Голодный космос
Шрифт:
— Из-за тебя нас здесь закрыли!
— Ты им рассказал про заразу?! — Андреаса обступали со всех сторон.
В воздухе с треском раздался громкий хлопок, запахло озоном. Полуоглушенные люди подняли глаза — на обшивке челнока стоял Крис. В правой руке он держал направленный в потолок станнер — небольшой шоковый пистолет, способный парализовать сразу несколько близко расположенных людей.
— Всем стоять, никому не двигаться — работает ОМОН, — с фирменной лыбой отчеканил парень какую-то старую шутку. — Кто к Андрейке подойдет, будет переживать прыжок в сладком полусне паралича.
Люди нехотя расступились, потупив
Виктор на пару с Алл’Эксом тем временем обработал большую часть пострадавших, накладывая шины и заливая антисептической пеной места повреждений. Закончив с открытыми переломами и рваными ранами от неудачного приземления, Вик подошел к профессору.
Альбрехт был плох. Он мелко и неровно дышал, глаза ввалились, кожа вокруг них потемнела, покрывшись сетью капилляров. Такие же сосудистые узоры теперь были видны на всех открытых участках побледневшей кожи. Теперь он не напоминал пожилого энтузиаста, рвущегося к звездам. Он как будто состарился лет на пятьдесят, став похожим на свидетеля Первого Восстания машин из какой-то телевизионной передачи.
Вик попытался подключить карманный компьютер-анализатор к наручному параметрику професора. Прибор обиженно пискнул, мигнув красным диодом — параметрик не отвечает, считать состояние невозможно.
— Алекс, подвинь, пожалуйста, сканер.
— Сейчас, — синтетик закрепил последнего раненого у поручней, по дороге подхватив еще и оперативный чемоданчик с хирургическими инструментами. Совместными усилиями они закрепили на безвольном теле ученого несколько приборов, освободив руки и шею несчастного.
— Пульс нитевидный, неровный, — Вик внимательно следил за всплывающими на экранчике данными. — Диагностируется тяжелое токсическое поражение, посторонние вещества в крови, предположительно, вирусные белки, — он поднял глаза на киборга. — Он заражён.
Алл’Экс подтянул провода от другой части прибора, чтобы подтвердить или опровергнуть предположение. Подхватить чужую инфекцию в космосе означало эпидемию на борту. Невирулентные, то есть, не способные заразить человека, болезнетворные формы жизни не поселяются внутри него, погибают при контакте, почти не оставляя следов. А вирулентные, заразные, попав в непривычную среду, не сталкивавшуюся с ними и не имеющую ественной защиты — иммунитета, моментально оккупируют все системы организма, начиная пожирать все, до чего дотянутся, и размножаться с колоссальной скоростью.
Конечно, опасных для человека бактерий, вирусов, грибков и прочего, чему нет аналога на Земле, в космосе немного. Даже на самых благоприятных планетах, даже самые агрессивные могут оказаться безвредными — у них просто нет ‘инструментов' для экспансии в чужой для них организм.
Но, ежели вторженцу все-таки удается попасть внутрь и подобрать ключик к ‘шведскому столу' под названием ‘человечина', то пиши — пропало. Есть высокая вероятность того, что патоген погибнет, не в силах переварить человеческие белки и углеводы, или сам будет съеден иммунными клетками. Но вероятность мутации и адаптации не намного меньше. И хорошо, если вторгнувшийся организм
Виктору очень хотелось надеяться, что это не их случай.
— Мы здесь сдохнем! — отчаянный вопль заставил всех в отсеке обернуться — у Орманна началась паническая атака. — Мы все здесь подохнем! Из-за гребаного ученого! Из-за проклятого киборга! Мы…
— Лейтенант Брюс Орманн, немедленно возьмите себя в руки! — усиленный динамиками голос начальницы прозвучал как раскат грома. — Если вы сейчас же не прекратите сеять панику и не займете свое место, я прикажу вас связать и вколоть слоновью дозу успокоительного!
Андреас с готовностью повернулся к безопаснику. Алл'Экс отложил на всякий случай одноразовую ампулу-инъектор. Оставшиеся на ногах угрюмо смотрели то на дверь, то на Орманна и киборгов.
— Да пошли вы все!
— Пять минут до прыжка.
— Алекс, подай мне, пожалуйста, антисептическую пену — надо заклеить профессора.
Неизвестно, как она подействует на чужеродные патогены, но другого у них нет. Еще надо успеть закрепить его до прыжка.
Глава 23
— Пять минут до прыжка.
В рубке царила напряженная тишина. Немногочисленный экипаж сосредоточенно следил за мигающими кнопочками и символами, направляя полет металлической махины. ‘Нунтиус’ плыл по самоубийственному курсу — прямо в объятия Черной Звезды.
Только капитан и два пилота знали, что делают. Для инженеров связи и техников ходовых частей, сидевших по углам центра управления, все происходящее казалось кошмарным сном. В их головах даже зародились мысли, что капитан спятил. Но он так уверенно стоял на своем мостике, таким ровным и сильным голосом раздавал команды, что, казалось, сам корабль движется только его железной волей. И никто не видел, как под перчатками с магнитной нитью побелели костяшки стиснутых на поручне пальцев.
— Разворот на три градуса влево, у нас горизонтальное отклонение, — серо-карие глаза замечали малейшие ошибки и просчеты. Изредка он что-то подправлял, взмахом руки отправляя навигатору или пилотам пометки.
— Есть, капитан, — Джо принял поправки, отправив их в интегрированную систему управления. Изменения тут же отобразились на экранах пилотов и техников. Большей частью систем управляет бортовой компьютер, но следить за ним и поправлять все равно приходится человеку.
Изменение курса почти не чувствовалось — разве что на секунду появлялась легкая дрожь в районе мозжечка. Люди все еще не настолько совершенны, чтобы ощущать тонкие материи без приборов. Большая часть людей — про братьев-пилотов сложно было что-то утверждать.