамя инквизиции из камней и воздел его.
— Инквизитор! Смотри!
Дэну ничего не оставалось, кроме как подчиниться.
Острый конец древка вонзили в шею истерзанного Рексена. Враги надавили и проткнули его насквозь. Конец древка уперся в камни, так что Рекс остался стоять, и знамя оказалась прямо перед его лицом. Последним движением он поднял руку и коснулся знамени, оставив три кровавых следа от пальцев.
Возрождение издало победоносный вопль, и Моллард буквально почувствовал, как рухнул дух немногих оставшихся солдат.
Он кинулся вперед и как будто исчез. Дэнтон потерял все чувства, кроме зрения — чтобы видеть, кого уничтожить.
«Вас попросили не убивать», — сказала Тигрица.
Отлично!
Моллард ворвался в ряды возрожденцев. Беспощадный клинок разил их одного за другим. Безумный натиск заставил врагов отступить от Рексена.
Меч застрял в чьем-то теле и упал вместе с ним. Моллард сорвал с руки щит и дрался им, покуда тот не треснул пополам. Он выхватил кинжал и успел погрузить в горло врага, прежде чем его выбили из рук.
Дэнтон схватил возрожденца за кольчугу. Рогатый шлем ударил его в лицо, еще раз, еще, еще, и еще. Вместо лица осталось переломанное месиво, и Дэнтон выпустил обмякшее тело. Тягучие багряные капли падали с края прорези. Моллард стоял, обезоруженный, и видел за багровой пеленой, как враги отступают.
Они смотрели на что-то за его спиной, и ужас расцветал на их лицах. Дэн обернулся. Там был мертвый знаменосец. Кровь фонтаном брызгала из раны на шее Рексена и заливала серебряное знамя, делая его багровым.
Возрожденцы пятились, не смея сражаться. Один из них отбросил меч.
— Нет! — восликнул он. — Не может быть!
И первым бросился бежать.
— Багровое знамя! — кричал он на ходу, пробиваясь через своих. — Багровое знамя здесь!
Битва утихла. Возрожденцы обращали взгляды к Молларду рядом с окровавленным знаменем. Глаза их расширялись, и люди бросались бежать.