Горец. Кровь и почва
Шрифт:
Твою маман! Эта дура все же попёрлась за мной под пули.
– Ягр, прикрой, - крикнул я и в три погибели стал продираться сквозь кусты на голос.
Мимо что-то просвистело и с сочным чпоком врезалось в дерево.
Тут же затарахтел пулемёт Ягра. И пара экономных очередей из автоматов в стороне.
А я дальше продирался уже ползком, подтягивая за собой тяжеленный пулемёт и сумку с дисками.
Элика в неглубокой ямке самозабвенно пела, протирая левер от росы. Явно собралась стрелять.
– Где Митя?
– рыкнул я.
–
– Здесь. С нами. Где ещё быть нашему сыну. Вон там за камушками сидит.
– Указала она на тройку крупных валунов.
– Ты совсем дура, таскать сына туда, где стреляют?
– Можешь орать сколько захочешь.
– Ответила жена с милой улыбкой и победным взглядом.
– Но избавиться от нас и сбежать в свой мир тебе не удастся.
– Дура. Тут люди умирают за то, чтобы вы ушли в безопасное место. А ты что творишь? Теперь и на вас отвлекаться прикажешь?
– Зачем на меня отвлекаться? Я стрелять умею.
– Щелкнула жена зарядной скобой и добавила патрон в подствольный магазин.
– У меня с собой сто патронов. Десять зарядов ружья. Так что за нас не бойся. Ты мне лучше другое скажи: зачем ты оделся в ту одежду, в которой суда поапал?
– Та-а-ак...
– пропустил я мимо ушей ее последнюю фразу.
– Слушай мою команду. Сейчас же выдвигаешься к водопаду, что впадает в озерцо на тропе к месту ухода богов. Помнить его?
– Помню.
– Так что мимо тебя мы не пройдем. Засядешь с Митей выше водопада и никого не пускай на тропу кроме нас. Мы там будем примерно через три часа. Смотри нас не подстрели.
– Вас я всех в лицо знаю, - ответила Элика.
– Да и одеты вы одинаково. Поцелуй меня и мы пойдем.
Элика подтянула к себе свой ранец.
– До камней, где Митя двигай ползком, - посоветовал я.
– Не учи горянку по горам ходить, - фыркнула женщина.
Дождался, пока жена уползла к сыну. Слышал шорох ее передвижений, но не видел. Скрытно двигалась, что меня порадовало.
А сам сел думу думать. Что теперь делать с таким живым грузом в боевой обстановке?
– Что, командир, жена пришла свой хутор отбивать?
– спросил подползший командир звена штурмовиков.
– Именно. Не знаю, что на нее нашло?
– Как что? Кровь велела.
– Убежденно ответил капрал.
– Почему тогда ее братья не пришли?
– Братья её чётко выполняют приказ старшего в роду - тебя. А жена имеет право на свое мнение в таком вопросе, - просветил капрал.
Сколько вот живу среди горцев, а вот так до конца их и не знаю.
– Сколько врагов осталось?
– Десяток - полтора. Не больше. Главное, командир, чтобы нам патронов хватило. Тогда всех здесь положим.
– Ведь это наши горы. Они помогут нам?
– процитировал я Высоцкого.
– Вот именно, командир. Правильно сказано.
Звонко хлестал по ушам выстрел из винтовки снайпера.
– О!
– улыбнулся капрал.
– Ещё минус один. Прорвемся.
Через
Вернулась разведка, когда уже начало темнеть. Доложилась.
– Командир, находники все ушли хутор. Ночевать, скорее всего, будут там. Их девять человек осталось.
Их девять нас пять, не считая жены с сыном. Не лучший расклад. Тем более враги показали, что воевать они умеют.
Принял насколько мог торжественную позу.
– Бойцы, благодарю за службу. Первая задача: сбросить врагов с хвоста каравана герцога, выполнена вами успешно. На завтра нам надо увести их в сторону. Вон туда, - махнул рукой в гору.
– Теперь всем спать. Дежурство по очереди. Капрал, распорядись.
И заснул как убитый. Жутко устал.
На утро ушли в гору на плато. Оторвались всего на четыре часа. Ппотом пришлось делать засады.
Враги со свежими силами, подобрав все трофеи, в то числе и с хутора, стреляли чаще. И точнее.
На плато с сумрачным лесом вышли только я с семьёй и Ягр. Остальные полегли, забрав с собой минимум по одному врагу. Патронов у нас почти не осталось, но мы упорно тащили с собой тяжеленные пулемёты.
Потом и Ягр вдруг осел на ярко зелёный мох.
– Извини, командир, что не выполнил до конца свой долг, запузырил он яркой кровью на губах. Шаль ко мне домой не носи: умерла моя мать этим летом.
Сумрачное небо, прорывающиеся сквозь густые ветви, остановилось в его глазах.
– Видишь: к чему привело твое непослушание, - упрекнул я жену.
– Все погибли, защищая тебя, вместо того чтобы отступать по правилам. Какие ребята были. Какие бойцы!
– Ним лучше отсюда уйти, - сказала жена, не отвечая на мои упрёки.
Снял диск с пулемёта Ягра, выщелкнул из него оставшиеся патроны, а сам пулемёт утопил в ручье. Диск забрал с собой. Чтобы враг не мог этим оружием воспользоваться.
И оля-улю козочками по горам.
Дважды еще пришлось устраивать пулемётные засады. Элике запретил стрелять - у неё патроны охотничьи на дымном порохе. Демаскируют.
Когда вышли на заветную поляну, облегчённо вздохнул. Пришли. Там нас не догонят.
Но тут раздался рассерженный крик.
– Стой, Кобчик! Cтой! Не уйдешь от меня проклятый байсрюк герцогский. Отвечай, где мой сын?
Господи, отвяжется ли когда-нибудь от меня этот бырон?
Бывший майор Тортфорт, тяжело дыша, стоял один, без сопровождения. Неужели мы с Эликой всех умудрились всех оставшихся покоцать? Или они отстали от него? Барон держал в руках ППГ, явно затрофеенный у моих павших бойцов, направив его на нас. На нем была надета серо-голубоватая шинель республиканского солдата без погон. А беретку он где-то потерял по дороге.