Головастик из инкубатора
Шрифт:
Как видите, питались мы прекрасно, чуть ли не на зависть самим себе, но справедливости ради нужно отметить, что в целом – никто не голодал! На раздаче (так называлось специальное окошко, через которое из кухни в столовую подавалась еда) всегда можно было получить добавку супа или каши. Ну, либо увесистым половником по голове.
Что же касается меня, то я с огромным аппетитом пожирал почти все, что предлагалось интернатскими поварами, не разбирая особо вкуса и запаха. Главное, чтобы это были не гвозди, а все остальное мой молодой желудок легко мог переварить. Воспиталка постоянно возмущалась: «Сукаченко, тебя легче пристрелить, чем накормить!»,
Мне не в падлу было слопать все, от чего отказывались мои более привередливые одноклассники: и варенный лук, и молочные пенки, и куриную кожицу. Я поедал даже холодную творожную запеканку и соленые зеленые помидоры, хотя ничего более отвратительного и придумать было нельзя! Опасался я только одного – как бы меня за плохое поведение не оставили без еды.
Была у наших воспитателей такая страстишка – чуть что не так, сразу же лишать ребенка возможности набить свой желудок. А поскольку все мы были далеко не паиньки, то и жирных ребят среди нас по определению не водилось – им просто неоткуда было взяться. Да и не прижился бы такой толстячок в детдоме – его бы сразу всей толпой зачморили.
Но продолжим обозревать наш распорядок дня в интернате. После завтрака мы шли прямиком в класс, переодевались там в школьную форму и садились за парты. Уроков в начальной школе у нас было не так много и поэтому где-то в районе 13:00, по-быстрому отмучившись, мы уже топали на обед, за которым следовал так называемый «тихий час».
В это время нас загоняли в палату и заставляли замирать в своих кроватях без всяких признаков жизни. Елена Николаевна так и говорила нам: «Умрите!». И мы должны были на целый час забыть про какой-либо несанкционированный шум или движение. Я терпеть не мог этот навязываемый нам «послеобеденный сон», поскольку спать мне днем никогда не хотелось. И тогда, будучи ограниченным в движении, я давал волю своему буйному воображению!
Все дело в том, что в Младшем корпусе у детей по чьей-то странной прихоти совершенно не было игрушек! Во всяком случае, я ни разу не видел, чтобы кто-то из маленьких детдомовцев с ними возился. Даже девочки были лишены возможности наряжать своих традиционных кукол. Скорее всего, игрушки были просто запрещены в интернате. А играть-то тянуло! Вот я и приспособил казенное полотенце под это увлекательное занятие.
Понадергав из него красных и синих ниток, я скатывал их в шарики и раскладывал на белой простыне – они изображали у меня солдат неприятельских армий. За тот час, что мы должны были провести в своих кроватях, я с помощью ниток из полотенца разыгрывал целые сражения! И никакая, даже самая навороченная современная игрушка не смогла бы по своей привлекательности сравниться для меня с теми разноцветными шариками на детдомовской простыне…
Вообще обилие игрушек – это не всегда хорошо, ибо зачастую мешает развитию воображения у ребенка. Он просто не в состоянии удержать свое внимание на чем-то одном и хватается за все сразу. В то время, как отсутствие тех же кукол или солдатиков (к чему я отнюдь не призываю) заставляет его задействовать всю свою творческую фантазию и позволяет оживлять с помощью силы мысли любой неодушевленный предмет.
Однажды моя хорошая знакомая рассказала мне такую примечательную историю: в детстве ей очень хотелось иметь собаку. Она буквально грезила маленьким щеночком! Но родители были категорически против какого бы то ни было животного в доме. И тогда маленькая девочка привязала палку
После «тихого часа» учительницу Елену Николаевну сменяла уже известная вам воспитательница Раиса Борисовна, в обязанности которой, помимо всего прочего, входила организация «самоподготовки» – это то, что в обычной школе называется «заданием на дом» или «домашней работой». Проходила она в том же самом классе, где мы учились и с утра – благо, расположен он был рядом с нашей спальней. Помню, как во время одной из таких самоподготовок случился неприятный казус, по поводу которого мы все довольно долго переживали.
Как обычно, Раиса Борисовна зажала нас в такие дисциплинарные клещи, что ни вздохнуть, ни пернуть нормально было невозможно! Во время выполнения школьных заданий она требовала от нас полнейшей тишины и абсолютной концентрации на подготовке к урокам. Ни о какой увлекательной ловле мух или безобидном ковырянии в носу не могло быть и речи! И вдруг посередь всего этого педагогического благолепия Димка Жаров, щупленький темноволосый парнишка, сидящий за соседней партой, начинает проситься у воспитательницы в туалет.
Можно вообразить себе жуткое возмущение Раисы Борисовны, для которой строгий и неукоснительный порядок был превыше всего. «Я же всех предупреждала, что до 17:00 никто из класса не выйдет! Почему ты не поссал, когда это можно было сделать?!». «Я, я» – что-то тихо лепечет ей Димка. «Головка от хуя!» – взрывается Раиса Борисовна – «Никуда ты, дрянь малолетняя, не пойдешь! Сиди и терпи!». Сидит мальчишка, тужится, весь покраснел от напряжения. Изо всех сил старается не опозориться перед одноклассниками. Но много ли так высидишь? В общем, финал ясен – через несколько минут под Митькой образовывается приличная лужа, у всех на глазах!
На Раису Борисовну в этот момент страшно смотреть – она буквально взвивается до потолка: «Ах ты, гаденыш, чего удумал! Ссаться в школьном классе! Ну, я тебе щас покажу, где раки зимуют!». Она хватает Димку за волосы и начинает срывать с него одежду. Тот ревет буквально в три ручья и слабо пытается закрыться от нее руками, но жестокая воспиталка неумолима: «Руки по швам, я сказала! Разделся до гола и встал к доске! Живо!». Димка покорно стягивает с себя трусы и стыдливо корячится у доски, вытирая слезы. Так и стоит он до конца самоподготовки, не смея прикрыться руками. Девчонки, глядя на все это безобразие – хихикают, закрыли глаза ладошками, сквозь пальцы смотрят. Раиса Борисовна довольна – «воспитывает»…
По окончанию самоподготовки, в качестве поощрения, нам обычно позволялось немного погулять на улице – этакий бонус за невольное прилежание в учебе. Выстроив нас, в ставшую уже обязательной для всех перемещений по интернату, колонну под говорящим названием «Мозгой туды!», Раиса Борисовна вела всех в подвальное помещение Младшего корпуса, где за каждым классом была закреплена своя раздевалка. В этой тесной конуре прямо на полу (крючков не хватало), были навалены наши совершенно одинаковые курточки вперемешку с ничем не отличимыми друг от друга калошами. Не без труда облачившись во все эти казенные вещи, мы спешили порезвиться на улицу.