Голубой Ютон
Шрифт:
Неплохой добыча оказалась, с зубра только чистого мяса Марина распихала в морозильники больше полутоны. Не остались обиженными и собаки, и коты, а люди вообще неделю кормились мясными (все же сваренными большей частью «на косточке») бульонами и жареными потрохами. Но экспедицию пришлось отложить, и второй раз искать известняк собрались только на третий день.
Вторая экспедиция добралась до цели без приключений – хотя «приключения» теперь искали и Леночка, и Брунн, и Лена, и Вовка, и даже Михалыч зарядил свою самозарядку пулями: ведь один зубр обеспечил, по Марининым прикидкам, «месяц сытой жизни» для всех «попаданцев». Но никакой дичи «экспедиторам» не попалось – однако известняк оказался на месте. Правда не в полутора метрах под землей, а в двух
В необходимости нового строительства никто не сомневался: Алёна уже сделала аспирин – немного, у нее получилось грамм пятьдесят, но и этого количества хватило для того, чтобы провонять уксусом и прочей "ароматной химией" все в радиусе метров пятнадцати от мастерской Михалыча, в которой вся эта "химия" и готовилась. Идея выстроить деревянный "химзавод" массовой поддержки среди Алёны не нашла, вдобавок к ней присоединилась и "химичка" Вера Сергеевна… Последняя среди учителей обладала непререкаемым авторитетом: мало того, что она была старше всех по возрасту, ее знания хотя бы в части различной косметики многим помогли избежать серьезных неприятностей. И не только косметики…
Кроме "химзавода" требовалось выстроить и теплый курятник. Хотя бы один, а лучше даже два: из заложенных в инкубатор пяти десятков яиц вылупилось семнадцать цыплят, причем двенадцать оказались леггорнами, то есть лучшими для получения яиц, а пять – по словам Ксении, которая знала "поставщика" – юрловскими голосистыми, которые яиц дают мало (хотя и довольно больших), зато очень много мяса. И лучше бы было породы не смешивать, а для этого отдельные курятники требуются…
В общем, все, у кого выкраивалось хоть немного относительно свободного времени, лепили эти самые кирпичи, даже школьники не отлынивали. А в перерывах между разнообразной работой все и книжки читали.
Своеобразное это было чтение. У Михалыча «бумажная» библиотека была собрана скорее «в декоративных целях», как сам он охарактеризовал свое собрание – «выпендриться захотелось». В ней были все школьные учебники, по которым он сам учился («подлинников» сохранилось штук пять, но он впоследствии докупил почти все «недостающие» книги), учебники, по которым учились его дети и десятка полтора совсем уж древних учебников, включая дореволюционные (а Кати детям новые печатала лишь потому, что учебники у Михалыча были просто… ветхими, что ли). Были там и разнообразные учебники институтские, однако и они большей частью имели более антикварный, нежели прикладной характер (собственно, в том числе и из-за «антикварности» коллекции Михалыча детям печатались все учебники заново как «более современные») – впрочем, Вера Сергеевна с радостью обнаружила там двухтомную «Органическую химию» под редакцией Менделеева выпуска тридцать шестого года. Но главной гордостью Михалыча был полный комплект «Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона». Правда и тут «оригиналов» было только семьдесят два тома, но недостающие Михалыч сам распечатал и переплел в обложки, очень похожие на настоящие.
Две больших полки были заняты совсем уж ненужными книгами, их Михалыч «приютил», когда ликвидировалась библиотека железной дороги. Единственной «ценностью» их был возраст, ведь всякие дореволюционные расписания или альбомы с описанием путевых сооружений девятнадцатого века по завлекательности сюжета могли поспорить разве что с телефонным справочником какой-нибудь Джакарты. Но смотрелись книжки красиво…
Еще там имелась «Детская энциклопедия» третьего издания, с десяток томов ежегодника «Наука и человечество», штук тридцать томов БСЭ второго издания. Шеститомник «Жизнь растений» и толстый том «Жизни животных» Брема. Несколько книг на полках имели исключительно декоративный
Однако Михалыч давно уже скачал много тысяч разных книжек в электронном виде, в основном книг художественных и еще более в основном фантастических. И эти-то книжки народ в очень немногое свободное время и изучал на предмет наличия хоть каких-нибудь намеков на полезное знание. И в какой-то из них нашлось упоминание о «древнеболгарском способе» обжига этих самых кирпичей, причем почему-то утверждалось, что для правильного обжига нужно сразу делать двадцать тысяч штук. Ксюша выдвинула гипотезу, что количество определялось временем прогорания загружаемого топлива, но выяснять истину просто никто не стал.
Двадцать тысяч – это много конечно, но Лидия Петровна подсказала "древний узбекский способ" изготовления сырца: глина не месилась, а просто в куче несколько раз поливалась водой, а затем прикрывалась пленкой – и за сутки она вся становилась достаточно мягкой для лепки. А если лепить, просто трамбуя эту глину в дощатой форме, то задача становилась выполнимой.
Только вот глину-то нужно было сначала натаскать в эти кучи, так что обе имеющиеся в наличии садовые тачки были направлены на ее перевозку. Ведь, как прикинул Михалыч, на двадцать тысяч кирпичей глины нужно не менее восьми тонн…
Еще одно "транспортное средство с ручным приводом" – велосипедный прицеп "Пчелка" – использовалось для перевозки известняка из "старого карьера" к реке, для чего сначала пришлось и там прорубить в лесу подходящую тропу, так что все трудились от рассвета до заката. И после заката тоже: кирпичи-то лепили уже вечером на бетонированной площадке перед домом Михалыча. Поэтому времени на обеспечение "текущих продуктовых потребностей" оставалось мало. На рассвете и на закате Марина Дмитриевна с двумя-тремя помощницами отправлялась на рыбалку, а в обед к реке бегали Маркус, Саша и Катя. Поначалу с ними шел на рыбалку и кто-то из взрослых с карабином, но когда Катя освоилась с маленькой винтовкой, они стали рыбачить только втроем.
И именно им довелось первыми встретить представителя "автохтонного и автохронного" населения…
Маркус скинул очередную рыбешку в ведро и пожаловался Сашке Лобанову:
– Я уже штук пять книжек про попаданцев прочитал, и все всегда если рыбу ловили, то минимум осетров каких или на худой конец сомов. А у нас за все время из больших рыб только один щуренок попался.
– А сом, а эти, как их… сазаны, налимы?
– Так то тетя Марина ловила, а у нас одна мелочь. Вот я сегодня уклеек да пескарей поймал уже штук сорок, а выходит хорошо если полтора кило. Да их еще и чистить замучаешься…
– Леночка сказала что как сторожку тут достроим, то можно будет и с утра, и вечером ловить – тогда ведь самая крупная рыба и клюет.
– Тетя Марина сказала что лодка нужна. С берега много не наловишь, а на пароме в хорошие места не догребем…
– Так давай построим лодку! Досок настругаем, свинтим – у Михалыча никелированных саморезов много. А мы лодку небольшую сделаем, тут и плыть-то до глубины метров десять…
– Во первых, Михалыч саморезы не даст, а во-вторых лодку смолить надо, а нечем.