Госпожа попаданка
Шрифт:
— Да будет так, — выдохнула девушка. Лена поднесла голую ступню к губам сарлонки и та истово поцеловала ногу новой госпожи.
— Ты все поняла, что мне от тебя надо? — уже позже спросила Лена, когда обе девушки покинули место посвящения.
— Я сделаю, как ты сказала, — кивнула Найда, полными обожания глазами смотря на Лену, — Икария будет думать, что я шпионю за тобой в Доминации, а на самом деле я буду шпионить за ней для тебя.
— Умничка, — рассмеялась Лена, целуя девушку в губы, — а теперь ступай.
Свои слова она сопроводила увесистым
— Что, думала, я не справлюсь сама? — с некоторым вызовом сказала Лена.
— Скорей никак не могла простить, что я так и не присоединилась к веселью, — оскалилась негритянка, — такая сочная сучка. Все прошло нормально?
— Более чем, — кивнула Лена, — твои снадобья сработали лучше некуда.
— Наши шаманки знают многое, — усмехнулась Амола, — и я многому у них научилась, а ты у меня. Смешать порошок зомби с приворотным зельем — это, положим, я делала и сама, но вот соединить еще его и с жидкостями своего тела.
— У меня тоже хорошие наставницы, — сказала Лена, — ты пришла похвалить меня за хорошую работу или попрекать тем, что я не дала тебе развлечься с этой шлюшкой?
— Я бы с удовольствием развлеклась сейчас с тобой, — рассмеялась Амола, — как плата за то, что я открыла тебе кой-какие секреты Матазулу. Но у меня сейчас нет времени: только что в Монастырь вернулась Саломея и сразу же затребовала к себе Кайру. А она велела мне найти тебя и привести к ней.
Угрозы скрытые и явные
Амола проводила Лену в покои, где они впервые встретились с Саломеей — убранной черно-красными занавесями комнате. Архидиаконесса, в своем черно-бело-красном одеянии, сидела на троне под серебряной статуей Триморфы. У ее ног на этот раз сидел не пес — Лена несколько опешила при виде твари, напоминающей помесь свиньи и крокодила: с острыми клыками, бочкообразным туловищем, покрытым мелкой чешуей, когтистыми жирными лапами и длинным хвостом с зазубренным гребнем.
Кроме Саломеи в покоях находились также Кайра и Фебрия, в своих жреческих одеяниях, а также незнакомая девушка в черной тунике, с белым узором по подолу и серебряными серьгами в виде черепов. Она явно чувствовала себя здесь неуютно, опасаясь встречаться взглядом со жрицами — даже на Лену она смотрела с изрядной долей робости.
Сама Лена почти не смотрела на нее — ее внимание захватил большой гроб из черного дерева, стоявший на мраморном постаменте посреди комнаты. На этот же гроб с непонятным беспокойством посматривала и незнакомка.
— Спасибо, Амола, — кивнула Саломея, — останься, тебя это тоже касается..
Черная амазонка молча склонила голову. Саломея повернулась к попаданке.
— Знакомься, — она кивнула на девушку, — Каллиодора Карос, дочь Алкидиона Кароса, главы этого дома…и моя племянница.
— Очень приятно, — пробормотала
— Дом Карос недавно понес ужасающую утрату, — продолжила Саломея, — и эта катастрофа могла бы стать необратимой — если бы не тот, кто лежит в этом гробу. Виной этому бедствию — твои старые друзья.
— Как…какие друзья? — спросила Лена. Саломея усмехнулась.
— Сейчас тебе все расскажут. Но сначала, — архидиаконесса щелкнула пальцами, — я хочу познакомить тебя еще кое с кем.
Она произнесла несколько слов — ив тот же миг крышка стоявшего в покоях гроба отлетела в сторону. Ошарашенная Лена смотрела, как в гробу усаживается молодой человек в черно-красной тоге и серебряной диадемой с синим сапфиром. Лишь необычайная бледность и легкий, почти неуловимый, трупный запах, выдавали истинную природу этого существа. В остальном молодой человекмог быть воплощением эротических фантазий фанаток какого-нибудь готического аниме, может, даже Лены, всоответствующий период ее жизни. Длинные черные волосы, большие синие глаза, утонченные, явно аристократические черты лица, которых почти не портили слабые, едва заметные следы недавних ожогов. Саломея протянула ему взятый с соседнего столика серебряный кубок и молодой человек жадно припал к нему, проливая на одежды темно-красную жидкость.
— Заметила сходство? — спросила Саломея и Лена, переведя взгляд на Каллиодору, согласно кивнула — схожесть черт выглядела очевидно.
— Вы брат и сестра? — спросила она. Все рассмеялись — в том числе и восставший из гроба, — и даже на лице девушки появилась слабая улыбка.
— Благородный Кратиад, — прадед Каллиодоры, — пояснила Саломея, — и он же — единственный кто сохранился в мире живых из всего родового кладбища дома Карос. Кратиад, Каллиодора — расскажите жрицам и послушнице все то, что вы говорили мне.
Со смесью страха и удивления, Лена слушала рассказ странной парочки — ко всему прочему оказавшейся еще и любовниками, — обо всем, что происходило со времен событий на кладбище Карос и до встречи с Саломеей. Бросив беглый взгляд на Фебрию и Кайру послушница поняла, что диаконессы удивлены немногим меньше нее.
— С кладбища мы сбежали через Лимб, — рассказывал Кратиад, — но ни я в своем земном теле, ни тем более живая Дора не могли там долго находиться. Поэтому мы и вышли из него, как только представилась возможность — и оказались в горах Аркатии. Кто бы мог подумать, что этот выродок найдет нас и там.
— Вам повезло, что я вас нашла почти одновременно с ним, — усмехнулась Саломея, — второй раз он бы вас в Лимб не отпустил.
— Но кто, забери его Ферсу, он такой!? — воскликнула Фебрия.
— Не знаю, — покачала головой Саломея, — после того как он покончил с собой, я пыталась вызвать душу, но… у меня не получилось.
Даже Лена испугалась при виде того как изменились лица всех ее трех собеседниц. Как она поняла их больше поразило даже не то, что у Саломеи что-то не получилось, а то, что она в этом призналась жрицам, стоявшим ниже нее в храмовой иерархии.