Горелое озеро
Шрифт:
Вдалеке грянул гром. На Наташину руку упала крупная тяжелая капля. За ней еще одна. Розовато-лиловое небо резко потемнело. Набухшая туча лопнула, и начался ливень. Дети побежали назад. Сосновые кроны приняли удар на себя, защитив ребят от потоков льющейся с неба воды. Димка предложил остаться в лесу, чтобы не промокнуть на просеке до нитки. Наташа ответила, что в лесу пережидать грозу еще опаснее, но ярко блеснувшая молния напугала ее, и она, вздрагивая всем телом, прижалась к Димке. Он стоял, опираясь на пятнистый ствол кряжистой сосны, и слушал сбивчивое дыхание девочки. Промокшее платье прилипло. Маленькая, но уже хорошо очерченная грудь учащенно поднималась и опускалась. Трясущимися пальцами Димка снял
Хлопок пощечины заглушил новый раскат приближающего грома. Но оба удара не отдалили ребят друг от друга. Наоборот, Наташа, как будто вырываясь, прижималась еще ближе. Димка, оглушенный желанием и пульсирующим в висках гулом, зажмурился и впился в ее губы. Девочка укусила его. Не размыкая губ, Димка почувствовал неведомую ранее волну томительно-сладкой боли.
Этот день стал для него отправной точкой в познании неизведанного и недоступного ранее мира прикосновений и чувств. И даже много лет спустя с каждой новой подругой он как будто сверялся со своим тайным компасом: так ли сильно захлестывает его мощная волна наслаждения, как тогда, в лесу, на берегу Горелого озера. Удивительно, но с годами эти волны становились все менее стремительными и менее теплыми. Иногда они вовсе не накрывали его с головой, а только дразнили и откатывались обратно, оставляя после себя гулкое эхо.
Когда он встретил Ингу, сладостные волны вернулись с сокрушающей, непреодолимой силой. Это были самые счастливые годы. А потом как-то случилось, что вместе с ее уходом он потерял не только волны, но и, кажется, самого себя.
Сын уже вырос, с работой из-за пошатнувшегося здоровья пришлось расстаться… Пожалуй, кроме брата и маленького внука, Дмитрий Николаевич не был интересен никому. Эх, как много бы он отдал, чтобы хоть на миг вернуться на берег того самого озера и еще раз почувствовать, что все впереди, что все только начинается и надо просто в это поверить…
Дмитрий Николаевич грустно улыбнулся своим воспоминаниям и отложил газету на журнальный столик. «Каким же счастливым было детство! Да и юность тоже. А главное – мы были свободными. У нынешних детей этого и близко нет. Всюду с родителями. А если без взрослых остаются, то одна учеба и компьютер с телефоном. Внучке Марине только четырнадцать исполнилось, а вся жизнь у девчонки в гаджетах этих проходит. И даже романы там же. Это ж чушь собачья какая-то! Кем они вырастут, не зная нормального детства? Как будут общаться между собой, если только и умеют что стучать по клавишам?! Надо хотя бы Сережку не пустить раньше времени в этот виртуальный мир. Показать ему, как жить по-настоящему. Рассказать поподробнее про мальчишеские забавы моего времени. Поймет ли, правда? Пять лет всего мальцу. Интересно, а есть ли сейчас это Горелое озеро? Самое яркое воспоминание ранней юности. Когда все еще впереди. Протяни руку – и вот она, жизнь. И почему это озеро так называлось? Ерунда, конечно, про этих утопленников с погорельцами. Надо бы съездить туда с Сережкой на выходные, пока еще дни теплые стоят».
Глава вторая
– Деда, ну как сломалась? Ты же мне обещал, что мы за грибами пойдем к озеру! И что сосиски на костре жарить будем! Давай починим машинку? Давай я тебе помогу, хочешь?
Дмитрий Николаевич ласково потрепал внука по макушке:
– Деловой ты какой у меня! Но не сможем мы с тобой машинку починить сегодня. Там детали нужно кое-какие купить сначала. Подожди немного, через недельку наш «Ниссан» как новенький будет, вот мы и поедем с тобой за
Внук побежал в свою комнату и через минуту вернулся оттуда с горящими глазами и с пригоршней десятирублевых монет.
