Гончие Дзара
Шрифт:
— Госпожа Яо, — на этот раз мягче произнесла Метара и даже изволила выдавить из себя нечто похожее на улыбку. — Мне безумно жаль, что вам пришлось все это услышать, однако и у моего могущества есть свои границы. К примеру над идиотизмом я не властна. — Она не упустила возможности метнуть в старейшин презрительный взгляд. — И все же мне не хочется, чтобы вы подумали, будто в Ордене куатов творится сплошной бардак. Вашего мужа, полагаю, подобное бы точно неприятно изумило.
— Ну что вы! — воскликнула Терцепсия Яо, и голос ее был настолько искренен, что я невольно поразился. Как
— Уверена, что сегодняшний день надолго врежется в его память, — промурлыкала Метара и потрепала синекожего паренька по макушке.
Этот немного вульгарный жест заставил и без того стеснительного парнишку еще ниже опустить свою голову и прильнуть к матери. Метара сделала выводы.
— О, не надо меня бояться, малыш, — сказала она, одарив его очередной, как должно быть сама считала, дружелюбной улыбкой. — Я здесь лишь для того, чтобы помочь куатам выйти из тени и снова заявить о себе Галактике. Скажи, ведь это наша общая цель, да?
— Да, госпожа, — очень-очень тихо ответил парнишка.
Метара резко хлопнула в ладоши, чем снова заставила всех собравшихся в комнате вздрогнуть:
— Вот и отлично! Час нашего всеобщего триумфа практически наступил. — И повторила: — Господа, начинайте!
Старейшины быстро поклонились и уже в следующий миг кто-то из слуг втолкнул в комнату антигравитационные сани на которых, скованное по рукам и ногам, распростерлось нагое мужское тело. Терцепсия Яо, едва глянув в сторону вошедших, сразу же стыдливо опустила голову. Чего нельзя было сказать о ее сыне, который, несмотря на природную скромность, украдкой и с большим интересом поглядывал на процессию.
Слуги между тем довольно проворно оттолкали сани к черному столу и без каких-либо особых церемоний переложили на него тело.
Метаре это не понравилось. Она прикрикнула, заставив слуг в страхе замереть:
— Эй, полегче! Не знаете будто, кого привезли. — Потом, не обращая внимание на невнятный лепет, приблизилась к скованному мужчине и любовно погладила его сначала по щеке, а потом и вообще провела кончиками пальцев вдоль всего тела. Она зачем-то ущипнула его за подушечку большого пальца ноги, отчего даже старейшины неловко потупились. — Ты всегда был великолепен, мой милый мальчик. Во всем. Но ты не хуже меня знаешь, что совершенству нет предела.
Как и всем прочим, мне поначалу было немного неловко рассматривать голого мужчину, прикованного к широкому столу, однако после слов Метары, неловкость сменилась неприятным покалыванием в груди. Это покалывание родило подозрения. Неужто?..
Я присмотрелся к лицу пленника, бледному и с бородой-косицей, кончиком едва достающей до груди, и в следующий же миг застыл, словно булыжником по голове ударенный. Наконец стало очевидным, почему Аргус так отчаянно не хотел,
Я и сам не заметил, в какое из мгновений меня прошиб озноб, однако дрожащие руки по привычке спрятал за спиной. Без сомнения, Аргус, распластанный на столе, был вполне себе жив. Его могучая грудь вздымалась и опускалась в так дыханию. Природную бледность не могло скрыть даже бьющее сквозь окна параксанское солнце, однако ни о какой мертвенности еще не шло и речи.
До того мига, как начался ритуал.
— Он так и пробудет все время без сознания? — совершенно неожиданно спросила Терцепсия Яо.
Метара хищно улыбнулась:
— Это было бы очень гуманно. Но увы. Во время процесса преображения он должен находиться в полном сознании.
— Процесс болезненный?
— Безумно. — Тут Метара глянула на слуг и требовательно вопросила: — Ну и почему он до сих пор спит? Разве действие снотворного не должно было уже пройти? Разбудите его уже!
Слуги засуетились без единого слова в ответ. Один из них извлек из рукава инъектор и быстро ввел в плечо Аргусу некий раствор. Спустя всего лишь пару мгновений он распахнул глаза.
— Доброе утро, мой хороший, — проворковала склонившаяся над ним Метара.
Аргус ей, однако, не ответил. Даже секундой внимания не удостоил, лишь слегка пошевелился, чем заставил всех, кто был в комнате, дружно отступить на шаг назад. Он осмотрелся с подчеркнуто безразличным выражением, на мгновение задержав посуровевший взгляд на двух гостях, о которых, судя по всему, не подозревал, затем проверил прочность металлических держателей на руках и ногах, а после совершенно спокойно улегся обратно. Словно ничего необычного и не происходило.
Едва голова стража вновь опустилась на ложемент, Метара облизнулась:
— Мой любимый экземпляр. Ты готов?
Аргус все так же молча кивнул.
— Будет больно.
— Потерплю.
Одно единственное слово привело Метару в какой-то неописуемый восторг. Она едва ли не пританцовывала:
— Превосходно! Просто великолепно! — Затем оглянулась в сторону вновь отступившей к стене парочки и игриво подмигнула им: — Приступим же.
Я невольно затаил дыхание. Процесс преображения начался.
Приказ Метары заставил старейшин рассредоточиться по комнате и опуститься прямо на пол, а затем замереть в медитативной позе. Я немного было опешил от подобного их поведения, однако припомнил, что тонкости обращения с Тенями у лейров и куатов разнятся настолько, что когда одни воспринимали их как нечто само собой разумеющееся и использовали в качестве инструментов для достижения целей, вторые относились к ним с подчеркнуто сакральным трепетом, а потому прибегали лишь в крайнем случае, да и то через погружение в медитативный транс. Немного несовременно, но кто я такой, чтобы ругать чьи-то убеждения? К тому же оба способа, как видно, оказались вполне действенны.