Господин адвокат
Шрифт:
– Поняли, что Крылатый совершил убийство? – ехидно усмехнулся прокурор.
– Нет, что вы, – испугалась свидетельница. – В тот момент я подумала, что Сережка все-таки выпросил у бабы Гали самогонку в долг.
– Кровь на бутылке, руках и одежде Крылатого видели? Спрашивали, откуда она? – поправив на переносице очки, спросил прокурор.
– Нет. Я не спрашивала, – испуганно ответила свидетельница.
– А видели хоть эту самую кровь-то? – вмешался в допрос адвокат Лисицын.
– Так! Попрошу не нарушать регламент
– Извиняюсь, – еле слышно пробурчал адвокат.
– Я видела пятно на рубашке Сергея и даже спросила его об этом, но он ничего не ответил. Тогда я решила, что он порезался, и не придала этому факту никакого значения, потому что Сергей был сильно выпивший.
– Подсудимый, какая у вас группа крови? – спросила судья.
– Первая положительная, – без особого настроения ответил Крылатый.
– А у пенсионерки Мишиной, по заключению эксперта, кровь была четвертой группы, – заметил прокурор. – Следует также отметить, что по заключению экспертизы на рубашке Крылатого обнаружено пятно крови именно четвертой группы. Кровь Мишиной! – весомо добавил он.
– Подсудимый, откуда на вашей одежде могло взяться это пятно? – спросила судья.
Крылатый встал, подумал маленько и пожал плечами.
– Еще вопросы будут? – спросила судья у всех участников процесса.
Прокурор и адвокат сообщили, что вопросов больше не имеют.
– Свидетель, вы свободны. Можете идти, – сказала судья. – Пригласите следующего.
Следующим был рыжий парень примерно одного с подсудимым возраста. Он сообщил свой адрес и назвался Емельяновым Андреем Анатольевичем.
– Расскажите суду все, что вам известно по данному делу, – предложила судья.
– Ну, что? – почесал голову свидетель. – Мы, короче, на дискотеку в тот день собрались идти и решили выпивки где-нибудь надыбать. Вот и пошли к бабе Гале Мишиной. Она самогон варит и людям продает.
– Кто предложил пойти к Мишиной? – спросил прокурор.
Емельянов снова почесал в затылке и сообщил:
– А хрен его знает.
– Свидетель, как вы себя ведете? – возмутилась судья.
– Я хотел только сказать, что не помню, кто предложил это первым, – оправдался Емельянов. – В тот вечер я выпивший был. Конечно, не такой синий как Серега, чтобы совсем уж ничего не помнить, но все-таки.
– Итак, вы пошли к Мишиной. Что было дальше? – спросила судья.
– Я к Мишиной не ходил, – испуганно ответил Емельянов. – Я этого не говорил. Это Серега к ней ходил.
– Хорошо. Зачем Крылатый ходил к Мишиной? – обмахиваясь, словно веером, листом бумаги, спросила судья.
– Как зачем? – опешил свидетель. – Так за самогонкой же. Господин судья, вы что меня не слушаете? Зачем тогда вызывали?
– Свидетель, как вы себя ведете? Делаю вам замечание, – повысив голос, сказала судья. – Рассказывайте, что было дальше?
– Ну,
– Что именно Крылатому сказала Мишина? – спросил прокурор.
В зале судебного заседания из уст свидетеля прозвучали ненормативные выражения. Судя по всему, Емельянов запомнил слова, сказанные пенсионеркой Мишиной дословно.
– Свидетель! Я сейчас удалю вас из зала судебного заседания, – возмущенно приподнялась со своего места судья.
– А чё? Я же как было говорю, – сказал Емельянов. – Правду и ничего, кроме правды.
– Что было дальше? – оборвала его судья.
– Потом мы ушли, прошли до конца улицы, и тут Серега, ничего никому не сказав, побежал обратно к дому Мишиной. Я сначала подумал, что он на крыльце что-то забыл, а потом смотрю, он обратно уже с бутылкой самогонки бежит.
– А почему вы пошли на народные гуляния и не взяли с собой денег? – спросил прокурор.
– Так мы взяли, только быстро истратили все, – ответил свидетель. – Да вы, наверное, и сами знаете, как это бывает, когда компанией гуляешь.
– Не знаю, – гордо ответил прокурор и, сверкнув стеклами очков, надменно посмотрел на присутствующих в зале, сразу же после чего по залу прокатился недоверчивый какой-то смешок и шепоток.
– Еще вопросы к свидетелю будут? – спросила судья.
Я посмотрел на адвоката. Лисицын отрицательно покачал головой.
– У меня будут вопросы, – сообщил я.
– Пожалуйста, – сказала судья.
– Скажите, перед тем, как подсудимый вернулся к дому пенсионерки Мишиной, Оксана Водорезова что-нибудь ему говорила?
Емельянов задумался, а потом отрицательно помотал головой.
– Значит, не помните? – констатировал прокурор. – Матерные слова Мишиной помните дословно, а то, что говорила Водорезова Крылатому, не помните. Как это понимать? – прокурор пристально посмотрел на Емельянова и спросил: – Свидетель, вы наркотики употребляете?
– А п-п-почему вы спрашиваете? – ни с того ни с сего принявшись заикаться, спросил свидетель.
– Отвечайте на поставленный вопрос, – потребовал прокурор.
– З-з-завязал, – заикаясь ответил свидетель.
– А что употребляли? – спросил прокурор.
– Г-г-героин, – ответил свидетель.
– И вы хотите сказать, что от героиновой зависимости можно легко избавиться? – вмешался адвокат Лисицын.
Свидетель промолчал.
– К уголовной ответственности когда-нибудь привлекались? – грозно спросил прокурор.
– Д-д-да, – ответил Емельянов.
– За что? – спросил прокурор.
– З-з-за наркотики и п-п-привлекался.
– Точнее, за сбыт наркотиков, – поправил прокурор. – Я помню обвинительное заключение в отношении вас почти дословно.