Голубые искры
Шрифт:
В последнее время мобильные телефоны стали вытеснять стационарные, пенсионерам стало дорого оплачивать их. Молодежь же с удовольствием накупила "накрученных" - с фотокамерой, с сенсорным экраном, но Якову Петровичу свой оранжевый с пластмассовой трубкой был очень дорог: телефон все время напоминал ему о его "звездном часе" в советское время.
Номер этого телефона знали немногие, только близкие ему люди. И позднему вечернему звонку Прохоров очень удивился.
Звонила Мария Леонидовна, соседка по лестничной площадке Елены Кузьминичны. Мария Леонидовна и Прохоров были почти одногодки, знали друг друга со времен молодости. Маша, как называл ее Прохоров, была на год старше
– Я, Маша, в бога, может быть, и верую. Я не приемлю чрезмерное сребролюбие служителей церкви. Посмотри, они все, особенно высшие иерархи, обвешены золотом, и чем богаче спонсор, тем охотнее ему грехи отпускаются. За деньги они и преступнику грехи отпустят. А привезу я им на отпевание нищего, совершат ли они обряд бесплатно? Не хочу я быть с ними, Маша. Я в душе верую, - говаривал он старой знакомой.
– Все люди, все грешны. Не богохульствуй, Яша. И церковнослужители - люди. Государство ведь церкви не помогает, церковь выживает только на подаяния прихожан. Богатый приход - и одеяние батюшки побогаче.
Мария Леонидовна, помолившись на иконки, задувала лампадку и рано ложилась спать.
Было десять часов вечера, звонок ее был внеурочен, и Прохоров очень удивился, услышав в трубке ее голос.
– Яша, у нас горе: Лена умерла.
– Что ты говоришь, какая Лена?
– Наша Лена, Елена Кузьминична!
– Когда? Как?! Не может быть! Сегодня в шесть часов мы еще были вместе!
– Умерла, Яшенька, умерла. Если можешь, приезжай!
– на том конце трубки послышались сдерживаемые всхлипывания, а потом послышались длинные гудки.
Яков Петрович еще какое-то время сидел, не выпуская телефонной трубки из рук, словно ожидая, что раздастся еще один телефонный звонок и некто скажет, что это была шутка. Потом положил трубку телефона и начал торопливо одеваться: натянул брюки, свитер, сунул ноги в зимние ботинки, накинул на плечи куртку и выскочил из квартиры. Оступился и почувствовал боль в ноге. Боль вернула ему разум: он вернулся в прихожую, взял забытую трость, снял с вешалки и надел на голову шапку, сел на стул, вынул из кармана сотовый телефон, он оказался в рабочем состоянии, и вызвал такси.
Дверь квартиры Елены Кузьминичны оказалась полуоткрытой. У раскинутой кровати учительницы за ночным столиком сидела в черной кофте и черном платочке Мария Леонидовна и, держа в руках фотографию улыбающейся, обвешенной обнимающими ее за шею детдомовскими малышами подруги, вытирала платочком слезы. Здесь же на столике, перед иконкой Девы Марии с младенцем, колыхался огонек лампадки. Покойницы в доме уже не было.
– Как это случилось, Маша? Когда?
– Часов в семь она зашла ко мне, сказала, что снова плохо ей, посетовала на магнитные бури, и что только о них по телевизору объявляют? Не знали бы о них люди, может, и жили бы спокойно, не волновались.
Часов в восемь я ей "скорую" вызвала. Жива еще была, только личико все было белое, как мел. Они сразу ей укол, кардиограмму сделали. Тут же при них она сознание потеряла. А минут через пятнадцать они милицию вызвали. Бумаги давай составлять - протокол осмотра трупа. Еще через какое-то время вызвали спецмашину и увезли в морг.
Яков Петрович подошел к окошку.
