Гордость и предубеждение
Шрифт:
Элизабет хотела сказать, что мистер Бингли действительно очень доверчив, и потому как друг он, наверное, просто незаменим; однако предпочла сдержать себя, решив, что это замечание излишне. Что же касается Дарси, то он продолжал рассуждать об огромном счастье Бингли, которое по глубине уступало, пожалуй, лишь его собственному, до тех пор, пока они не очутились возле дома.
Глава 59
– Милая моя Элизабет, и где это вы гуляли? – такой вопрос Джейн и всей остальной компании ожидал по возвращении Элизабет, когда та вошла в комнату и села к столу.
Вечер прошел очень тихо, не принеся с собой ничего необычного. Признанные влюбленные болтали и смеялись, непризнанные все больше молчали. Дарси находился не в том расположении, в котором счастье выливается в бурную радость; а Элизабет, взволнованная и смущенная, скорее знала о том, что счастлива, чем ощущала это в себе, потому что, кроме жесточайшего смущения, сейчас ее сердце терзали и другие тревоги. Она предвидела тот переполох, что поднимет ее семья, как только правда откроется; она знала, что никто его в доме не любит, кроме единственной только Джейн; и барышня даже опасалась, что неприязнь ее домашних к Дарси такова, что ни деньги, ни его положение будут не в силах хоть сколько-нибудь возвысить молодого человека в их глазах.
Почти уже ночью Элизабет раскрыла свое сердце Джейн. Хотя подозрительность никогда не была развита в старшей мисс Беннет, услышанному она попросту отказалась поверить.
– Должно быть, ты шутишь, Лиззи. Этого не может быть! Обручена с мистером Дарси! Нет, нет, меня ты здесь не проведешь. Я же знаю, это решительно невозможно.
– Начало вовсе не многообещающее! В душе я надеялась только на тебя. Ну а уж если и ты мне не веришь, то чего же ждать от остальных! Но все же это правда. Я говорю только то, что есть на самом деле. Он все еще любит меня, и мы обручены.
Джейн взглянула на сестру с сомнением.
– Но, Лиззи, ведь это так невероятно. Ведь я же знаю, как сильно ты его не любишь.
– Ты фактически ничего не знаешь. Все прошлое надо забыть. Возможно, я не всегда любила его так сильно, как сейчас. Но в таких случаях крепкая память – плохая попутчица. Вот лично я отныне о прошлом забуду.
Джейн выглядела совершенно сбитой с толку. Элизабет вполне серьезно снова поклялась в правдивости своих слов.
– Боже правый! Неужели это так? Я вынуждена тебе поверить, – воскликнула Джейн. – Моя дорогая, милая, славная Лиззи, я… я поздравляю… ах, но как же! Прости мне этот вопрос: ты уверена в том, что будешь с ним счастлива?
– В этом у меня нет ни малейших сомнений. Меж собой мы уже договорились, что станем самой счастливой парой на свете! Ты рада, Джейн? Рада ли ты такому зятю?
– Очень, очень, очень! Ничто не может порадовать как меня, так и Бингли сильнее, чем эта новость. Мы думали об этом, много говорили, но решили, что это абсолютно невозможно. Но достаточно ли сильно ты его любишь? О, Лиззи! Ты можешь делать все что угодно, но только не выходить замуж без любви. Ты точно уверена в том, что чувства твои искренни и постоянны?
– О да! Единственное, чего тебе следует опасаться, так это того, что я люблю его даже сильнее, чем требуется. Ну да ты сама обо всем узнаешь.
– Что ты
– Ах, я должна признаться, что люблю его гораздо больше, чем Бингли. Я так боюсь тебя рассердить!
– Славная моя сестрица, будь теперь посерьезней. Я действительно хочу поговорить с тобой по душам. Быстро расскажи мне обо всем, о чем мне следует знать. Начни с того, как долго ты его уже любишь?
– Мои чувства созревали так медленно, так постепенно, что едва ли я сама знаю, когда это все началось. Но скорее всего, со мной это случилось, когда я впервые увидела его прекрасный парк в Пемберли.
Второй призыв к серьезности на этот раз возымел должный эффект, и вскоре она успокоила Джейн своим честным признанием в огромной любви к Дарси. Получив этот ответ, мисс Беннет большего желать не могла.
– Вот теперь я окончательно счастлива, потому что ты испытаешь то же блаженство, что и я. Я всегда высоко ценила мистера Дарси. Даже если бы его любовь к тебе оставалась безответной, только за это он бы уже удостоился моего признания; но теперь, когда он не только друг Бингли, но и твой жених, дороже его мне могут быть только мой собственный возлюбленный и ты. Но, Лиззи, какая же ты все-таки скрытная! Как мало ты мне рассказывала о том, что случилось в Пемберли и Ламтоне! Всем, что я знаю о тех событиях, я обязана кому угодно, но только не тебе.
Пришлось теперь Элизабет рассказывать о причинах своей скрытности. Раньше ей не хотелось вмешивать в дело Бингли, и потому не оставалось ничего, кроме как заодно избегать и упоминания имени его друга; но теперь ей скрывать уже было совершенно нечего, в том числе и участие Дарси в замужестве Лидии. Правда раскрылась, и за разговорами незаметно промелькнула почти вся ночь.
– Боже праведный! – воскликнула миссис Беннет, стоя у окна следующим утром. – Ведь этот гадкий мистер Дарси снова идет сюда с нашим дорогим Бингли! Что он имеет в виду, досаждая нам своими частыми посещениями? Ей-богу, ему, право, было бы лучше отправиться куда-нибудь на охоту, а не смущать нас всех своим присутствием. Чем мы будем его занимать? Лиззи, придется тебе снова прогуляться вместе с ним, чтобы он не крутился вокруг нашего Бингли.
Элизабет едва не рассмеялась, услышав это более чем удобное предложение. И все же она не могла не досадовать на мать за неизменные ее эпитеты, коими она награждала гостя.
Как только джентльмены вошли, Бингли бросил в сторону Элизабет такой выразительный взгляд, так крепко пожал ей руку, что сомнений в его информированности не оставалось. В подтверждение ее догадок, при первом же удобном случае Бингли громко произнес:
– Миссис Беннет, надеюсь, у вас больше не осталось аллей, в которых Лиззи могла бы заблудиться сегодня снова?
– Я бы советовала мистеру Дарси, Лиззи и Китти прогуляться этим утром к местечку Оукем-Маунт. Туда, правда, порядочно идти, но мистер Дарси еще не видел той панорамы.
– Не знаю, как насчет остальных, но для Китти, уверен, это слишком долгая прогулка. Не правда ли, Китти?
Китти, недолго поколебавшись, решила согласиться с мистером Бингли. Дарси неожиданно живо заинтересовался видами и ландшафтами, а Элизабет молча пошла за шляпкой. Миссис Беннет проследовала наверх за дочерью, чтобы выразить той свое сочувствие.