Гордость Павлина
Шрифт:
Уходя, я услышала смех Изы и увидела ее белую руку с длинными, как когти, пальцами на плече Джосса.
Миссис Лод вручила нам первый маршрут. Как и ее дочь, она была в сером, но вместо розовых цветов на ее платье были серые. Джимсон стоял рядом с ней. Думаю, он надеялся, что я выберу его. Я заметила, что Лилиан была почти веселой с Джереми Диксоном.
Это была старая английская игра, в которую играли и раньше. Я была одной из тех, кто не знал ее. В Дауэр Хаузе нас не баловали такими развлечениями, хотя, думаю, что в Оукланд Холле была
Это, конечно, означало, что в холле на столе стоит большая чаша, а в ней указания к следующему кругу поисков.
Затем начиналась настоящая охота. Второй ключ к поиску мы нашил в гостиной, а третий вел нас наверх, и мне показалось, что в случае, подобному этому, когда в доме много людей, скорее всего Зеленый луч можно было спрятать именно там. Я вспомнила о том, что любой опал, найденный во время охоты, должен быть счастливым, потому что победителя приведет к нему удача.
— Как себя чувствует Воти?
— Очень хорошо.
— Думаю, она счастлива. Что-то особенное есть в этой лошадке.
— Я это знаю, но она все еще помнит вас.
— Она будет помнить меня до смерти. Лошади — преданные существа. Не всегда можно сказать то же о людях.
Я пристально посмотрела на него, подумав, не относятся ли его слова к Изе.
— У вас особый подход к животным. Это очевидно. Даже павлины на лужайке обращают на вас внимание. Но, конечно, чуть-чуть, ведь они могут думать только о себе.
Он засмеялся.
— Во мне это было всегда. Видно, я с этим родился. Странно, на меня никогда особенно не обращали внимание. Я не мог понять, почему Иза выбрала меня. Заметьте, когда я приехал сюда, у меня были большие надежды… они бывают у всех. Я собирался найти золотой клад.
— Но ваши дела идут хорошо, не так ли?
— Я хорошо знаю свое дело и хочу работать только с опалами.
— Значит, вы счастливец. Далеко не все находят удовлетворение в своем труде. Куда мы идем?
— На галерею. Что-то связано с этим местом.
— Мне тоже так кажется, но боюсь, что и другим это тоже придет в голову.
Мы открыли дверь. Там никого не было. Шесть свечей освещали галерею, казавшуюся безлюдной и удивительно похожей на галерею Оукланд Холла. Мои глаза остановились на клавикордах, и я вспомнила, как мама, изображая привидение, играла на них, а когда входили слуги, пряталась.
— Так и кажется, что здесь водятся привидения, — сказал Эзра. — Почему в этой галерее портьеры висят с интервалами?
—
— Вы играете на клавикордах, Джессика?
— Немного. Я брала уроки в детстве. Меня учила моя тетя Мириам.
— Сыграйте что-нибудь.
Я сыграла вальс Шопена так, как помнила.
— Привет, а ведь здесь привидения, — это был голос Джосса. Я резко отвернулась, потому что они с Изой вошли в галерею.
— Как, — продолжал он, — привидение — это Джессика?
— С чего это вы решили, что я — привидение? — требовательно спросила я.
— Нет, нет. Я в это не верю. Но Бен, когда бывал в сентиментальном настроении, говорил, что он иногда слышит звуки клавикордов и хотел бы, чтобы та, которая играла на них в Оукланде, вернулась. Странные фантазии для такого практичного человека.
— Он всегда говорил, что интересуется очень многим, — сказал Эзра.
— Да, — продолжал Джосс, — Бен готов был поверить во что угодно, если представить ему доказательства, поэтому он поверил, что если построить галерею, такую же как в Оукланде, и поставить там клавикорды, то может появиться привидение.
— Как у вас идут дела с моим мужем? — спросила Иза с ноткой иронии в голосе.
— Неплохо, — ответила я. — Пока что мы решили три задачи. А как у вас дела с моим мужем?
— Превосходно, — ответила она. — Пойдемте, Джосс, мне нужны опалы.
— Они недостойны вашей коллекции, — сказал он ей.
— Тогда я попрошу вас обменять их на другие.
— Нам надо идти. Не думаю, что здесь есть что-нибудь, — сказала я Эзре.
Мы вышли. Джосс и Иза вскоре исчезли, а мы оказались на верхнем этаже дома в незнакомой мне части. Комнаты были меньше, а одна из них была обставлена, как гостиная. На столе горела лампа, а рядом с вазой стояла деревянная коробка с открытой крышкой. В ней лежали вышивка, нитки и ножницы. Дверь, ведущая из этой комнаты, была полуоткрыта, и я увидела узкую террасу, огороженную низкой стеной. Мы находились на самом верху дома.
— Думаю, что это комната Лодов.
— Лордов. Звучит довольно торжественно, — ответил с усмешкой Эзра.
— Лод, — произнесла я четко. — Не уверена, что мы можем здесь оставаться.
— Там, где нас не ждут, мы можем скорее всего обнаружить необходимый ключ к поискам.
— Не думаю. Миссис Лод слишком скромна. Сомневаюсь, что она позволила бы поместить какие-нибудь указания в своих комнатах.
— И все же посмотрим.
— Меня интересует эта маленькая терраса, — сказала я.
Я вышла и посмотрела на небо. Сиял Южный Крест, напоминая мне, что я далеко от дома, в котором никто не тоскует по мне. Я с горечью подумала, что и здесь меня тоже не любят. Я перегнулась через ограждение террасы. Мы находились очень высоко. Затем я услышала голоса. Миссис Лод что-то говорила, и я вошла в комнату. Эзра стоял у стола, а миссис Лод у двери. Она говорила: