Город, где ничего не случается
Шрифт:
– Утверждаете, что общались с мистером Онимом только виртуально?
– спросил Гершвин у Степки.
– Никогда его не видели?
– Мистеры, по ходу, у америкосов!
– огрызнулся Фролов.
– Свидетель, отвечайте по существу!
– потребовала Панкратова.
– А пусть он сам по существу спрашивает, - заершился Степка, - а не фигню всякую про какого-то, блин, мистера!
– Наум, похоже, он не читал Агату Кристи, - подала голос с места Ника, - и не может понять, о чем ты говоришь!
– Вы сами, короче, не в теме, - вытаращился на нее Степка, - че там у них читать? Песняки, что ли? Так
– Свидетель, отвечайте на заданный вопрос, - и тут даже суровая Панкратова не удержалась от смеха. В общем хохоте прозвучала реплика Анжелы: "Ой, вот даун!".
– А вы, адвокат, формулируйте вопрос попроще... Не все так начитанны, - судья покачала головой, снова принимая серьезный вид.
– Хорошо, - кивнул Наум. В его черных глазах прыгали озорные чертики, а усики подрагивали, как у Маси в саду у Виктора. Вероника подумала о том, что Гершвин мог и это инсценировать специально, чтобы выставить Степку не только мерзавцем, но и недалеким и не блещущим умом парнем. Во всяком случае, именно так теперь к Фролову, наверное, относились почти все, присутствующие в зале. Эту партию Наум тоже сыграл, как по нотам.
– Виделись ли вы лично с человеком, от которого получали указания насчет действий на ферме?
– спросил Гершвин.
– Неа, - помотал головой Степка.
Гершвин задал еще несколько вопросов и сообщил, что теперь Фролова может допросить обвинитель.
Прокурор молча рассматривал свои руки, нервно ерзающие по столу.
– У вас есть вопросы к свидетелю?
– спросила у него вторая женщина-судья.
– У меня нет вопросов, Ваша честь, - не поднимая головы, ответил прокурор.
Степку увели. Когда он, шаркая ногами и уже привычно заложив руки за спину, проходил мимо клетки, Наталья Михайловна покачала головой:
– Степа, как же так?.. Мы ведь тебя всегда с добром встречали, а ты отблагодарил... Вот уж точно, пригрели змееныша на груди.
У Степки затряслись губы:
– Я же не хотел... Я не думал!
– Урод ты!
– припечатала Анжела.
– Еще и анонимку следователю подбросил!..
Тут на нее прикрикнула женщина-конвоир, а Степана заторопили к двери его сопровождающие.
*
Видя, что от подозрений в наркоторговле после показаний Степана мало что осталось, прокурор заговорил о том, что для смены меры пресечения на подписку о невыезде или домашний арест необходимо иметь постоянное место жительства, но дом Кротовых три дня назад был опечатан судебными приставами, и есть документы о конфискации имущества за долги. Где будут проживать подозреваемые? Куда присылать им повестки о вызове в суд или к следователю?
Гершвин слушал его, слегка улыбаясь и поглаживая ладонью потертую столешницу, и Вероника догадалась, что у Наума готов ответ и на этот вопрос.
– Адвокат, что вы скажете по этому поводу?
– спросила судья Панкратова.
Наум поднялся, вынимая из кейса бумагу с печатью нотариальной конторы.
– Да будет вам известно, - неспешно сказал он, - что с нуля часов сегодняшнего дня Наталья Михайловна Кротова, в девичестве - Рязанцева, вступает в права наследования имущества своей бабушки, Екатерины Прокофьевны Рязанцевой. Прошу приобщить к делу копию документа, подтверждающего права наследования
Вероника мысленно зааплодировала Науму. Когда он успел проделать такой объем работы, приехав накануне слушания? Пока она была на пожарище и беседовала с оперативниками, свидетелями и потерпевшими, Наум тоже времени зря не терял. Он нашел и убедил явиться в суд ветеринара, которого вызывали к кротовским коровам; побывал у нотариуса, занимающегося наследственными делами ("Если это нотариальная контора в "Монрепо", далеко ему ходить не пришлось, и, наверное, хозяйка конторы долго себя уговаривать не заставила: я еще накануне заметила, что Наум произвел на нее впечатление. Но как ему удается так быстро находить и убеждать нужных людей?") и даже успел сбегать на улицу Весеннюю и осмотреть дом, где находилась квартира бабушки Натальи Михайловны. И как к месту он упомянул о том, что Кротова-старшая до последних дней заботилась о престарелой бабушке. Вот уже и суровая Панкратова уже смотрит на подсудимых, не хмуря брови.
– Что же вы, Дмитрий Львович, даже элементарных справок не навели?
– "сочувственно" покачал головой Гершвин, глядя на пунцового от стыда прокурора.
– Говорите, что у моих клиентов и жилья нет, и жить им, окромя СИЗО, негде, ан нет! Ай, неловко вышло!
Прокурор уставился в стол, беззвучно шевеля губами и явно мечтая треснуть чем-нибудь тяжелым по торжествующе улыбающемуся лицу питерского юриста. Но при взгляде на могучий торс и широченные плечи Наума это желание у Дмитрия Львовича быстро исчезло.
– Да уж, тут даже активистки с плакатами не помогут, - шепнул Веронике Роман Павлович.
– Упрек по существу. Надо было не манифестанток собирать, чтобы на эмоции пробить, а все проверить, все справки навести, чтобы не сидеть потом, как оплеванный! А он поленился, думал - опять прокатит. Но с местными адвокатами этот номер у Димыча еще проходил успешно, а ваш-то - зубр матерый, его на такой мякине не проведешь. Я наслышан о Гершвине. Второго такого нет.
– Тишина в зале, пожалуйста, - постучала молоточком по столу Панкратова, просматривая документы, поданные Наумом.
– Так... Понятно, вижу. Верно, коллеги?
Мужчина-судья что-то негромко сказал ей на ухо.
– Возможно, нам придется вызвать нотариуса Долинину О. В., которая ведет дело о наследовании имущества Рязанцевой Е. П., - сказала Панкратова.
– Ольга Витальевна как раз присутствует в зале, - ответил Наум. Ника проследила за его взглядом и действительно увидела у окна даму-нотариуса из конторы в "Монрепо" в сопровождении помощницы, высокой, очень хрупкой рыжеволосой девушки в сером костюме.
Глядя, как Долинина выходит на трибуну свидетелей, Вероника украдкой показала Науму большой палец: "Ты супер!" Адвокат гордо кивнул: "Сам знаю!".