Гомер
Шрифт:
старым представлением о божестве, в какой указанные [279] выше скептические воззрения
на гадания и магию борются с этими последними.
в) Значение и критика некоторых исследований мифологии Гомера. Укажем еще
раз на исследование Э. Хедена. Идя по следам Йоргенсена, Хеден подверг тщательному
изучению всю гомеровскую терминологию, относящуюся к неопределенному и
бесформенному божеству. Все указанные выше
исследованию.
Неопределенное и бесформенное божество часто мыслится у Гомера и под именем
Зевса (хотя этот последний всегда является здесь в то же самое время более или менее
конкретным божеством в конкретной области действительности) и главным образом под
именем «боги». Имеются ли в виду «олимпийские», «небесные» или какие-нибудь другие
боги, самое название «боги», по Э. Хедену, всегда имеет более абстрактный смысл. И эта
мысль не есть изобретение Э. Хедена. О близости понятий «Зевс» и «боги» у Гомера
говорил еще Велькер в середине XIX в. Но «боги», по Э. Хедену, гораздо более
абстрактное понятие, чем Зевс. И вот каковы его цифры. Если мы возьмем прямую и
непрямую речь, включая сравнения, то «Зевс» встречается в «Илиаде» 142 раза и в
«Одиссее» 115 раз; в речах богов и повествованиях людей в «Илиаде» – 13 раз, в
«Одиссее» – 11 раз; в рассказах самого поэта в «Илиаде» – 54 раза, в «Одиссее» – 7 раз.
Если «Зевс» есть более конкретное понятие для божества вообще, то в «Одиссее» он
встречается гораздо реже: на 209 раз «Илиады» – 133 раза в «Одиссее». Что касается
другого термина «боги», по Э. Хедену, гораздо более абстрактному, то в прямой и
непрямой речи и в сравнениях в «Илиаде» его встречаем 56 раз, в «Одиссее» – 114 раз, в
речах богов и повествованиях людей в «Илиаде» – 22, в «Одиссее» – 32; в рассказах
самого поэта соответственно – 16 и 17. Другими словами, термин «боги» в «Илиаде» дан
всего 94 раза, в «Одиссее» – 163 раза.
Это исследование дает полную возможность выставить по крайней мере один,
хорошо доказанный тезис. Однако этот тезис следует изложить иначе, чем у О. Йоргенсена
и у Э. Хедена как со стороны методологических приемов, так и во многих оценках и
выводах. Приведенный ими огромный текстовой материал заставляет признать, что у
Гомера имеется весьма интенсивная тенденция переходить от конкретно-чувственного
представления о богах к более абстрактному их представлению.
Но нельзя признать, что древнейшей ступенью религиозно-мифологического
мировоззрения является представление о неопределенном и бесформенном божестве.
Самое древнее представление – это,
В сравнении с этим последним неопределенно-бесформенное представление есть уже
огромный прогресс и начало анимизма, т. е. той ступени, когда в фетише начинает
различаться внешняя и внутренняя сторона. Но что эта ступень предшествует развитому
антропоморфизму, с этим необходимо согласиться; и что всякой определенности и
пластике предшествуют бесформенные и неопределенные представления. Точно так же у
Э. Хедена имеется некоторая неясность относительно исторического места этих [280]
бесформенных представлений. Сначала он относит их как будто бы-к старине, а в
процессе его исследования выясняется, что это бесформенное представление есть более
абстрактное и что в «Одиссее» оно представлено как раз гораздо чаще, чем в «Илиаде».
Если внести полную ясность в этот предмет, то необходимо сказать, что неопределенное и
бесформенное представление и предшествует развитому антропоморфизму и следует за
ним. Предшествует оно потому, что все менее оформленное предшествует более
оформленному. А следует оно за ним потому, что абстрагирующее мышление указывает
уже на неудовлетворенность только одними конкретно-чувственными образами и
свидетельствует о прогрессе цивилизации. Что дело здесь обстоит очень сложно, видно из
того рассуждения Э. Хедена, где он утверждает, что абстракция может свидетельствовать
как о более высоком представлении о божестве, так и о начале скептицизма. Так или
иначе, но тенденция у Гомера переходить от конкретно-чувственного к абстрактному в
религиозно-мифологической области – это в настоящее время должно считаться
доказанным и в этом смысле труды О. Йоргенсена и Э. Хедена соответствуют тем
тенденциям, которые наблюдаются у Гомера в разных других областях изображенной у
него художественной действительности.
г) Гомеровские теологемы в связи с ростом мифологической абстракции. Рост
абстрагирующего мышления в области мифологии чувствуется у Гомера еще в одном
обстоятельстве. А именно, несмотря на наличие всякого рода чудовищ и чудес, мы
находим у Гомера по поводу разных божеств те или иные общие суждения, которые
свидетельствуют уже о зарождении некоторого рода рефлексии, о зарождении уже
философской мысли в недрах все еще интенсивной мифологии. Эти суждения настолько
интересны, что мы не ограничимся простой аннотацией, но дадим их в полном переводе.