Государства Прибалтики 2.0. Четверть века «вторых республик»
Шрифт:
2) роль России в качестве правопреемника СССР, связь этой роли с ответственностью за былую политику этого государства;
3) вопрос гражданства Эстонской Республики;
4) вопрос Государственной границы Эстонской Республики;
5) вопрос компенсации ущерба, нанесенного Эстонской Республике в ходе ее оккупации;
6) вопрос собственности;
7) отсутствие юридического основания для пребывания российских войск в Эстонии» [98] .
Эстонии, Латвии, Литве оказалось мало получить независимость. Была поставлена амбициозная цель – поставить в зависимость Россию, пользуясь деструкцией органов власти и управления и общей дезориентацией общества. «Поспешность и непрофессионализм, с которым МИД России в пику ослабленному руководству СССР оформил “развод” с государствами Балтии, привел к тому, что после декабря 1991 года возникли острейшие проблемы форсированного вывода войск из Прибалтики, статуса русского населения, демаркации границ» [99] .
98
О Тартуском мире // Неофициальный перевод меморандума эстонской государственной делегации на переговорах с российской
99
Россия и Прибалтика – II. Доклад // Совет по внешней и оборонной политике. М.,1999. С. 4.
Указание на статус оккупируемого государства может служить различным целям. Мы исходим из того, что армия СССР ликвидировала оккупационный режим как в части своей страны, так и в Европе, что и было подтверждено в Нюрнберге. Являясь пострадавшей от оккупации страной, СССР с согласия остальных великих держав компенсировал часть своих потерь за счет репараций, полученных как с Германии, так и с ее союзников. Попытка поставить Россию в один ряд с побежденной Германией не является только проблемой моральной ответственности. В большей степени это попытка создания правового предлога и формирования прецедента к требованию материальных компенсаций. Укажем и на то, что «оккупация является формой иностранного господства над территорией суверенного государства, и этот факт предопределяет неизбежность достаточно суровых условий для проживающего на оккупированных территориях гражданского населения» [100] . В этом контексте перед нами уникальная «оккупация», при которой «оккупируемый» жил за счет «оккупанта».
100
Толочко О.Н. Режим военной оккупации в современном международном гуманитарном праве // Альманах международного права / редкол.: Кивалов С.В. (гл. ред.) и др. Одесса, 2009. С. 187.
В связи с вышеизложенным тезис о советской оккупации выдвигается как ключевой, обеспечивающий целый комплекс внешнеполитических и внутриполитических задач эстонского государства. В противном случае к этой историко-правовой конструкции не было бы столько внимания со стороны высших руководителей балтийских государств.
В официальном издании МИД ЭР отмечено: «Эстонская Республика была создана в 1918 году. В результате оккупации Советским Союзом, не признанной многими государствами, Эстония лишилась независимости в 1940 году» [101] . (Курсив наш. – Н. М.) Отмеченное подтверждает: позиция современной Эстонии о том, что она как государство четко считает себя не новым государством, а государством, восстановившим свою суверенность после периода незаконной оккупации, как минимум не бесспорна. Международное сообщество, в том числе и Россия, едино в признании независимости Эстонии; тем не менее это не означает признания международным сообществом континуитета Эстонии от 1918 года к 1991 году и факта оккупации.
101
Внешняя политика Эстонии. Таллинн. МИД ЭР, 2006. С. 46.
В ключевой работе эстонских политиков и историков, выпущенной непосредственно перед провозглашением независимости, отмечено, что действия СССР квалифицируются как агрессия, военная оккупация и аннексия [102] .
Таким образом, делается попытка доказать, что, поскольку ультиматумы и последовавший затем ввод войск противоречили международному праву, то такой ввод все же можно считать оккупацией.
Ряд историков и юристов прямо предупреждает российские власти о том, зачем выдвигается тезис об оккупации. Доктор права Дитрих А. Лебер указывает на то, что «пакт Молотова – Риббентропа» от 1939 г. имел роковое воздействие на Балтийские государства. Его последствия не преодолены и сегодня. Это очевидно в двух проблемных областях: с одной стороны, в вопросе о государственном континуитете и, с другой стороны, в вопросе о реституции и компенсации [103] . «Большое русскоязычное меньшинство в Латвии – это демографический побочный продукт долгосрочной незаконной советской оккупации. Можно ли сделать вывод, что проживание русскоязычного населения в Латвии незаконно, из того исторического факта, что оккупация была незаконной?» [104]
102
1940 год в Эстонии. Документы и материалы. Таллинн, 1989. С. 3.
103
Лебер Д. Юридические последствия пакта «Молотова – Риббентропа» для Балтийских государств. URL: http://www.hot.ee/russconference/.
104
Резюме решения Европейского Суда по правам человека и резюме мнений судей по делу «Жданок против Латвии» // Резюме мнения судьи Зупанчича. URL: http://www.zapchel.lv/print.php?page_id=3229&cv_id=&lang=_ru.
Если мы признаем непрерывность – континуитет Эстонии, то период 1944–1991 гг. автоматически оценивается как оккупация, а лица, переселившиеся в эту страну, – как оккупанты. Можно в целом согласиться с публицистическим сравнением Л. Степанова: «Если представить себе мир, в котором фашистская Германия победила во Второй мировой, но по каким-то причинам развалилась через 50 лет, то сразу бы возник вопрос о немцах, которыми были бы заселены оккупированные ею территории. Именно аналогию между русскоязычным населением и гипотетически победившими СССР немцами пытаются провести страны Прибалтики» [105] . Следует лишь отметить, что к Литве данное положение не относится – там нет безгражданства. Отметим и то, что для оккупации характерно продолжение сопротивления и военных действий против государства-оккупанта. Вступая в комсомол и коммунистическую партию, работая в органах власти и управления, в том числе в МВД, КГБ, избираясь в Верховные Советы своих республик, эстонцы, латыши и, конечно же, литовцы несколько необычно доказывали оккупационную природу советского государства. «Прибалтийские депутаты Верховного Совета СССР (видимо, “оккупанты” или их пособники?) вместе с российскими демократами (очевидные “оккупанты”) сумели провести резолюцию, в которой предавался
105
Степанов Л. «Оккупация» Прибалтики – вопрос не амбиций, а права на будущее. URL:(12.12.2006).
