Государство и рынок: механизмы и методы регулирования в условиях преодоления кризиса
Шрифт:
Данный вывод можно считать справедливым лишь при условии, что сама система господствующих в обществе социально-экономических отношений имманентно способна нейтрализовывать и/или минимизировать названные факторы детерминации преступного поведения в экономике. Система же законодательства соподчинена указанным отношениям и преследует цель закрепить их действие в правовых нормах. В силу этого она не способна снизить «природный», естественный уровень потенциальной криминогенности социально-экономических отношений, если таковой ей присущ. Поэтому не следует переоценивать усилия по совершенствованию законодательной базы в этом смысле – уровень ее криминологической безопасности объективно задан уровнем потенциальной криминогенности экономического базиса [135] .
В
Чистые общественные блага (publik good) обладают, согласно Самуэльсону, устойчивым сочетанием особенных свойств несоперничества в потреблении и неисключаемости. Свойство несоперничества, или неконкурентного потребления (non-rival consumption), означает, что потребление такого блага одним индивидом не снижает его доступности для других индивидов. Свойство неисключаемости (non-excludability) выражается в ситуации, при которой производитель не может препятствовать потреблению произведенного блага кем бы то ни было. Последнее означает исключение функционирования рынка, поскольку с экономических позиций продавцу не гарантируется, что благо получит только тот, кто заплатил за него; с социальных же позиций чистое общественное благо должно предоставляться всем членам общества бесплатно.
Производство общественных благ связано с созданием не имеющих аналогов жизненно важных товаров или услуг и сглаживает известные недостатки рыночного механизма. В связи с этим государство в современном мире выполняет в этой части важнейшую, уникальную социальную функцию, и здесь никакие рыночные механизмы не способны его заменить и заместить. Понимание этой роли могло бы в начале 90-х годов прошлого века уберечь Россию от многих бед и потрясений, однако его-то как раз, увы, и не хватало нашим реформаторам и политикам. В итоге, как в обществе, так и в экономике стали генерироваться и мультиплицироваться серьезные деструктивные последствия, которые лишь усилили состояние аномии и обусловили обострение проблемы криминализации экономики и общества.
Существует специфическое понятие цены общественных благ и издержек на их создание, а также понимание справедливости и адекватности цены этих благ. Эта цена определяется монополистом-государством, а ее денежным воплощением, закрепленным в законе, является государственный бюджет. Процесс же оплаты приобретаемых благ выражается в сборе налогов. Поэтому уклонение от уплаты налогов в институциональной теории рассматривается как форма кражи. В отношении производства чистого общественного блага «Законодательство» применение понятий цены и издержек крайне важно, поскольку – перефразируя известную поговорку, – дешевое законодательство дорого обходится обществу и государству. Общество через налоги сполна оплачивает затраты на законотворческую деятельность. Поэтому оно вправе потребовать от государства обеспечивать легальное «производство» качественного общественного блага «Законодательство», которое имело бы равновесную цену, отражающую интересы и потребности всего общества.
3.6. Направления государственного
Миграция – это объективное социально-экономическое явление, присущее экономике любой страны. Первоначально она существовала только в форме эмиграции (т. е. выезда из региона), которая имела такую же основу как миграция животных, и была связана с экономико-экологическими причинами: засухой, изменением климата, ухудшением среды обитания и т. д., поэтому чаще всего была вынужденной. Примером такой миграции из современной истории служит переселение жителей города Припять после Чернобыльской аварии.
С экономическим развитием мира миграция приобретает форму добровольного перемещения. Постепенно иностранцев стали приглашать для проживания и работы в быстро развивающиеся регионы, где собственных трудовых ресурсов не хватало. Появилась иммиграция. Эмиграция и иммиграция – две стороны одного и того же процесса. В настоящее время причины их в основном экономические, то есть мигранты стремятся улучшить своё благосостояние. Поэтому до недавнего времени основные потоки мигрантов направлялись в развитые страны. В последние десятилетия в этом явлении появились новые черты, которые требуют пристального внимания национальных и международных органов управления.
Если в 18–19 вв. миграция была за редким исключением временная, так как люди боялись навсегда оторваться от родных мест и, добившись определенного уровня благосостояния, возвращались домой, то в настоящее время стала преобладать безвозвратная миграция, т. е. окончательный переезд в другую страну.
Раньше внутренняя миграция преобладала над внешней. Такое положение ещё сохранилось в отдельных странах. Так, во Вьетнаме в конце ХХ – начале XXI века ежегодно более 3 % сельского населения переезжало в город. Но в целом по миру внешняя (т. е. выезд в другую страну) миграция стала преобладающей. Одной из отличительных особенностей современной миграции являются и ее огромные масштабы. Если в 70–80 г. прошлого века она составляла 45 млн человек, то в 2000 г. – 176 млн, а в 2009 – уже 192 млн человек. При этом с высокой долей вероятности можно прогнозировать увеличение миграционных потоков в будущем.
Такой большой миграционный поток вызвал существенные изменения в направлениях движения. Раньше можно было выделить три категории стран – эмиграционные (т. е. из которых выезжало население), иммиграционное (куда приезжали трудовые ресурсы) и транзитные (через которые осуществлялось передвижение людей, и где могли на короткий срок задерживаться мигранты). В современных условиях одна и та же страна может выступать в двух и даже во всех трех категориях. Так, например, в 2007 году в Германию приехало 635 тысяч мигрантов и почти столько же уехало, причем большая часть – коренное население. Россия принимает трудовые ресурсы из Украины, Белоруссии, Закавказья и т. д., одновременно теряет квалифицированные кадры, которые устремляются на Запад, и вместе с тем через нее проходят огромные потоки мигрантов из Африки и Азии в скандинавские и другие страны ЕС. В связи с этим не понятно, в какую группу отнести эти страны. И это не исключение, а правило.
Как уже было отмечено, раньше мигрировали в развитые в экономическом отношении страны, теперь же большой миграционный поток наблюдается в менее развитые и в развивающиеся страны: из 192 млн мигрантов 115 млн жили в развитых странах и 76 млн – в развивающихся. В последние годы из эмигрантских в иммигрантские превратились такие страны как Греция, Италия, Испания, Португалия, Южная Корея, Малайзия, поскольку здесь наблюдалось быстрое экономическое развитие, менялась структура экономики. В то же время существуют и исключения. Например, иммигрантскими странами стали Мексика и Тунис, уровень развития экономики которых невысок, и большого экономического роста не происходит. Видимо, это связано с еще более низким уровнем развития стран, расположенных по соседству. Вследствие этих изменений наиболее привлекательными для мигрантов стали новые страны (табл. 3.2).