Голоса за стеной

Глазов Григорий Соломонович

В это время за стеной щелкнул выключатель, и свет в кладовке погас, отворилась дверь и просунулась голова бабушки.

— Ты что тут делаешь? — спросила она.

— Банку с гвоздями ищу, — ответил Андрюша.

— Зачем тебе?

— Линолеум на пороге задрался, — нашелся Андрюша. — Ты сама споткнулась там, чуть не упала. Прибить надо.

— Ну, прибей, прибей, хозяин мой маленький, — обрадовалась бабушка. — Только гляди, банку с огурцами не опрокинь, — голова ее исчезла, бабушка, видимо, забыла, что ей понадобилось в кладовке.

Щелкнул

выключатель, зажегся свет. Это бабушка по привычке надавила клавишу. Андрюша улыбнулся. Он понял сейчас, почему лампочка оставалась зажженной на ночь, за что бабушка ругала всех. Но что поделаешь, — бабушке семьдесят два года, и ее бы очень обидело, укажи Андрюша или кто-либо другой из домашних на ее оплошность. Тем более этого не следовало сообщать при папе, решил Андрюша. Папа не удержится: использует этот факт в каком-нибудь очередном конфликте с бабушкой, что, конечно, испортит маме настроение.

И тут внезапно какая-то мысль словно обожгла Андрюшу, он заспешил к телефону и набрал Севкин номер.

— Что делаешь? — спросил Андрюша, будто никакой размолвки между ними и не произошло.

— Задачка по алгебре не получается, — тоскливо ответил Севка. — Я ее и так и эдак, а с ответом не сходится. Слушай, а в ответах бывают опечатки?

— Все бывает… Еще и не такое. Выйти можешь? Есть дело.

— Какая-нибудь чепуха? — усомнился Севка.

— Не, честно.

— Мать не пустит.

— Придумай что-нибудь. Задачку я тебе объясню.

— Попробую. Подожди у телефона…

После уговоров и обещаний Севка отпросился у матери на часок. Он прибежал к Андрюше запыхавшийся, потому что в этот «часок» входило и время на дорогу в оба конца.

— Что за дело? — спросил Севка.

Андрюша рассказал ему, что кто-то зажигает по ночам свет в кладовке. О бабушкиных промахах он, конечно, умолчал.

— Идем глянем, — решительно сказал Севка. — Может, проводка не в порядке, где-нибудь замыкает?

Андрюша отверг это предположение, да и сам Севка убедился, что выключатель и провода в порядке. Он посмотрел на форточку-щель.

— В нее тощий кот едва пролезет, — сказал Севка. — А может, кто-нибудь из домашних по забывчивости?..

— Нет, — сказал Андрюша.

Севка оглядел полки, вышел на кухню и устроился на табурете.

Прошло несколько минут. Андрюша из кладовки не появлялся. Подождав еще немного, Севка заглянул туда и увидел друга сидящим на корточках и произносящим какие-то слова.

— Ты чего? — удивился Севка.

— Тише, не мешай, — Андрюша приложил палец к губам. — Не видишь, что ли?

— Что?

— В углу под полкой.

— Ничего не вижу. Что там?

— Он.

— Кто?

— С которым я разговариваю. Ты что, и голоса его не слышишь?

— Нет… — опешил Севка.

Он все еще всматривался в угол под полкой, но ничего не обнаружил. До него доносились лишь вопросы, которые Андрюша задавал кому-то. Судя по всему, разговор происходил серьезный.

Ошеломленный,

Севка притих. Заметив это, Андрюша повеселел и, уже не обращая внимания на друга, продолжал разговор.

— Как вас зовут? — спросил Андрюша.

— У меня нет имени, — последовал ответ.

— Как же можно без имени? — удивился Андрей. — Даже у Карлсона, который жил на крыше, и то было имя. Не могу же я звать вас карликом.

— Пожалуй… Я бы даже обиделся. Потому что это внешний признак. А по внешним признакам ни о ком судить нельзя. Это часто приводит к роковым ошибкам… Мы совершим с вами необычайное, как в сказке, путешествие. Разумеется, необычайное для вас. Поэтому можете, как в сказке, сами придумать мне какое-нибудь имя. Впрочем, можем все это решить проще. Какой месяц вы любите больше всего?

— Май, — подумав, ответил Андрюша.

— Почему?

— Весна, уже тепло, и мы начинаем играть в футбол на школьном дворе.

— Вот и зовите меня Май…

Андрюше показалось, что голос Мая, интонации и многие слова напоминают ему отцовские. Поразмыслив, он не нашел в этом ничего предосудительного и спросил:

— А почему вы обращаетесь ко мне на «вы»? Я ведь еще школьник.

— Потому что я имею в виду не только вас. Вы, так сказать, представитель множественного числа. Имея дело с вами, я одновременно общаюсь с сотнями других ребят, — на этот раз голос Мая стал тоньше, он был похож на голос Андрюшиной мамы, которая у себя в школе к ученикам девятых и десятых классов обращалась на «вы». Это удивляло и смешило Андрюшу.

— Когда же мы отправимся в путешествие? — спросил Андрюша и оглянулся на Севку. Тот все еще недоуменно хлопал глазами.

— В ноль часов минус два, плюс четыре, плюс семь и так далее, — сказал Май и выжидательно посмотрел на Андрюшу.

Андрюша задумался. Фраза Мая напоминала ему задачку из журнала «Веселая география». Ее однажды на урок принесла Евдокия Захаровна, преподававшая у них географию.

— Я же вам объяснил, что одновременно общаюсь со многими ребятами, — сказал Май. — Скажем, в Москве ноль часов. Но кто-то живет в Варшаве, Свердловске, Хабаровске и других городах земли. Разве вы не знаете о существовании поясного времени? — спросил Май так, как спросила тогда Евдокия Захаровна.

— Знаю! — засмеялся Андрюша.

— Какие еще будут вопросы? — обратился к нему Май.

— Вы-то пролезете в эту форточку, а как же я? Она очень узенькая, я даже голову сюда не просуну.

— Это относительное понятие — «широкое — узкое». Что-то же для вас является широким, а для кого-то узким. Вы помните Гулливера? Как по-разному выглядел перед ним мир в стране лилипутов и в стране великанов. Но вам нет необходимости уменьшаться в размерах. Достаточно стать на табуретку, глянуть в форточку и увидеть, как огромно небо, и вы почувствуете себя за пределами кладовки, — на этот раз Май будто повторял слова учительницы литературы Клавдии Федоровны.