106
Return to the Western World: Cultural and Political Perspectives on the Estonian Post-Communist Transition. Tartu, Tartu University Press, 1997. P. 89.
Сегодня трудно согласиться с эстонской позицией по поводу того, что нет никакого правопреемства между Советским Союзом и Прибалтийскими государствами. Как справедливо пишет Р. Мюллерсон, нельзя игнорировать юридические нормы, установленные Союзом ССР, и договоры, заключенные им [107] . Поэтому Эстония и Финляндия признали временно действующими некоторые договоры, заключенные между Финляндией и Советским Союзом. Академик Академии наук Эстонской Республики М. Бронштейн, безусловный сторонник независимости Эстонии, бывший народный депутат СССР, отмечает: «Кого же поддерживал народ Эстонии в этот крайне трудный период? Вопреки призывам Комитета Эстонии в 1990 году к бойкоту выборов в Верховный Совет и референдума по независимости, в них участвовали около миллиона жителей Эстонии, а в февральских выборах 1990 г. в альтернативный Конгресс Эстонии приняли участие только 52 тысячи правопреемных граждан и 34 тысячи соискателей гражданства. Но парадокс истории состоит в том, что после 20 августа 1991 года между Верховным Советом и Комитетом Эстонии было заключено соглашение о формировании Конституционной ассамблеи на паритетных началах. Компромисс? Да, но за счет прав почти трети населения республики» [108] .
107
Mullerson R. The Continuity and Succession of States, by Reference to the Former USSR and Yugoslavia. P. 483.
108
Бронштейн М. Трудные дороги к свободе // Молодежь Эстонии. 17.08.2001.
Особенность эстонской дипломатии заключалась в том, что именно законно избранные органы «прежней» власти начинали движение к независимости. Именно так действовали Уполномоченный Временного правительства в Эстляндской губернии Я. Поска в 1918 году и первый секретарь ЦК КПЭ В. Вяляс. Верховный Совет Эстонии, провозгласивший ее суверенитет и независимость, был избран в соответствии с советским законодательством, прежде всего Конституцией СССР 1977 г. и Конституцией ЭССР 1978 г. Если отрицать действительность советского законодательства на их территории в принципе, тогда неизбежно придется отрицать как действительность самого избрания Верховного Совета Эстонии, так и действительность его актов. Члены Верховного Совета ЭССР – ЭР признали юридически недействительной декларацию Государственной думы ЭР от 22 июля 1940 года о вступлении в СССР. Верховный Совет, фактически избранный в «юридически недействительном государстве» (30 марта 1990 года под руководством Арнольда Рюйтеля объявил собственное restitutio ad integrum (восстановление к прежнему состоянию), признав государственную власть СССР незаконной, а территорию Эстонии оккупированной. Верховный Совет ЭССР – ЭР, избранный в соответствии с «оккупационным» законодательством и по сути своей являвшийся «оккупационным» органом власти, пытался вступить в переговоры с «оккупировавшим» его государством! [109]
109
Петров М. Restitutions ad absurdum. Вехи истории: годовщина «пьяного визита» Бориса Ельцина. URL: http://www.hot.ee/russconference/4-trag/trag-59.html.
Компонентом данной проблемы является вопрос о границах. «Считая Эстонию преемницей союзной республики с таким же названием, Россия уже не признает установленную Тартуским мирным договором границу» [110] . Это положение справедливо и является неполным, но в общем правильным изложением позиции МИД РФ. В соответствии с международным правом, общепринятым правилом является то, что правопреемство не затрагивает границ, установленных договором о границах. Положение зафиксировано в ст. 11 Венской конвенции 1978 г. «О правопреемстве государств в отношении договоров» [111] . Это означает, что «если в силу самого факта правопреемства и возникают какие-либо основания для прекращения или изменения договорных прав и обязательств, то эти основания не могут быть использованы для изменения границ, установленных договором и относящихся к режиму границы. Это положение поддерживалось подавляющим большинством государств на Венской конференции по правопреемству государств в отношении договоров. Эта позиция отражает господствующую международную практику» [112] . В связи с упомянутым вопросом комиссия отметила, что «…действующее международное право не раскрывает всех значений права на самоопределение. Однако установлено, что при любых обстоятельствах право на самоопределение не должно включать изменение существующих границ в момент независимости (курсив наш. – Н. М.) (uti possidetis juris), за исключением случаев, когда заинтересованные государства договариваются об ином» [113] .
110
Сайт департамента гражданства и миграции Эстонской Республики. URL: http://www.kodanik.ee/vene/ajalugu/.
111
Венская конвенция «O правопреемстве государств в отношении договоров» от 23 августа 1978 г. // Действующее международное право. T. 1. M., 1996. C. 438.
112
Клименко Б.М. Проблемы правопреемства на территории бывшего СССР // Московский журнал международного права. № 1 1992. С. 14.
113
Conference on Yugoslavia. Arbitration Commission. 92 International Law Reports (1993), pp. 168.
Конец ознакомительного фрагмента.