Горячо-холодно: Повести, рассказы, очерки
Шрифт:
— Галя, — с выражением сказала Тамара.
— Сначала я должен узнать, кто владелец этой недвижимости. На чье имя записан этот дом?
Заводилой, разумеется, была Тамара. До этого девушки жили в Ангарске. Хорошее общежитие, привычная работа, благоустроенный город с трамваями, прекрасные дворцы культуры с колоннами — что еще человеку надо? Но вот однажды девушки увидели: город выстроен, все в нем налажено, все знакомые парни переженились на подругах. А им хочется нового, такого, чего еще в жизни не было.
— Захотелось
Тамара села на самолет и полетела в разведку. Походила по Ленинградскому проспекту, увидела, что город еще неблагоустроен, неуютен именно то, что им надо. Прилетели подруги. Устроились на работу. Всем обещали общежитие, а пока жили в гостинице.
Ни о какой засыпушке девушки и не думали. Но тут пришло известие — в город прилетает на специальном самолете большой московский начальник. Городские власти спешно готовились к торжественному событию: прокладывали тротуары, красили фасады домов, оформляли витрины магазинов. Однажды девушки пришли с работы, и администратор объявил им — в течение трех часов освободить номера для высокого гостя и его свиты. Делать нечего, сложили чемоданы и отправились на улицу: так требуют законы гостеприимства.
Ночь провели у подруг в общежитии, а наутро побежали по городу искать жилье. Тамара наткнулась на столб: «Срочно продается…»
Сторговались с дядей Семеном на шестистах рублях. Денег у девчат, конечно, не было. Тут и подвернулся лысый, первый Тамарин жених. Он жил в той же гостинице и часто захаживал к девушкам в гости. Тамара попросила у лысого в долг. Тот ответил: «С превеликим удовольствием. Могу даже оформить засыпушку на свое имя: меня ведь тоже из гостиницы выселяют. А вы будете жить со мной. Такие замечательные девушки. Разве можно вам отказать?»
Предложение лысого не прошло единогласно. Тамара отправилась на работу. Начальница спрашивает: «Ты что такая грустная?» Тамара рассказала про свои заботы. Начальница сказала: «Подумаю», — и ушла на обед. После обеда приходит, кладет деньги на стол и говорит (кабинет у нее отдельный, только двое нас и было): «Бери, Тамара, если хочешь. Только деньги эти не мои, я у знакомой взяла, а она проценты просит. Один процент — шесть рублей в месяц. Совсем немного. Если согласна — бери. Мне и расписки не надо. На честность твою отдаю».
В тот же день девушки стали владельцами засыпушки номер пять.
— Деньги-то, наверное, ее собственные были, — перебила рассказ Тамары Соня. — Она просто так сказала, для приличия.
— А тебе не все равно, — сказала Галя. — Дала — и спасибо ей.
— И проценты человеческие, — подтвердила Тамара.
Всего один процент в месяц — совсем немного. Не каждый сообразит, что это двенадцать процентов годовых.
— Въезжали мы весело, — продолжала Тамара. — Эта засыпушка была темная-темная. Мы все переклеили, обои новые купили, потолок побелили, радио провели. Новоселье справляли
— А как же московский начальник? — спросил я. — Понравился ему ваш город?
— Тот самый начальник побыл у нас один день. А вечером улетел. Даже ночевать не остался.
— Нет худа без добра, — сказала Галя. — Мы в гостинице рубль за койку платили. А здесь никакой квартплаты.
— Все хорошо, — вздохнула Соня. — Город нам нравится. Только вот мороженого у нас нет. И танцы не каждый день бывают.
— Зато женихов полный город. Правда, Таня? — Галя посмотрела на Таню и подмигнула ей.
— Не знаю. — Таня лежала на железной кровати из красного дерева и не принимала участия в общем разговоре.
— Не прибедняйся. Не отобьем.
— Таня наша уже устроилась, — пояснила мне Тамара. — Почему, думаете, она лежит? У нее Лялечка скоро будет. Так и назовем, если дочка. А если сын, — то Сережа. Им уже комнату обещали.
Таня лежала на кровати и улыбалась:
— Скоро и Тамара Ивановна свадьбу справит.
— Вот еще, — фыркнула Тамара. — Больно он мне нужен.
— Если он откажется, мы его пропесочим, — пригрозила Галя по адресу неизвестного мне парня. — Пусть только откажется, будет иметь дело с нами.
— Я в твоей помощи не нуждаюсь.
— А ты, Соня, иди за водой, — сказала Галя. — Сегодня твоя очередь кисель варить. И вообще девочкам не рекомендуется слушать разговоры старших.
Соня надула губы и вышла.
Дверь тихонько скрипнула. Я даже не заметил — в колени мои ткнулось что-то мягкое, влажное. Я подхватил на руки этот живой комочек — девочка счастливо затихла и засопела в мой живот. Лица девушек посветлели, а потом стали задумчиво-сосредоточенными.
— Это Маринка, — сказала Тамара, — наша дочка.
Следом за Маринкой в засыпушку вошла Бела, держа в руках узелок с детской одеждой.
— Почему задержалась? — спросила Галя.
— Тетя Даша гулять с ней на озеро ходила. — Бела подошла к столу, присела на табуретку. — У нее, оказывается, мыла нет. Стирать буду сегодня. Мариночка, пойдем ручки мыть.
Маринка вцепилась в меня и ни за что не хотела уходить. Общими усилиями ее уговорили наконец подойти к умывальнику.
— Только не спрашивайте у Мариночки, где ее отец, — быстро шепнула мне Тамара. — Понимаете?
— Понимаю, — ответил я. — А где он?
— Потом скажу…
Маринка снова устремилась ко мне, прижалась щекой к животу и закрыла глаза. Бела вышла на улицу, и было слышно, как она разговаривает там с Соней. Галя подошла к раскладушке, села.
— Что в кино сегодня? — спросила она.
— Пойдем? — предложила Тамара.
— Я лучше посплю. Нам ведь с Соней в ночную…
Намек был вполне прозрачным. Я посмотрел на Маринку и понял, что мне повезло.
— Смотрите, — воскликнул я, — Мариночка уже заснула! Надо трогаться.