– На, дедуля! – сказал он торжественно, протягивая деду деньги. – Пойдем покупать детальки. И сразу же за грибами поедем. Мы успеем до вечера, я тебе обещаю. А я днем сегодня совсем спать не буду!
Дмитрий Николаевич покачал головой:
– Сережка, так быстро дела не делаются. Мастеру время нужно, чтобы машину починить.
– Ну так на такси давай поедем или на автобусе! – не унимался мальчишка.
– Да уж мы с тобой как пойдем куда-нибудь, так сразу во что-то да вляпаемся!
Дмитрий Николаевич вспомнил, как ему досталось от невестки, когда он убедил ее отпустить с ним Сережку в лес за елкой перед Новым годом, и как они застряли потом в непролазных сугробах. Вытащить массивный Nissan Patrol удалось только со спецтехникой поздно вечером. А потом Дмитрию Николаевичу пришлось еще платить штраф за незаконную вырубку деревьев.
Недавний поход с внуком на футбольный матч закончился и того хуже. Дедушка с Сережкой традиционно заняли места около ворот, чтобы получше видеть самые напряженные моменты игры. Погода была теплой, светило яркое послеобеденное солнце. Не разъехавшиеся по дачам на время каникул дети собрались крикливой стайкой за кромкой поля, чтобы успеть подать футболистам вылетевший в аут мяч. Сережка, насупившись, с завистью смотрел на счастливчиков, которым удалось дотронуться до мяча, но в начале второго тайма не выдержал:
– Деда, ну пожалуйста, разреши мне тоже постоять на поле. Я бегать не буду. Постою просто.
И дедушка разрешил. Сначала все было отлично. Девочка лет десяти, поймавшая мяч, даже принесла его Сереже, чтобы тот смог сам передать его вратарю. Но при следующей неудачной атаке на ворота эта же девочка быстро ринулась вперед, случайно оттолкнув маленького Сережку. Вроде и поле было мягким, и падал Сережка с высоты собственного роста, но итог был печальным. Перелом локтевой кости со смещением.
Больше навлекать на себя гнев невестки Дмитрий Николаевич не хотел. И как ни жалко ему было, он был непреклонен в отмене запланированной поездки.
После бесплодных попыток убедить деда мальчик сник и ушел к себе в комнату. Дмитрий Николаевич в нерешительности подождал несколько минут и осторожно заглянул в детскую. Сережа сидел на подоконнике и размазывал кулаком капающие слезы.
Заметив деда, внук, всхлипывая, проговорил:
– Ты ведь мне сам говорил, что клад у Горелого озера можно найти только когда тепло. А уже листья желтые. И я уже кофту на футболку надеваю. Не найдем клад теперь. И вообще, ты меня чему учил? Что слово нужно держать. А ты не держишь!
Дмитрий Николаевич вздохнул, подошел к мальчику и, прижав к себе вихрастую голову внука, сказал дрогнувшим голосом:
– Вот ты упрямец! Хорошо, давай одеваться. На такси как-нибудь доберемся. Поплутаем, конечно, но дорогу найдем. Только я чай заварю, чтобы в термос налить, и в магазин на минутку сбегаю, куплю что-нибудь перекусить в дороге.
На деле выяснилось, что искать дорогу к озеру совсем непросто. Того лагеря, в котором Дмитрий Николаевич проводил свои летние каникулы почти шестьдесят лет назад, уже давным-давно не было. Весь берег реки был застроен дачными и коттеджными поселками. Проехав около двадцати километров от города на такси, Дмитрий Николаевич попросил водителя свернуть к реке. Немного повиляв по дачным улочкам, натыкаясь повсюду на шлагбаумы и заборы, дедушка решил отпустить машину и поискать с внуком Горелое озеро самостоятельно. Тем более место, где заканчивался очередной дачный поселок и начинался сосновый лес, показалось Дмитрию Николаевичу знакомым.