Государевы люди

Ильин Андрей

— Прошу! — предложил Мишель-Герхард-фон-Штольц даме пока только руку. Чтобы поддержать ее, не столько физически, сколько морально.

Ольга, хоть и бодрилась и изображала, как могла, светскую львицу, но чувствовала себя неуютно. В отличие от своего кавалера, прожигавшего лучшие годы своей жизни в самых престижных казино Старого и Нового Света, где чувствовал себя лучше, чем рыба в воде.

— Смелее, девочка! — прошептал Мишель. — Это ведь не зубной кабинет!

Они поднялись по лестнице.

Справа

был зал спорт-пари, где игроки, потея, наблюдали по телевизору за ходом спортивных игр, надеясь выиграть пару соток на чужих голах.

Туда они не пошли. Пошли — влево.

Мишель обменял три тысячи занятых у Ольги долларов на разноцветные — черные, зеленые, розовые — фишки. Он не сел сразу за стол — походил, посмотрел, где какая идет игра. Он искал место, которому сегодня благоволит фортуна. Есть такие.

Пожалуй, здесь...

Стол был лоховский — сразу, по игрокам и ставкам, видно, но он Мишелю понравился.

Он сел, быстро разбросав по номерам фишки.

Ольга с удивлением наблюдала за Мишелем, который чувствовал себя здесь совершенно как дома. Как у нее дома. Потому что как он чувствует себя у себя дома, она не знала.

— Сплит!.. Каре!.. — зазвучали какие-то мудреные заклинания.

Дилер крутнул барабан, по которому запрыгал, заскакал, закрутился шарик.

Игроки смотрели на него напряженно, во все глаза, что-то шепча, хрустя пальцами и шумно сглатывая слюну. Мишель-Герхард-фон-Штольц на стол вовсе не глядел — он лениво осматривался вокруг...

Нет, это не Монако и даже не Монте-Карло, это гораздо хуже. Интерьеры... Столы... Все новенькое, с иголочки, все блестит и пахнет свежим лаком. Будто в «Макдональдс» зашел! Наверное, новизна здесь считается признаком хорошего тона и свидетельством богатства. Хотя все строго наоборот! Хорошие столы — стопятидесятилетние столы, за которыми играли еще Габсбурги, — за ними себя ощущаешь по-иному. А здесь... просто забегаловка какая-то!.. А уж публика... Как здесь можно играть приличному господину... Ни за что бы сюда не пришел, когда бы не крайняя необходимость...

Шарик начал замедлять ход. И Мишель, казалось, не глядя на него, вдруг небрежно бросил на один из секторов фишки, сказав:

— Вуазан.

— Ставки сделаны, господа...

Шарик остановился... И дилер пододвинул Мишелю гору фишек. Что тот, кажется, воспринял как нечто само собой разумеющееся.

— Мы выиграли — да? — азартно спросила Ольга. Разве это выигрыш...

Мишель бросил фишки на зеро-шпиль.

И снова выиграл.

Подле стола стали останавливаться болеющие зеваки.

— А можно я... можно — мне? — зашептала Ольга, дергая Мишеля за рукав. И глаза ее горячечно заблестели.

Мишель пододвинул ей несколько фишек.

— Куда, на какой номер ставить? — с видом заговорщицы спросила Ольга.

— На какой хочешь, —

улыбнулся Мишель, — но если желаешь выиграть, ставь туда, куда я.

И тут же негромко, но так, что все услышали, сказал:

— Комплит, — бросив на один из номеров все имеющиеся у него фишки.

И Ольга поставила туда же.

Дилер раскрутил барабан. Мишель с интересом наблюдал за Ольгой, которая, приоткрыв рот, следила за шариком, словно желая его пришпилить к нужной цифре. Раскрасневшаяся, с блестящими от азарта глазами, она была прелестна!

Шарик остановился.

Над столом повисла гробовая тишина.

Ей бы хорошего косметолога и парикмахера, да достойную, не фабрики «Большевичка», одежду... — размышлял Мишель.

— К-ха!.. — сказав кто-то, — К-ха, к-ха!..

А?.. Что?..

Все, выпучив глаза, смотрели на господина в белом костюме, который только что сорвал банк, взяв максимально возможную ставку!

— Мы выиграли, да? — с надеждой спросила Ольга.

— Кажется — да, — ответил Мишель.

— Много? — горячим шепотом спросила Ольга. — Сколько?

— Так — пустяки. Что-то около сорока тысяч.

У Ольги аж дыхание перехватило.

— Долларов?!! — тихо ахнула она.

— Ну не рублей же...

— Ухты!..

— Я же говорил тебе — я никогда не проигрываю, — скромно напомнил ей Мишель. — Я везучий человек.

— Очень? — игриво улыбнулась, повиснув на его руке и глядя на него огромными, полными любви глазами, Ольга.

— Нет, — серьезно ответил ей Мишель. — Не очень, а — очень-очень-очень!..

До полуночи Мишель-Гёрхард-фон-Штольц выиграл еще что-то около пятисот тысяч, долларов... естественно. И их же проиграл...

Вначале ему «пёрло», и он сгребал к себе горы фишек. Уже не там, не в «лоховском» зале, а в VIP, где минимальные ставки начинались со «штуки» — ну то есть с тысячи долларов.

Он легко и непринужденно, не меняя выражения липа, выигрывал и красиво, глазом не моргнув, — проигрывал. Он был великолепен! Просто ему «не попёрло». Он поставил на комплит номеров и проиграл. Потом на комплит сикслайнов и вновь проиграл. Потом на орфа-лайнс — и тоже. Но, конечно, это были временные неудачи, потому что ему всегда везло. Очень. Вернее — очень-очень!

— Зеро-шпиль.

Мимо!

— Вуазан.

Опять мимо!

Дурацкий шарик опять попал не туда — попал на тиэр.

Но ничего, это не страшно. Теперь он поставит на комплит и отыграет все обратно.

— У тебя есть деньги? — обратился Мишель к Ольге.

— Сколько? — спросила та.

— Хоть сколько-нибудь?..

— Есть, — растерянно прошептала Ольга, копаясь в сумочке и доставая из нее мятые банкноты — что-то около двух тысяч рублей.

— Давай все, что есть! — потребовал Мишель, чуть не выдирая у нее из рук деньги.