Голос моей души

Куно Ольга

– Я сказал, что завтра надо будет кое-что купить, – терпеливо повторил Андре.

Я рассеянно кивнула.

– Что с тобой? Ты в порядке? – спросил он, подходя поближе и всматриваясь в мое лицо.

Точнее сказать, не мое. Вспомнив об этом, я на всякий случай сняла с нас обоих заклинание. Кто знает, может, оно потихоньку тянет из меня силы, хотя с уверенностью я этого сказать не могла. По лицу пробежал легкий приятный холодок, будто в летнюю жару его обдуло горным ветерком. Андре приложил руку к собственной щеке, видимо тоже ощутив изменение.

Я нервно

передернула плечами и интенсивно потерла виски. Потом прошла все к тому же столику и налила в кубок воды из графина. Примерно половина жидкости расплескалась при этом по столешнице, но вторая половина все-таки оказалась в кубке, что позволило мне ее отхлебнуть. Пила я настолько жадно, а может быть, просто неаккуратно, что часть воды потекла по подбородку. Это меня разозлило, и я в сердцах швырнула кубок об стену.

– Так. С тобой все ясно, – произнес Андре. – Иди сюда.

Сказав это, он сам шагнул мне навстречу. И, пока я глядела на него затуманенным от нервного перенапряжения взглядом, настойчиво притянул к себе. И поцеловал в губы.

И что он, спрашивается, делает? Неужели непонятно, что мне сейчас не до этого?

– Отстань! – выкрикнула я, отстраняясь. – Я не хочу.

К моему немалому удивлению – и немалой злости, – Андре не послушался. Вместо этого продолжал меня целовать, параллельно развязывая шнуровку платья.

Я попыталась его оттолкнуть. Он не поддался. Разозлившись пуще прежнего, я ударила его по плечу. Никакой реакции. Его руки, уже ослабившие шнуровку, спустились ниже. Мне захотелось причинить ему боль. Но царапать тело сквозь рубашку было бессмысленно, поэтому я стала быстро расстегивать пуговицы, обнажая сперва его шею, а затем и грудь. Теперь я уже отвечала на его поцелуи – зло, агрессивно и жадно.

Андре повалил меня на кровать. Я схватила его за плечи, с силой сжала, потом притянула к себе, царапая ногтями. Одеяло быстро слетело на пол, простыня съехала в сторону, обнажая матрас.

Это продолжалось довольно долго. Я оказывалась то снизу, то сверху, чувствуя себя то жертвой, то победительницей, то загнанной добычей, не желающей смириться со своей участью и готовой сопротивляться до последнего, то диким зверем, не ведающим пощады. Наконец из моей груди вырвался крик, и я обессиленно упала на кровать, широко раскинув руки.

Пару минут спустя Андре подошел к столу, налил воды в непострадавший кубок и, вернувшись, протянул мне.

– Ну как? Стало легче?

Я кивнула и, вцепившись в кубок, с наслаждением сделала несколько больших глотков. Кровь уже не так сильно стучала в висках, внутренний жар спадал, и я начала ощущать, что в комнате довольно-таки холодно. Несмотря на близкое расстояние, здесь, в Риннолии, климат был более суровым, чем в Вессинии. Конечно, весна наступила и здесь, но каменное здание гостиницы пока не успело как следует прогреться и вряд ли успеет в ближайший месяц.

Я закуталась в одеяло и, забравшись поглубже на кровать, прислонилась спиной к стене.

– Кто я такая? – Мои слова звонко ударились о воздух, когда Андре, допивший воду из отданного мной кубка, поставил его

обратно на стол. – Кто такая Кейра альт Реджина?

Сцепив пальцы, я неотрывно следила за Андре, ожидая его ответа, как приговора. Кто знает, может, сейчас и вправду окажется, что я – убийца, попавшая в тюрьму за магическое расчленение трупов. Утрирую, конечно. Но ждать ответа действительно было страшно.

К счастью, Андре не стал долго тянуть. Он посмотрел на меня как-то по-новому, подошел, сел рядом на кровать. И осторожно произнес:

– Кейра альт Реджина была королевским магом.

Я присвистнула. Андре утвердительно кивнул.

Вот так так… Королевский маг, ни больше ни меньше. Чувства были весьма противоречивые. Гордость? Да, конечно, гордость присутствовала, а как же иначе? Если человек, обладающий магическим даром, и мог подняться выше, то не намного. Тем более учитывая, что у меня нет «короны» и, стало быть, не было той помощи и тех поблажек, которые, как правило, получают маги-дворяне. Однако же к гордости примешивалось слишком много иных эмоций, среди которых преобладал страх. Чем выше человеку удается подняться, тем более высокую цену приходится платить. Что я, впрочем, уже узнала на собственной шкуре, так что начинать волноваться, пожалуй, поздно. Был и другой источник тревоги: страх не соответствовать, не оправдать, не суметь в своей новой жизни воспроизвести то, с чем мне удавалось справиться в прошлой.

В горле снова пересохло.

– А ведь могла оказаться маньяком-убийцей, – с вымученной улыбкой посетовала я. – Легко бы отделалась.

Андре усмехнулся и, подбадривая, потрепал меня по плечу.

Теперь понятно, отчего мне так легко давались именно охранные заклинания. Ведь чем, по логике вещей, должен в первую очередь заниматься королевский маг? Защищать короля от магического нападения. Накладывать противопрослушивающие чары на комнаты, в которых король обсуждает государственные дела. Магически зашифровывать и расшифровывать королевскую корреспонденцию.

– Постой-ка… – Я попыталась кое в чем разобраться. – Если альт Ратгор – глава магического ведомства, получается, что я была его непосредственной подчиненной?

– Нет, – покачал головой Андре. – В том-то и штука, что личный королевский маг – это, по сути, единственный человек, обладающий магическим даром, который не подпадает под власть магического ведомства. Потому что обязан отчитываться только королю.

Это давало новую пищу для размышлений. От напряжения я до крови прикусила губу.

– Выходит, мы с ним были своего рода конкурентами? – предположила я. – Оба маги, оба служим при дворе, занимаем высокое положение в магической иерархии и при этом не зависим друг от друга?

– По всей видимости, так, – подтвердил Андре. – Во всяком случае, по слухам. Как ты знаешь, сам я при дворе не бывал. Иначе мы бы были знакомы.

Он вдруг как-то странно посмотрел на меня и быстро отвел глаза.

– Есть что-то еще? – поспешно спросила я. И, заметив, что он колеблется, продолжала давить: – Ну же, Андре! Я вижу, ты что-то недоговариваешь.