Господин Лянми Часть первая
Шрифт:
Как больно!
Голодное Ничто в душе у Тяу-Лина требовало пищи, оно было готово втянуть внутрь себя все, что было рядом. Ощущение шершавой бумаги под правой рукой, мокрые от пота палочки в левой руке, и яркий, режущий огонь перед глазами.
Жрец сосредоточился на этих ощущениях, постепенно, тонкой струйкой заполняя пустоту внутри себя. Ощущения смешивались, растворяясь друг в друге, превращаясь в колышущиеся тени предметов. Вот прихотливый изгиб огня, вот тени кусков дерева, отполированных бесчисленными прикосновениями, вот клочок бумаги…
…Странная бумага…
Но
Затем вдруг взъярилось!
Еды, еще еды!
Оно бросилось на ограждающие его стенки души Верховного жреца. С большим трудом, сдавив в руках палочки и едва сдерживаясь, чтобы не разорвать ломкие древние страницы, жрец превратился в горнило печи. В нем клокотало и ярилось Ничто.
Тяу- Лин тяжело и прерывисто дышал, на стол перед ним тянулась тонкая струйка слюны. Он подался вперед, смотря на огонь свечи. Еще немного, еще чуть-чуть! И он сгорит в огне словно мотылек. Жадная пустота была сродни огню, она требовала, умоляла, просила и угрожала! Она хотела еды, любой, откуда угодно! Еды, больше еды! И в тот миг, как ее ярость стала почти непереносимой, жрец отпустил жадную силу.
В будущее!
Глаза старика распахнулись. Его рот раскрылся в неслышном крике. Силы, вызванные им, жестоко терзали его изнутри. Затем они ринулись открытой дорогой. В грядущее. Вслед за ними метнулся внутренний взор жреца. Он дергался, метался вправо и влево, танцевал и мерцал. Будущее ослепляло. Опаляющий огонь нерожденного солнца не давал жрецу смотреть прямым взглядом. Его взгляд выхватывал кусок там, каплю здесь, проникал сквозь тонкие щели, медленно просачивался, словно вода сквозь песок…
Мерцающий взгляд…
Жрец, что создал сотни лет назад этот обряд, умел давать имена.
В тот миг, когда огонь грядущего опалил душу Тяу-Лин, тот гортанно выкрикнул некое имя и подбросил над столом палочки с рунами. Правая рука судорожно сжалась раз-другой, царапая и сминая страницы книги. Дернувшись всем телом, жрец откинулся назад, подальше от сжигающего, непереносимого жара маленькой свечи. Он обвис на стуле полупустым мешком из-под риса. Все его силы ушли на этот обряд, руки и ноги дрожали.
Через несколько минут он с огромным трудом отер рот от слюны.
Как тяжело.
Четверть часа Тидайосу-шангер сидел не шевелясь. Но вот он нашел силы поднять голову и посмотрел на стол. Ослепительный огонь все пожирающей пламенной пасти, каким он виделся еще полчаса назад, превратился в едва заметное мерцание, почти трепетание крыльев молодой бабочки-окку. Тидайосу-шангер со вздохом достал из глубокого кармана серебряную бутылочку с настоем трав, отхлебнул глоток, затем еще. Вяжущий горький сок трех сотен целебных трав прокатился по горлу. Немного погодя он глотнул еще два раза и с сожалением убрал бутылочку обратно.
Много настоя пить нельзя.
Жрец осторожно расправил смятые страницы "Книги перемен". Встав из-за стола, он осмотрел рассыпавшиеся по нему палочки с рунами. Было их ровно одиннадцать, как и должно было
Как неудачно.
Он осторожно осмотрел палочки и сумел разглядеть руны. Та, что лежала сверху, была наиболее важной во всем раскладе. Луна. Покровительница древних Сил. И Солнце со Звездой силы под Луной. Луна лежала посередине Звезды силы, едва удерживаясь другим концом на самом краю Солнца. Малейший толчок - и она упадет. Весь расклад изменится.
Тяу- Лин осторожно отошел от стола.
Он взял чистый лист плотной бумаги, достал из кармана ручку и зарисовал весь расклад, расставив везде значки рун. На каждой из четырех сторон палочек была выжжена особым клеймом своя руна. Тидайосу-шангер записывал лишь те руны, что оказались сверху.
Он внимательно прочитал те слова и строки в книге, которые во время обряда оказались отчеркнуты его накрашенным синей краской ногтем, и тоже переписал их лист.
Теперь необходимо рассмотреть все вместе. Так, Черепаха на севере. Ветер и Синий огонь справа. Красный огонь, Холодный ветер… дальше, дальше… Солнце, Звезда силы и Луна справа. Хорошо, что сверху именно Светлая луна! Дальше, дальше… Измерив расстояние между Солнцем и Сокрушающим ветром, он вчитался в строки из книги.
"Придет молодой Дракон нежданною весной… принесет с собой войну и смерть… кровавое безумье… и лягут алмазы в ладони… пятого сына, что вдруг станет первым…"
Ничего подходящего к раскладу рун. И руны лежат хорошо.
Жрец довольно кивнул. Он только сейчас понял, как устал. Но все так хорошо, обряд не показал исполнения древнего пророчества. Он не смог сегодня заглянуть очень далеко в будущее - два его канджао давно позади и силы стали уже не те. Но то, что он видел - не предвещало в ближайшее время плохого.
Забрав с собой бумагу, и загасив бронзовым колпачком свечу, он отправился в свои личные покои. Служки закрыли за ним дверь.
Тидайосу- шангер спешил сообщить главе Шангаса приятную весть -ничто не должно серьезно омрачить жизнь жителей Кинто в ближайшие месяцы. Он добрался до покоев и крепко запер за собой дверь. После этого сел в кресло у стола и набрал номер главы Шангаса, Хегу-шангера Чженси. Несколько долгих минут, и на настенном экране появилось жесткое лицо, с четко обрисованными твердыми скулами и острыми черными глазами.
Хегу- шангер.
Чженси чуть кивнул головой, приветствуя Верховного жреца. Тот прокашлялся и произнес:
– Проведенный обряд не показал ничего. Пророчество не осуществится в ближайшие дни…
Жрец вдруг умолк. Он вспомнил, насколько странным показался ему в первый момент текст из книги. Неужели он ошибся? Он задумался. Глава Шангаса терпеливо ждал. Тяу-Лин вспомнил строки из книги и месторасположение палочек с рунами. Нет, все истинно. Хотя… но нет! Он кивнул в подтверждение мыслям и взглянул на экран: