"Господин мертвец"
Шрифт:
– Дурацкий язык, как в дамских романах.
– Да, я тоже об этом подумал, когда подписывал свое прошение.
Крамер прикусил язык.
– Простите, не подумал.
– Ничего, я всегда утешал себя тем, что если эти слова обманули тысячи людей, значит, что-то в них все же было… Это не улучшает настроения, но хотя бы помогает не чувствовать себя круглым дураком.
– А барону фон Рихтгофену повезло меньше, - сказал Крамер, чтобы сменить тему, - Я читал, чем все закончилось.
– Останься он на фронте, может, и сейчас бы смотрел на это небо. Но ему прямо запретили возвращаться в строй. Якобы из-за того, что воздушные части Чумного Легиона еще не были
– Вряд ли эти выступления имели успех.
– Никакого не имели. Его регулярно освистывали и поливали из зала свяченой водой. К восемнадцатому году многие уже разобрались, что из себя представляют живые мертвецы. И не испытывали к ним теплых чувств. Рихтгофен ездил еще полгода, прежде чем окончательно не ушел на заслуженный отдых. Какой-то полоумный патер, крича про пришествие Антихриста и шествие мертвецов по земле, из толпы разрядил ему в голову обрез, который пронес под сутаной. Заряд картечи был достаточно щедрой платой Отчизны герою. С тех пор на героев войны распространяются те же правила, что и на простых смертных. Родственникам отправляют обычное письмо о павшем в бою бесстрашном солдате. И это совершенно верно. Лучше пусть думают, что умер, чем так…
– Ничего, приятель, - Крамер хлопнул его по плечу. Этот жест дался ему не без труда, но Дирк все равно был благодарен, - Утешайтесь тем, что самих тоттмейстеров любят едва ли больше. Хоть они и считаются магильерами на императорской службе, даже прокаженные, пожалуй, пользуются в миру большим почетом, чем они. Когда тоттмейстер идет по улице, на ней закрываются все окна, а любая толпа исчезает с такой скоростью, словно по ней кроют шрапнелью. В доме, где поселяется тоттмейстер, в течение пары месяцев все остальные квартиры непременно оказываются пустующими. Я уже не говорю о том, что редко кто готов иметь с ними дело, хоть бакалейщики, хоть нотариусы… Так что их хлеб не сильно слаще.
– Это их плата за силу.
– Ваш Бергер, слава Богу, редко появляется у фон Мердера. Иначе оттуда побежали бы даже штабные крысы. Я когда вчера взглянул ему в глаза, чуть не задохнулся. Словно иприта полную грудь набрал. Что-то… тяжелое, муторное, страшное. Отвратительные глаза. Понимаю, что он ваш хозяин… э-э-э… командир, но говорю как есть. С трудом представляю, каково живым людям служить рядом с ним.
– У нас в роте не так много живых. Люфтмейстер Хаас, лейтенант Зейдель из штабного отделения, да Брюннер, у блиндажа которого мы встретились. Выходит, трое. Не так уж много на две с лишком сотни мертвецов.
– Сочувствую им.
– Вы с ним свыкнетесь, - пообещал Дирк, - Мейстер умеет вызывать уважение. Я говорю без иронии. Кроме того, ведь именно благодаря ему мы вернулись на прежние позиции. Так что в штабе к нему привыкнут. И лучше бы им привыкнуть, ведь, судя по всему, мы здесь засядем надолго.
– Привыкнут? – Крамер покачал головой, - Сомневаюсь. Не после сегодняшнего.
– Что вы имеете в виду, Генрих?
– Вы не знаете? Простите, вы же не присутствовали в штабе.
– Мне там делать нечего. Приказ по роте прямо запрещает нам, даже офицерам, являться куда бы то ни было
– На рассвете тоттмейстер Бергер заявился в штаб полка и приказал оберсту фон Мердеру… Ей-Богу, это был самый настоящий приказ. Точно дежурному по столовой. Так вот, приказал, чтоб все трупные команды… Нет-нет, никакого отношения к Чумному Легиону, у нас так называют тех, кто стаскивает и закапывает мертвецов после боя. Так вот, приказал… - Крамер набрал воздуха в грудь, как будто боялся, что иначе его не хватит, - Всем покойникам, при которых не обнаружено прошения о вступлении в Легион, отрубать головы и хоронить раздельно. А французов рубить всех поголовно. Как вам такое?
Крамер взглянул в лицо Дирка, видимо ожидая реакции. И, кажется, был немного разочарован ее отсутствием.
– Это обычная практика в тех местах, где прошли жаркие бои. Своего рода… мера предосторожности.
– О какой предосторожности вы говорите? Фон Мердер чуть не съел собственную бороду, когда это услыхал. Да и у меня, признаться, на душе муторно стало. Я понимаю, это война, враги… Иной раз, когда снаряд рядом лопнет, от человека столько остается, что и каски не наполнить… Но это уже что-то невероятное. Язычество какое-то, глумление…
– Надеюсь, у фон Мердера хватит ума выполнить это указание.
– Старик посмотрел на тоттмейстера, как Папа Римский на гугенота. Но сказал, что отдаст соответствующий приказ. После этого, как вы понимаете, тоттмейстер Бергер явно не станет любимым гостем в штабе полка. Такие вещи никому не позволено делать, будь ты хоть магильер, хоть начальник Генерального штаба.
– В умении наживать врагов тоттмейстер даст фору кому угодно.
– Бесспорно. У тоттмейстера Бергера и раньше не было приятелей в штабе, несмотря на всю помощь, что оказали «Веселые Висельники» при штурме. Но после этого надругательства над телами…
– Это не прихоть мейстера, - неохотно произнес Дирк.
– Расскажете подробнее?
– Французские тоттмейстеры. Пока у нас нет оснований считать, что они здесь есть, но лучше не снабжать их лишним кормом.
– У французов есть свои тоттмейстеры? Но мы никогда… я имею в виду, что мы ни разу не встречали их.
– Их мало, но они есть. Лягушатники никогда не любили марширующих мертвецов, оттого у них нет своего подобия Чумного Легиона. Хотя мертвецов использовали, конечно. Говорят, Наполеон Бонапарт лично приказал тайным придворным тоттмейстерам поднять Друо [68] , своего любимчика, сраженного шальной пулей еще в битве при Вагране. Впрочем, поговаривают, что его самого отравили доверенные люди на Эльбе, и все свои «Сто дней [69] » он являл собой не более, чем безвольную куклу, подчиняющуюся приказам кого-то из окружения… Нет, это лишь слухи, конечно. Формально французы утвердили тоттмейстеров наравне с прочими магильерами лишь в семнадцатом году, и то не обошлось без шумихи и горячих возражений. Даже самые высокопоставленные армейские офицеры не желали терпеть в своих рядах «смертоедов».
68
Луи Антуан Друо (1774—1847), артиллерийский генерал, сподвижник Наполеона.
69
«Сто дней» - период повторного правления Наполеона I после бегства с о.Эльба.