Голован
Шрифт:
А вот местным насчет хлопков по комариному воинству никаких ограничений. Но они, как ни странно, этим и не занимаются. Адаптация у них, что ли? Или комарам их кровушка окончательно приелась и нынче только наша, заморская, по душе? По крайней мере, оба аборигена заняты каждый своим. То есть, каждый, вроде, сам по себе, занят по-своему, а дело у них общее. Шаман Кадидадалло, тот, по личному пристрастию, пляшет. В смысле, как обычно, извивается разрисованным телом. Извивается так, что глаз не оторвешь. Особенно интерпретируя его извивы с имитацией подвижек меховой змеи. Так и представляется, как эта древесная бестия, весом с тонну, а то и поболее, вот этак же плавно и неторопливо скользит где-то по ветвям. Курсом к нашей горе-засаде, между прочим. И это только пока неторопливо и медленно, до той секундочки, когда мощь
Так что совершенно не дремалось. А как бы хотелось задремать и перенестись… Лучше даже не во сне. Просто открыть глаза и оказаться дома. На съемной, но такой родной жилплощади. И забыть этот страшный сон насовсем. Разве что краем припоминать. Чтобы маленькому Гаю, когда подрастет, рассказывать жуткую сказку про лес и про большу-у-ущую змею-чудище, получившуюся от папы тигра и мамы змеи. И о том, как доблестный ротмистр-гвардеец, богатырь и душка, эту самую змеетигрюлю обхитрил-облапошил, да в сети загнал. А потом в своем родовом замке шкуру ту длиннющую развесил вдоль зальной стенки в качестве трофея наглядного. Мол, кто на нас посягнет, тот без шкуренки-то и останется. Да так еще развесить, чтобы в перехлест, ибо с одного конца залы до другого не уместилась. Пожалуй, симпатяшке Раде столь страшнющую сказку рассказывать и не стоит. Впечатлительная очень, глаза сразу округлятся в монетку пять венди.
Однако ныне неподходящий момент вспоминать о детишках. Ибо мы тут, ни много ни мало, поставили одного такого дитятку, пускай и неоцивилизованного, на место приманки. Дитятко у нас заместо шматочка сальца в мышеловке. Только крыска его понюхает, как — бах! — пружинка и сработает. За пружинку у нас гвардии ротмистр, за прихлопывающую запчасть — научно сварганенная «качалка». В плане сальца-приманки…
Успеет ли тигрозмейное чудище хапнуть ее до того, как? Вопрос, мягко говоря, интересный и даже волнующий… Насчет Жужа Шоймара сказать точно не получится. Не исключено, что обеспокоенность моральной стороной вопроса он попросту имитирует. Все-таки не очень уютно продолжать внедрение в непролазность тропиков, ведая, что твой непосредственный начальник к вопросам морали абсолютно индифферентен. Как-то не по себе становится, и совершенно не хочется далее рисковать, поскольку из-за более-менее сложной травмы тебя могут попросту бросить в лесу. Ну а так, в настоящем случае, все смотрится мерой чисто вынужденной. Вот, приглядитесь! Там, возле туземного карапуза, наш лучший и единственный врач со всем набором таблеток и бинтов. Но это только на всякий пожарный случай! На самом деле с туземного мальчонки и волосок не шмякнется. Ничего та тварюка не успеет — мы ее, заразу…
Как говорится, меня терзают смутные сомнения. В плане спасения, понятное дело. Потому как мой стерилизованный шприц выглядит несколько игрушечно в сравнении с семиметровым фрагментом зверины, а также, по всей видимости, с ее зубами, коли таковые у чудовища Ие-Чи-Ри-Ки-Ки наличествуют. А вот в плане мишени, тут, да, тут сомнений нисколечко. Пацан ведь тоже занят, как и шаман. Тот пляшет, а этот каркает. Жутко так. Точно, как в тот раз, при нападении твари на лагерь. И даже жутчее, ибо тогда эти карканья более чем солидно разбавлялись беспорядочной стрельбой, криками и шумом общей неразберихи, а ныне они тут в лесу сами по себе. Разумеется, по поводу карканья человеческого детеныша лесные жители наверху не затихли. Разве что с приходом ночи большинство птиц замолчали и сдали вахту другим. Возможно, совсем не птицам: кто их тут разберет? Но вот наше тутошнее карканье не прекратилось. Оно попросту начало звучать гораздо более страшно. Меня, кстати, удивило, как мальчуган еще до сей поры не охрип. Была бы моя воля и не повелевай тут ротмистр, я бы смазал пацаненку горло.
— Уймитесь, док! — цыкнул Маргит Йо и, кажется, имел намерение что-то добавить, но раздумал.
Ну что же, я про себя продлил: «Какой смысл лечить того, кого в любую секунду могут целиком проглотить?» Или, там, в менее безжалостной вариации: «Неизвестно, как микстура скажется на голосе. К тому же вдруг она даст какой-то неприемлемый для приманки запах?»
В общем, покуда в лесу сохранялся хотя бы полумрак, микстуру от горла я приготовил и положил в уголок аптечки вместе с мазью и ингалятором. Дай Мировой Свет, это все, что мне сегодня
Вот с чем у народа людей налажено, так это с подвижной железной утварью. Тут даже — да простит мою шкурную сущность Мягкая Лапа — позавидуешь их связи с богом Железа. Обожает он их до безумия, видимо. В самом деле, таких подарков надарил, все лапки оближешь, обкусаешь. Но если не быть туповатым, как толстоморд, то можно малость попользоваться и не являясь человеком. Сам бог Железа смотрит на все сквозь свои псевдочеловечьи пальцы. Выдал игрушки и глядит теперь мимо, может, в те самые дали, где сходится в одно туловище рельсовая двулапость. Да-да, моя сущность тявкает именно о железных пещерах на колесах, что катают свою толщину вдоль по длинным железным лапам отсюда и до самого края Большой Суши. Конечно, попугайная речь народа людей, как всегда, привирает, подгавкивает впустую, цену себе набивает. Истина банальнее, и не без блох. Рельсы, к сожалению, идут не до края Большой Суши, а обрываются где ни попади. Порой — очень внезапно. Может, и вправду из-за Большой Игры всяческих богов Железа и богов Пламени. Ну, а когда людские боги начинают играть в этот свой Большой Апорт, тут уж рельсолапную длинноту может оборвать где угодно. Вот так и в этот раз.
Но уж здесь точно неприятность не по поводу моей лохматой сущности. Она слишком мелкая и покуда совсем почти не кусучая вошь, чтобы из-за нее какой-то из богов Пламени взрывал на путях катания железных пещер всяческую жуткую пиротехнику килотонн в десять — пятьдесят, если попугаить по-человечьи. Если бы некоего бога Железа интересовала моя круглоголовая сущность, он бы просто не позволил ей оказаться в багажном отделении рельсовой железной пещеры. Не подремывала бы моя лоснящаяся сущность, не зализывала бы стертые в кровь лапы без забот и хлопот, пока пещера сама собой катит и катит себе в далекие южные края.
И так, гавкая по-честному, моей четвероногости понравилось столь экономное катание, что я уж губки в умильности загнул в посасывании, будто и вправду уж забрался под саму Большую Мягкую Лапу из Самой Прохладной Пещеры. Железная бандурина грохочет, шпал уж и бетонных и деревянных позади осталась тьма-тьмущая. Спи, баюкайся сколько шелковистой сущности влезет, а километры эти человечьи так и летят навстречу. Это ж сколько злоключений удается миновать, за так и припеваючи, в оконную щель лишь иногда поглядывая: в городе иль в степи травянистой застопорились временно? Это какая станция, четвероногий брат? Ладно, от собачьей родни все равно гавканья вразумительного не добьешься. Припасов вокруг хоть отбавляй, надо только уметь все эти жестяные банки вскрывать. Но у моей звериности зубки все ж не как у какого-нибудь пёска-лилипута, правильно? Моя сущность пасть как раззявит, так консервные оболочки сами от страха раскупориваются.
Ну, иногда, конечно, не все по маслу, по шерстке. Бывает… Что такое? Как это? Ах ты железное корыто колесное! Не в ту сторону пещера-то моя канителит! Оказывается, покуда моя шерстистая сущность загорала да заблудшим крысиным семейством закусывала, мою колесную вагон-пещеру уже куда-то к другому посланцу бога Железа перецепили. Делать народу людей нечего, как только колесные тележки туда-сюда перетасовывать. Специально они друг дружку путают, что ли? Игра такая в местном сообществе народа людей? Короче, из-за этой их перецепки рельсо-колесных пещер моей четвероногой сущности приходится искать выход из удобнейшего местечка. Иногда ведь и не найдешь с ходу, так тоже бывает. В багажных пещерах, в них как? Тюки с канистрами напихают вволю, и тут же все на ключ, да еще снаружи. Моя джунглевая сущность протискивается, разумеется, заодно с ящиками, пока третий глаз путает грузчиков или каких-нибудь солдатиков.
В общем, теперь морока морок. Порой на невиданное в родовых пещерах количество километров назад укатишь, прежде чем выберешься. И хорошо, если там, где выбрался, есть какие-то рельсовые пещеры, идущие в обратку. Хоть чего-нибудь. Не обязательно с багажным нутром. Вполне получается и на крыше прокатиться или, там, в железном ящичке около колесной тележки вагонной пещеры. Там похуже, конечно, но все лучше, чем мозоли лапные стирать в кровь по тем же шпалам.
Велик и щедр бог Железа народа людей, тут никак не отгавкаешься.