Госпожа его сердца
Шрифт:
По рядам публики пробежал одобрительный шепот.
Лорд Эшли увидел Джеффри и тотчас обратился к нему:
– А, лорд Сомервилл… наконец-то!
– Прошу простить за опоздание. Меня задержали непредвиденные обстоятельства.
Джеффри явно не хотел обидеть Лиззи, но она все равно почувствовала себя виноватой. Джеймс мог бы поинтересоваться планами Джеффри, прежде чем навязывать ему ее общество.
Лорд Эшли перевел взгляд на спутницу барона.
– Непредвиденные обстоятельства? Да, понимаю. Трудно уследить за
Лиззи смутилась, а Джеффри с невозмутимым видом произнес:
– Лорд Эшли, позвольте вам представить мою невестку миссис Сомервилл.
– Миссис Сомервилл? – Граф приподнял густые седые брови. – Ах да, конечно… – В его глазах промелькнуло сочувствие. – Лорд Сомервилл посвятил меня в некоторые подробности того, что произошло с его братом. Чрезвычайно прискорбная история. Слава Богу, вам самой удалось вернуться в Англию целой и невредимой. – Граф покосился на Джеффри и добавил: – Возможно, вместе вам будет легче справиться с горем. – Приблизившись к Лиззи, он взял ее за руку. – Уверен, лорд Сомервилл окружит вас заботой и вниманием.
Конечно, речь шла всего лишь о родственной поддержке. Тем не менее сердце Лиззи забилось быстрее.
– В настоящий момент миссис Сомервилл решительно ни в чем не нуждается, – сказал Джеффри. – Она поселилась у своей бабушки леди Торнборо.
Пока они беседовали, репортеры «Иллюстрейтед Лондон ньюс» держались на почтительном расстоянии и только мельком взглянули на Лиззи. Однако один из них по-прежнему что-то записывал в блокнот. Лиззи насторожилась. Ей вовсе не хотелось, чтобы подробности этого разговора появились в свежем выпуске газеты и стали всеобщим достоянием.
Ее беспокойство не укрылось от внимания лорда Эшли.
– Джентльмены, – пророкотал он, обращаясь к газетчикам, – вы уже все осмотрели?
Репортеры, как по команде, закрыли блокноты, поблагодарили графа за подробную экскурсию, почтительно приподняли шляпы и откланялись.
Лорд Эшли проводил их взглядом.
– Скажите, Сомервилл, вы слышали, как этот господин усомнился в том, что рабочие будут регулярно вносить арендную плату?
– Да, сэр.
– Ему не внушают доверия так называемые низы. А сам-то он кто, спрашивается? Возмутительно, вы не находите?
Джеффри кивнул:
– Да, разумеется. По моим наблюдениям, простые труженики зачастую куда более обязательны в оплате счетов, чем многие безответственные представители высших слоев общества.
– Тонко подмечено, – одобрительно отозвался граф и с благожелательной улыбкой посмотрел на Лиззи. – Коль скоро лорд Сомервилл привел вас сюда, не желаете ли ознакомиться с нашими скромными достижениями?
Джеффри не ошибся – Лиззи определенно понравился лорд Эшли. Он держался властно и самоуверенно, но при этом не был высокомерным.
– Благодарю вас, милорд. – Она улыбнулась ему в ответ. – С большим удовольствием.
– Превосходно,
Джеффри крепко поддерживал Лиззи под локоть. Однако лестница была настолько узкой, что они шли скорее не рука об руку, а бок о бок, причем – почти вплотную.
К тому времени, когда они добрались до верхней ступени, Лиззи едва дышала.
– Вы хорошо себя чувствуете? – негромко спросил Джеффри.
– Да, спасибо, – с трудом вымолвила Лиззи.
Она совершенно забыла о том, что на площадке находились другие посетители. Те самые, которые отсюда следили за разговором лорда Эшли и газетчиков.
Ей пришлось о них вспомнить, когда совсем рядом словно гром среди ясного неба раздалось:
– Господи помилуй! Да это же Лиззи Пул!
Глава 14
Лиззи обернулась.
В нескольких шагах от нее стоял дряхлый сгорбленный человек в латаной-перелатаной одежде. На его морщинистом лице сияла широкая беззубая улыбка.
– Лиззи Пул! Мы-то думали, что потеряли тебя навсегда. А ты – вот она, живая и здоровая! Да еще такая нарядная! Жаль, твоего отца нет с нами. Ох и обрадовался бы он!
Надтреснутый старческий голос дребезжал и срывался, но слова – все до единого – звучали невыносимо отчетливо.
Лиззи похолодела от страха. Конечно, в Лондоне оставались люди, которые могли бы ее узнать. Но она думала, что ни с кем из них не столкнется, поскольку будет вращаться в совершенно иных кругах. Кто же знал, что Всемирная выставка приведет к такому тесному соприкосновению всех слоев общества?
«Богатый и бедный встречаются друг с другом…»
Лиззи молчала. Джеффри смотрел на старика с нескрываемым изумлением. Даже громогласный граф, казалось, лишился дара речи.
– Это же я! – Старик подошел на шаг ближе. – Бен Уэзерс! Не может быть, чтобы ты забыла меня.
Лиззи вгляделась в добродушное лицо с мясистым красным носом и бледно-голубыми выцветшими глазами. Это действительно был Бен Уэзерс, один из лучших друзей ее отца. Годы согнули его спину, отняли зубы и добавили морщин, но это был именно он. Конечно же, он!
Она приложила все силы, чтобы преодолеть желание немедленно расспросить его об отце. Сэм Пул умер, когда она была в Австралии, и кто, как не его близкий друг, мог рассказать ей о последних днях отца.
Понял ли Бен Уэзерс, что она узнала его? Он по-прежнему улыбался и даже немного развел руки в стороны, словно приготовился обнять ее. Лиззи всей душой стремилась в эти объятия, но не сдвинулась с места и только крепче сжала руку Джеффри. Она выбрала свой путь и должна была отречься от знакомства с человеком, которого когда-то любила как близкого родственника.