Гончаров смертью не торгует
Шрифт:
– Не волнуйтесь, - самодовольно ухмыльнулся толстяк, - теперь, без Раисы, я все улажу сам. Дайте только срок.
– Срок ты будешь иметь, гарантирую. Пойдем дальше. Теперь, значит, ты в состоянии сам закупить партию самоцветов? Ну что ж, сам так сам. Ладно, я пока пошел, надоел ты мне. Только не вздумай сбегать. Мы тебя из-под земли достанем. И еще имей в виду: завтра, а может быть, и сегодня к тебе зайдет человек. Звать его Сергей Дмитриев. Он один из тех, кого ты надул с квартирой. Отдашь ему все его деньги до копеечки и не вздумай финтить. Ты меня хорошо понял?
–
– зашелся он негодованием.
– Да где ж я ему столько наберу?
– Это твое дело, ни меня, ни Сергея оно касаться не должно. И еще ты бы очень облегчил себе жизнь, если бы до завтрашнего утра вспомнил, куда и кому ты сплавил девиц. До скорой встречи, толстопуз. И смотри у меня, чтоб без глупостей. Совсем забыл! Дай-ка мне координаты твоего памирского поставщика!
– Это еще зачем?
– праведно возмутился Кудлатый, ужасаясь моего кощунственного вопроса, до коликов страшась за свою святыню.
– Я никому, слышите вы меня, никому, даже вашему палачу этого не скажу.
– Жирный козел, ты расколешься на первой же серьезной беседе. Так что советую не горячиться, до завтрашнего утра хорошенько подумать и чистосердечным признанием несколько облегчить свою участь. Не забывай, тебе корячиться приличный срок, а на зоне таких, как ты, аппетитных и пухлых, всегда ждет исключительно горячий прием. Советую поберечь свою девственность.
Раздосадованный и неудовлетворенный этим долгим и непродуктивным разговором, я пошел на остановку. Несмотря на все мое старание, мне не удалось выяснить три основных вопроса. Во-первых: где искать убийц Раисы? Во-вторых: куда подевались девицы, и в-третьих: кто убил Катерину?
Если в последнем вопросе Кудлатый мог быть несведущ, то уж продажа девиц никак не могла пройти мимо него. Что же касается Раисы, то тут следовало крепко подумать. Что-то больно гладко у него получается. Только задумал ограбить бабу, и пожалуйста тебе - как на тарелочке два готовеньких разбойничка, скучающих по работе. Неубедительно это. Совсем меня Кудлатый за дурака держит. Хотя черт его знает. Его самодовольная, лоснящаяся физиономия одним видом привлекает к себе грабителей. А вульгарный золотой перстень мог служить отличным маяком и ориентиром в бушующих волнах их опасной профессии.
* * *
Пегий пес понуро сидел на прежнем месте, но на этот раз гостинца ему я не припас. Неловко извинившись за допущенную оплошность, я толкнул дверь строения.
Брюнет, товарищ Алик, на работе отсутствовал, вместо него за столом сидела несуразная лупоглазая девица, вяло стучавшая на машинке.
– А где господин директор?
– широко распахивая двери, требовательно спросил я.
– Он еще не подошел, - растерянно ответила референт.
– А что вы хотели?
– Что значит "не подошел"? Безобразие!
– шумно возмутился я.
– Он что, в бирюльки со мной решил играть? Он когда-нибудь у тебя работает?
– Да, работает, - несмело ответила девица.
– Да вы проходите, он скоро должен подойти. Хотите, я вам чай заварю? У меня варенье есть.
– Ну, если с вареньем, то заваривай, - усаживаясь, снисходительно разрешил я.
–
– Люся, - обиженно пропищала машинистка и ехидно заметила: - А вы, между прочим, тоже полнотой не отличаетесь.
– Это потому, что я слежу за своей формой и не переедаю. Но не обо мне речь. Ты мне лучше скажи, чем вы тут занимаетесь? Приемом рогов и копыт?
– Нет. Цветных металлов.
– Ясно, значит, ты любишь белых медведей?
– напористо спросил я.
– При чем тут белые медведи?
– удивленно зыркнула она на меня.
– Как это - при чем? Сама же сказала, что принимаете цветные металлы.
– Ну и что?
– заморгала сбитая с толку девица.
– А то, - строго резюмировал я.
– Если принимаете цветной лом, значит, ходите по ночному городу, срезая троллейбусные линии, или воруете электродвигатели с предприятий. А значит, совершаете преступление, предусмотренное Уголовным кодексом. С вами все ясно. Надо будет сообщить о вас куда следует. Там заведут на вас дело, дадут приличный срок и отправят поближе к Северу. Вот я и спрашиваю: ты любишь белых медведей?
– Люблю, - ошарашенно призналась в своем чувстве Люся.
– Они красивые. Только мы сами не воруем троллейбусные провода, нам их приносят.
– Невелика разница, значит, вы скупаете краденое. Как фамилия вашего менеджера, преподобного товарища Алика?
– Мамонов, а что?
– Девушка, здесь вопросы задаю я, и в ваших интересах говорить мне правду, правду и только правду. Уясните это себе раз и навсегда. Чем, кроме приемки металлов, занимается ваш шеф?
– Не знаю, - вдруг обозлилась девица.
– Это вы у него сами спросите.
– Спрошу, когда придет время, а пока отвечайте вы.
– Да не знаю я ничего, - возмутилась Люся.
– Чего вы ко мне прикопались? Жены, что ли, нет? Мое дело маленькое - вовремя явиться на работу, ответить на телефонные звонки и напечатать кое-какие бумаги.
– А кто же непосредственно принимает лом?
– Ну не я же! Сдались они мне, эти железяки. Тихон у нас это барахло принимает.
– Что за имя такое архаичное? Он что, дряхлый старик?
– Ага, лоб под два метра ростом, слона с одного удара уложит. Совсем старикашка, тридцати еще нет. А Тихон это не имя, фамилия у него Тихонов.
– Где же его апартаменты и когда господин Тихонов будет так любезен, что соблаговолит назначить мне короткую аудиенцию?
– Ой, не смешите меня, апартаменты! У Витьки Тихонова! Да он в сарае за домом сидит. Хоть сейчас идите, он вас обязательно примет, а если с бутылкой, так встретит как родного брата.
Следуя ее рекомендации, перед тем как нанести краткосрочный визит приемщику, я отправился в гастроном, где после недолгих раздумий приобрел бутылку водки и баночку плавленого сыра, объективно решив, что обилие калорийной закуски может пагубно отразиться на прямой задаче спиртного.