Голому рубашка. Истории о кино и для кино
Шрифт:
Людка в обеденный перерыв гуляла с Бобиком по территории нашего кондоминиума, отводила и забирала детей из детсада, а я разъезжал по всей округе и еще больше влюбился в эти места. Все здесь напоминало мне Кисловодск, где я в детстве проводил с родителями летние каникулы: зеленые горы, водопады, родники, туманные ущелья и открывающиеся с горных перевалов шикарные виды.
В один из воскресных дней мы всей семьей поехали на перевал и спустились в долину, где располагалось индейское селение Чероки. Я ожидал увидеть поселение в духе иллюстраций к книгам Фенимора Купера — вигвамы, дымки костров, пасущихся лошадей и готовящих еду скво. Но вместо этого мы попали в обыкновенный поселок
Короче, прожили мы с большим удовольствием в Эшвиле месяца три, у нас уже появились знакомые-приятели, родители детей, с которыми дружили наши дети: мы с ними пару раз в лесу делали барбекю, водили детей к ним на пати по случаю дней рождения, готовились справить и день рождения нашего Мишки в этой компании. Но опять появился Кванчо и все испортил. На этот раз он был какой-то потрепанный, что-то бомжеватое появилось в его облике за эти три месяца. И приехал он не на своем траке, а на мотоцикле, очень простом, что-то вроде нашего «ИЖа». Как он нас здесь нашел — до сих пор для меня загадка.
Столкнулись мы с ним на паркинге возле универсама. Я подкатил тележку с продуктами к своему вэну и тут подъехал он и встал на паркинге рядом со мной. Как будто точно знал, что я именно здесь оставил машину. Снял свой шлем, и я обалдел — это был Кванчо. А он совсем даже не удивился, а только спросил:
— Не ожидал уже меня увидеть?
— Да, не ожидал, — честно сказал я. — И притом на мотоцикле.
— На байке мне легче вас искать, — сказал Кванчо и похлопал свой мотоцикл по топливному баку, как мула по шее. — Восемь штатов мы с ним объехали, были даже в Канаде. Но, видишь, все же нашел я вас…
— Ну, что ж, значит я опять от тебя уеду и ты будешь меня искать по остальным штатам, — усмехнулся я.
— Все равно я вас найду. Провидение помогает мне, — сказал Кванчо, и опять меня обдало как бы волной холода, я даже поежился — он сумасшедший!
— Даже если мы уедем в Россию? — спросил я и попал в точку.
Такой вариант, видимо, не приходил ему в голову. В глазах его я прочитал мелькнувший испуг, панику, но он тут же спохватился.
— Ну и что, пусть в Россию! — сказал он напускно небрежно. — Найду и в России.
— Ха-ха! — усмехнулся я. — Россия большая. И в России с такими, как ты, не церемонятся, а поступают по своему закону.
— Это как? — спросил вызывающе Кванчо.
— Кастрируют. И я лично с большим удовольствием отрежу тебе яйца к чертовой матери. И закон будет на моей стороне. А пока я не уехал в Россию, проваливай отсюда по-хорошему, — сказал я ему, сел в свой вэн и поехал домой.
В зеркальце заднего вида я следил за ним, пока выезжал с паркинга, хотел убедиться — поедет он за мной или нет. Кванчо смотрел мне вслед, а потом пошел в универсам.
«Значит, знает уже мой адрес», — решил я, и так и оказалось на самом
Что делать? Мы опять сорвались с места и поехали на Запад, в Чатанугу, как я намечал вначале. Теперь сорвались не ночью, а днем, после того как Кванчо протарахтел на своем мотоцикле мимо наших окон и поехал в город. Быстро погрузились и уехали. Остановились в Чатануге в мотеле, даже вещи не сняли с багажника, как появился возле нашей машины Кванчо. Моросил мелкий противный дождь, и я говорю Людке:
— Надо ехать дальше, он в дождь на мотоцикле за нами долго не продержится.
И мы вернули ключи от комнаты дежурному мотеля, так и не успев из-за этого мудилы осмотреть Чатанугу. Кванчо в это время сидел в кафе, но тут же выскочил и встал в позу Айртона на необитаемом острове: смотрел, как мы усаживались в вэн, как тронулись, и, что меня удивило, не побежал к своему мотоциклу, а спокойно смотрел нам вслед.
Весь оставшийся день и полночи я вел машину, чтобы уехать как можно подальше от Чатануги. И поехал не на Запад теперь, а на Юг, чтобы запутать Кванчо, если он все же поедет за нами вслед. Даже точнее, на Юго-Восток и остановились мы в городе Джексонвилле на севере нашего штата Флорида. Сняли номер в мотеле и занесли в него только чемоданы, что были на крыше машины: остальные вещи решили не трогать, так как беспокойство, что Кванчо где-то рядом, уже не покидало нас.
Так и получилось. Этот негодяй через два дня появился возле нашего мотеля. Все эти дни шли почти тропические ливни, и он явно выбирал время, когда они стихали, чтобы преследовать нас. Вид у него был тот еще: не стриженный, не бритый, в выцветшей мокрой майке и таких же мокрых джинсах, он остановился возле нашего вэна и победно просигналил.
— Может быть, мне выйти и поговорить с ним? — не выдержала Люда. — Надо убедительно объяснить ему, что бессмысленны все эти его усилия. Скажу, что я люблю тебя и мне никто не нужен.
— Это можно было бы сделать, если бы он был нормальный человек, — сказал я. — Но он — типичный шиз! Он только и ждет, что ты выйдешь к нему, а что он тогда сделает — одному Богу известно.
— И что, мы будет так всю жизнь бежать от него? — спросила Люда.
— Не всю жизнь, а какое-то время. Мы должны взять его измором. Вот он уже продал свой трак — не думаю, что мотоцикл для погони более удобен, чем автомобиль. Значит, у него проблемы с деньгами. И ты мне говорила, что он ремонтирует квартиры, — а это работа требует оседлости. Значит, он безработный. Как говорят: «Сам затеял это дело, сам пусть пожинает плоды». А у нас пока деньги есть, кончатся — Леша поможет, не хватит — к родственникам обращусь, в беде нас не оставят. А вот что будет с ним? Ничего, я устрою ему «путешествие с Кванчо в поисках Америки»! — с душой закончил я.
— Не будь злым, Сережа, я боюсь, когда ты такой, — сказала Люда.
Вот вам и ответ, почему я не трогал Кванчо. И еще я был уверен, что рано или поздно Людка начнет жалеть его.
И опять на меня нахлынуло безумное желание тут же овладеть Людкой, и я с трудом сдержал себя: дождался вечера, когда дети уснули, и тогда я набросился на нее, как дикий зверь. Самое интересное, что я давно уже обратил внимание на эту зависимость — появление Кванчо и охватывающая меня безумная страсть к Людке. Не знаю, как это можно объяснить, но что есть такая зависимость — это факт. За восемь лет, что мы живем с Людкой, моя любовь к ней не угасла, а страсть, которая делала меня чуть ли не безумцем, постепенно приняла более-менее нормальные формы, как-то «устаканилась», как говорят. А тут вдруг такой спонтанный взрыв, всплеск, ураган, цунами — прямо как в первые годы нашей совместной жизни.