Горная весна
Шрифт:
В верхнем конце набережной показался большой красный автобус. Девушка поспешно спрятала книгу, поднялась со скамейки и направилась к остановке. Андрей пошел за ней.
Лихо подкатил автобус. Шершавые черные его скаты распороли глубокие дождевые лужи, выбросив налево и направо два крыла мутной воды. Андрей во-время успел заслонить девушку, приняв холодный душ на себя. Весь он, от ботинок до фуражки, был забрызган, но нисколько не досадовал. Наоборот, был доволен тем, что ему представилась такая счастливая возможность проявить рыцарство по отношению к понравившейся ему девушке. Вытирая большим цветным платком грязное лицо, он пытливо посмотрел на нее: в должной ли мере она оценила его
В распахнутых дверях автобуса стояла пожилая, в теплом платке и ватной телогрейке кондукторша. Она виновато улыбалась:
– Извиняемся, молодые люди, за свою неаккуратность.
– Ничего, тетенька, не беспокойтесь, обсохнем, - сказал Андрей.
– Смотри, какой необидчивый! А другой бы в тартарары нас послал. Входите!
– сказала она, освобождая проход.
Андрей подал девушке руку, помог войти в автобус. Подведя ее к свободному диванчику, он бережно снял с плеч рюкзак, потом смахнул перчаткой с клеенчатой обивки невидимую пыль и, чуть прикоснувшись к локтю девушки, пригласил садиться. Она села, отблагодарив его взглядом. Он скромно расположился рядом.
Та цыганка, которая полчаса назад гадала Андрею, тоже вошла в автобус. Она села позади молодых людей, закрыла глаза и притворилась задремавшей. В тот же день, приехав в Явор, она почти слово в слово передала Крыжу все то, о чем говорил Андрей Лысак с незнакомой девушкой. Крыж хорошо заплатил «Кармен». Ее услугами он воспользовался без всякого риска навлечь на себя чье-либо подозрение. Дело в том, что Любомир Васильевич как знаток языков всех народов, населяющих Закарпатье, совмещал работу в книжном магазине с учительской: по вечерам он обучал грамоте взрослых цыган. Там же, в школе Цыганской слободки, на восточной окраине Явора, он и познакомился с этой цыганкой, поставил ее в известность о том, что заменил Дзюбу. Тогда же он и приказал ей отправиться в Рахов, проследить за Андреем Лысаком, приметы которого он подробно описал цыганке. Свой интерес к нему он объяснил «Кармен» тем, что этот немного непутевый парень доводится ему племянником и что он боится за его будущее.
Зачем нужно было Крыжу следить за Андреем? А как же! Резидент должен знать о кандидате в агенты решительно все, он должен контролировать каждый его шаг.
Автобус прошумел по мокрой улице Рахова и побежал по узкой долине, по самому берегу Тиссы. Андрей сидел рядом с девушкой, плечом к плечу. Эта близость, казалось Андрею, уже внушила девушке доверие. Теперь, решил он, можно быть смелее.
– Как вас зовут?
– тихо, вполголоса спросил он.
– Верона, Верона Бук, - сразу же просто ответила девушка.
– Верона? Значит, вы словенка?
– Да.
– Из командировки возвращаетесь? Лесозаготовитель?
– Ага. А как вы узнали?
– удивилась Верона.
– Нетрудно догадаться: такие загорелые, обветренные щеки, такие зеленые глаза бывают только у настоящих лесовиков.
Верона густо покраснела - явно от удовольствия. Андрей понял, что затронул слабую струну ее души. Не боясь теперь быть назойливым, он задавал ей вопрос за вопросом: где она трудилась, кто ее послал на лесозаготовки и понравилось ли ей в лесу. Девушка охотно рассказала о себе все. Ей нет еще и девятнадцати лет. Комсомолка. Отца у нее нет. Живет она с матерью в Ужгороде. До совершеннолетия не знала физического труда. Попала на лесозаготовительные
Только полгода поработала Верона, а ей кажется, что на всю жизнь пропиталась духом хвои, смолы, горного моха, теплых сочных опилок, дымом ватры.
Андрей слушал ее рассказ с серьезным, глубокомысленным выражением лица, сочувственно кивал головой, одобрительно улыбался, но… решительно ничего не понимал. «Какому дураку, - думал он, - пришло в голову послать такую красивую девушку на лесозаготовки? Неужели не нашлось в Ужгороде девчат попроще?» Не понимал он и радости Вероны. Сомнительно это удовольствие - спать на хвое, умываться ледяной водой, просыпаться до восхода солнца и работать от зари до зари.
Закончив рассказ о себе, ответив на все вопросы Андрея Верона улыбнулась и вопросительно посмотрела на своего спутника. Он понял ее. Но что сказать о себе? Правду? То, что он всего-навсего ученик железнодорожной школы, будущий паровозный машинист, едет на практику в Явор? Невыгодная это для него правда. Верона, наверно, думает, что он уже успел завоевать себе хорошее место в жизни. Как она разочаруется, узнав правду. Ах, если бы он был не учеником-практикантом, а человеком прославленным!
– Я машинист паровоза, - сказал Андрей.
– Я так и думала. Догадалась.
– И Верона указала глазами на газету «Гудок», которая выглядывала из кармана куртки Андрея.
– Значит, вы машинист паровоза? И все? Без имени и фамилии?
«Раз хвастаться, так уж хвастаться до конца», - подумал Андрей.
– Зовут меня Олексой, - сказал он.
– А фамилия… Сокач.
– Олекса Сокач?
– подхватила Верона.
– Так я же вас хорошо знаю! Сколько раз читала статьи о знаменитом машинисте комсомольце Олексе Сокаче!
Андрей Лысак счел необходимым скромно потупиться, протестующе взмахнул рукой:
– Мало ли чего не напишут в газетах! Вот вы вернетесь в Ужгород, газетчики о вас такое напишут - сами себя не узнаете!
Разбрызгивая на дороге дождевые лужи, сверкая на солнце никелем и лаком, автобус спускался все ниже и ниже. Слева, вдоль румыно-советской границы, бурлила в обточенных валунах полноводная Тисса, справа поднимались высокие горы, поросшие лесом от вершины до подножия. Шумели весенние потоки в ущельях. Зеленели первой травой южные склоны гор. Вербы и тополя одевались молодой листвой. Ничего как будто не видел и не слышал Андрей: смотрел только на Верону, будто ею одной любовался.
В конце пути перед самым Явором Андрей взял руку Вероны и сказал:
– Можно вам погадать? Прошлое мы ваше знаем. Поговорим теперь о будущем.
– Погадайте. А вы умеете?
Глядя на обветренную, шершавую ладонь девушки покрытую глубокими прерывистыми линиями, он говорил серьезно и внушительно:
– Через три дня, ровно в двенадцать часов, вы будете сидеть в Ужгороде, на правом берегу реки Уж, сразу за большим мостом, на первой скамейке. К вам подойдет молодой человек с веткой сирени в руках, в сером костюме…