На подоконнике около горшка лежал листок из альбома. Яков Петрович взял его в руки. На нем - маленький кораблик с большим белым парусом и девочкой Таней все плыл и плыл к солнечному желтому острову с пальмами, на которых жила обезьянка Лариска.
– Я уж Николаю Александровичу в Омск позвонила. Они с Шурой обещали послезавтра прилететь, - сказала Мария Леонидовна.
– Очень просили, чтобы дождались их, без них не хоронили.
"Ну, конечно, как же можно без Кольки! Это же была его мать. Даже больше, чем мать", -думал Яков Петрович.
– Она готовилась к смерти. Всю одежу припасла, все у ней тут, в сундучке сложено. Просила очень, чтобы не давали только в морге ее резать. Я врачам сказала, они говорят, что вскрытие обязательно надо будет делать. А чо резать-то? В карточке все описано, инфаркт уже было перенесла, умерла на глазах у врачей. Чо резать-то? Завтра мы с подружками пойдем в морг, обмоем ее, обрядим. Не резали бы только.
– Маша, не переживай. Вскрывать не будут. Я тебе это обещаю, - твердо сказал Яков Петрович и начал звонить Димке Воронину, Дмитрию Семеновичу, однокласснику, тому, который еще в давние школьные годы считал, что трудолюбивый и умный всегда должны жить лучше дурака и лодыря.
Дима - один из немногих, кто с радостью принял гайдаровский переход от социалистической экономики к рыночной, сумел "сделать себя" с нуля. Сначала на базе развалившегося комбината бытового обслуживания он организовал частный кооператив по ремонту компьютеров. Они только -только стали появляться в организациях и фирмах. Иметь компьютер в какой-нибудь каморке, громко именуемой "офисом" фирмы, было весьма престижно. Считалось, что раз есть в офисе "даже компьютер", значит, с фирмой можно иметь дело. Нюансы настройки компьютеров, установку дорогостоящих, но часто контрабандных, купленных в Москве на Горбушке программ, могли производить в городе единицы молодых людей. Димка это умел. При поездке в Москву за запасными частями для цифровой техники на рынке он случайно узнал, что в подмосковном городке Ногинске "немец" сам собирает компьютеры и купить их там можно на порядок дешевле. Он не поленился поехать туда, нашел офис немецкого предпринимателя и, относительно неплохо владея немецким языком, сумел понравиться ему. Тот предложил ему работу - сборку компьютеров из блоков, привозимых из Германии. Работа Диме была знакома, оплату Фридрих предложил европейскую, по российским меркам неслыханную - полторы тысячи долларов в месяц. Дима выговорил себе неделю для улаживания своих дел, приехал домой, налаженный бизнес по ремонту временно оставил на своего друга, быстренько покидал в чемодан необходимые вещи и уже через четыре дня был в Ногинске.
Он и подумать не мог о той прибыли, которую получил Фридрих от продажи собранных компьютеров из деталей, привезенных из Германии на одной только грузовой фуре! Проработав полгода, Дима свои доллары вложил в компьютеры, Фридрих продал их ему почти по себестоимости, нанял "Газель" и увез оргтехнику в свой город. Прибыль была потрясающая.
Дима спокойно проработал у Фридриха год. А потом начались проблемы. Однажды под вечер к ним в мастерскую явились двое крепких молодых людей. Они по-хозяйски прошлись по помещению, внимательно все осмотрели и развалились в креслах напротив стола Фридриха и Димы.
Вдовье счастье
1. Ваш выход, маэстро!
Фантастика:
попаданцы
историческое фэнтези
фэнтези
рейтинг книги
Император поневоле
6. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
рейтинг книги
Царь Федор. Трилогия
Царь Федор
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
Новый Рал 3
3. Рал!
Фантастика:
попаданцы
рейтинг книги
Медиум
1. О чем молчат могилы
Фантастика:
фэнтези
рейтинг книги
Прививка от стресса, или Психоэнергетическое айкидо
Научно-образовательная:
психология
рейтинг книги
