Горсть патронов и немного везения

Приходько Олег Игоревич

Нет ничего более скучного, чем экономика и финансы. Хотя во время мытарств по биржам, комитетам муниципального жилья, ассоциациям риэлтеров и прочим учреждениям мне не раз пришлось пожалеть о тройке по математике и обзавестись калькулятором — дальше этого я не пошел. Студенческую практику в Бабушкинском РУЭПе я бы с удовольствием променял на аналогичный срок в сизо «Матросская тишина». Но, как говаривал один мой ставропольский знакомый: «Таковы наши реалии, товарищи». Без экономического ликбеза сегодня как без компьютера или иностранного языка, иначе придется пялиться на всякого, кто элементарные отношения между покупателем и продавцом

называет маркетингом, а спекулянта — дистрибьютером.

— Вы это, Николаич, — почесал я в затылке, — может, переведете? А то у меня по части дифференциации «паблик рилейшен» и корнера с лакгингом дисфункция в силу временной маргинальной корреляции.

Он рассмеялся:

— Ну тогда, Женя, ты пропал! Таэквондо сегодня полезно сыщику ровно настолько, насколько всякому другому гражданину — как средство обороны от трамвайных хамов и способ сохранить физическую форму.

С этим можно было не соглашаться, но спорить я не стал. Как бы ни были мне противопоказаны экономические раскрутки, я вынужден этим заниматься, потому что неэкономических преступлений попросту не бывает.

Новожилов сосредоточился на зеленом экране, испещренном схемами и цифирью. Авторучка в его руках превратилась в телескопическую указку:

— Майвин Анатолий Ильич, родился в тысяча девятьсот сорок пятом году в Кемерове, в семидесятом окончил факультет промышленного и гражданского строительства МИСИ и уехал на родину. Там, как писали когда-то в партийных характеристиках, прошел путь от прораба до начальника стройтреста, был городским депутатом — вплоть до восемьдесят шестого. Потом основал строительную фирму — строил дома для военных…

Он полистал досье — на экране замелькали столбики цифр, фамилии, снова схемы со стрелочками и квадратиками, и вдруг к желтым цветам рамочек и условных обозначений примешались красные пунктирные линии.

— Ага, вот! Побывал, значит, под следствием… но был оправдан. Я тебе расскажу, в чем там дело… сейчас, сейчас… Ага! Значит, так. Источники финансирования. Средства инвесторов — физических и юридических лиц… вот туг даже значится финская компания «Сайма»… Паевые взносы инвесторов… Кредитные займы — очень большой процент, до сорока… Благотворительные пожертвования — пустяк, ноль пять процента… За что же он привлекался… сейчас разберемся… Ага, вот!..

Указка ткнулась в понятную, как «Сказка о рыбаке и рыбке», строчку: Ц_{= U!/A/a+a1/ /Б/б+б1/+Б/.}

Я упал со стула.

— Спокойно, — отсмеявшись, продолжал Новожилов. — Ц — это цена товара в момент поставки; А — доля покупных материалов и ресурсов…

По-моему, он говорил еще о чем-то. Я на это время отключился и стал вспоминать о том, как я проводил зимние каникулы в пятом классе. Новожилову проще — он еще до ПГУ окончил МГИМО и долгое время косил под коммивояжера где-то в Северной Италии.

— …Эта формула помогает избежать обвинений в монопольном завышении цен, так как цена здесь повышается лишь по мере роста собственных затрат на покупные ресурсы и оплату труда, а такое повышение заранее оговаривается с заказчиком при закреплении договора. Понял?

— Конечно, нет.

— Объясняю. Разница цен в момент поставки и в момент заключения не учитывала льготы по налогу на добавленную стоимость по материалам, оборудованию и услугам, которые используются на строительство жилья за счет инвестиции

для военнослужащих и членов их семей.

— Короче, сто пятьдесят шестая — нарушение дисциплины цен?

— Все оказалось несостоятельным, суд его полностью оправдал… и в девяностом его фирма «Свой дом» перестала существовать.

— Правильно. Всем военным построили жилье — задача выполнена, — вздохнул я.

Он понял мое состояние.

— Ты не расстраивайся, — утешил, — я подобными вещами занимаюсь ежедневно с девяти утра до пяти вечера. Тебя формула испугала, а мне ее и расшифровывать не надо, как значок воспринимаю — и все. Майвин чист, как моча молодого поросенка. Вполне допускаю, что суд рассматривал это дело по его же просьбе. Появились завистники или кто-то хотел построиться на участке, а он забрал его под себя. К тому же он был депутатом — не забывай. Какой-то бумагомарака черкнул статейку в «Кемеровскую правду», он потребовал публичного опровержения. Ты мне покажи хозяйственника, который не бывал в суде. Мне такие неизвестны. Представители нашего мэра там днюют и ночуют, газетчики его имя уже упоминать боятся.

— Ладно, Артур Николаич, проехали! Почему фирма-то закрылась?

— Стало невыгодно — вот и закрылась. А потом Майвин переехал в Москву.

— Каким образом?

— Откуда мне знать? Развелся, женился на москвичке, купил квартиру — мало ли!

— А почему фирма «Земля» заинтересовала вас?

— Почему «Земля»? Нас все фирмы интересуют, без исключения. Откуда капитал, куда перемещается, лицензии, законность, партнерство — все. На том стоим. Может, которые помельче, и остаются вне поля зрения, но крупные — все. Представляешь, появляется в газете объявление: «Фирма гарантирует ежегодный доход пятьсот процентов!» Я первый деньги сниму, квартиру и машину продам, жену в ломбард заложу и отнесу им все! Только нет таких фирм, Женя. Три, ну пять — это еще куда ни шло. А пятьсот?! Ясно, что это будущая «пирамида» типа МММ или «Властелины». Едем туда. Видим: пьяный сторож спит у какой-то хибары, предназначенной на слом. Проверяем документы — все оформлено. Есть лицензия. Теперь осталось найти деньги — вот и занимают, обещая бешеный процент, но еще не зная толком, чем будут заниматься. Мы, конечно, такие «фирмы» проверяем. Кстати, большинство из них — охранные или детективные.

— Попрошу без намеков!

— Да что ты, Господь с тобой! Твоей фирмы в нашей картотеке нет — места в файле жалко.

— Обидно говорите, начальник. Но мы негордые.

— А что тебя конкретно интересует?

— Конкретно — все, — ответил я.

— Ищем спонсора, значит? — понимающе улыбнулся Новожилов.

— Почему вы так решили?

— А как еще? Клиентом твоим Майвин стать не мог — у него очень хорошая служба безопасности.

— Да? — разыграл я удивление. — И что понимается под словом «хорошая»?

— Отдел экономической разведки, огромная база данных, подразделение охраны объектов, отдел личной охраны сотрудников, лицензии на оружие… всего тридцать человек. Есть даже аппаратура подавления прослушивающих устройств, системы видеозаписи — от фирмы из Германии РК ELECTRONIC и штатовский CCS. Так что, уж ты извини, на хрена, ему к тебе обращаться?

Я тоже задавался этим вопросом, но вида не подал.

— Правильно, Николаич, — признался, — хочу договориться о безвозмездном кредите. Я на базаре видел, как этот Майвин в окружении вооруженных телохранителей капусту выбирал.