Говорящий от имени мёртвых
Шрифт:
– С тобой я буду точен и правдив, - сказал Хьюман.– Но когда я говорю с ней, она слышит мой голос, произносящий твои слова. Я должен говорить их осторожно.
– Будь точен, - сказал Эндер.– Не бойся. Очень важно, чтобы она точно знала, что я сказал. Скажи ей об этом. Скажи, что я прошу у нее прощения за грубость твоего перевода, но я грубый фрамлинг и ты должен говорить в точности то, что говорю я.
У Хьюмана округлились глаза, но он повернулся к Шаутер и сказал ей.
Она ответила кратко. Хьюман перевел.
– Она говорит, ее голова не покрыта корнями
– Скажи ей, что мы, люди, до сих пор не видели такого огромного дерева. Попроси ее объяснить нам, что она и другие жены делают с ним.
Аунда пришла в ужас.
– Вы всегда сразу бросаетесь в атаку!
Но когда Хьюман перевел слова Эндера, Шаутер подошла к дереву, потрогала его и начала петь.
Теперь, подойдя ближе к дереву, они могли разглядеть шевелящиеся создания, ползающие по коре. Большинство из них было не больше 4-5 сантиметров. Они напоминали эмбрионов, покрытых редкой шерстью поверх розовых телец. Их глаза были открыты. Они забирались друг на друга, стараясь захватить места там, где кора мягче и где отмершие частички коры превратились в рыхлую кашицу.
– Амарантовая масса, - сказала Аунда.
– Детеныши, - добавила Эла.
– Не детеныши, - сказал Хьюман, - они уже достаточно подросли, чтобы ходить.
Эндер остановился около дерева и протянул к нему руку. Шаутер внезапно оборвала песню. Но Эндер продолжал тянуть руку, пока не коснулся ствола. Он приложил палец рядом с маленькой свинкой. Карабкаясь по коре, она коснулась его пальца, схватилась за него и забралась в ладонь, цепко держась за кожу.
– Ты знаешь, как зовут этого?– спросил он.
Испуганный Хьюман стал переводить заплетающимся языком. Затем так же перевел ответ Шаутер.
– Этот один из моих братьев, - сказал он, - они не получают имен, пока не научатся ходить на двух ногах. Его отец Рутер.
– А его мать?
– О, маленькие матери не имеют имен, - сказал Хьюман.
– Спроси ее.
Хьюман задал вопрос. Она ответила.
– Она сказала, его мать была очень сильной и плодовитой. Она смогла растолстеть, вынашивая пятерых детей.– Хьюман вытер лоб.– Пять детей это хорошее число, это много. И она была достаточно толстой, чтобы прокормить их всех.
– Его мать приносила пищу, чтобы кормить его?
Хьюман был в ужасе.
– Говорящий, я не могу сказать этого ни на каком языке.
– Почему?
– Я говорил тебе. Она была достаточно толстой, чтобы прокормить ее детей. Положи на место маленького братца и позволь жене продолжить песню.
Эндер прислонил руку к дереву и маленький братец перебрался на кору. Шаутер возобновила пение. Аунда недоуменно смотрела на Эндера и ждала его объяснений. Но Эла была восхищена.
– Разве вы не поняли? Новорожденные питаются плотью матери.
Эндер встрепенулся.
– Как ты можешь так говорить?– спросила Аунда.
– Посмотрите, как они извиваются и корчатся на коре, словно месизы. Они и месизы должны быть соперниками.
Эла указала на ту часть дерева, которая не была замазана пастой из амаранта.
– Деревья исторгают сок. Вот здесь - из трещин. До десколады
– Мы изучали социальные аспекты общества свиноподобных, - с вдохновением сказала Аунда, - а не процесс их эволюционирования.
– Мы ведем весьма деликатные переговоры, - сказал Эндер, - поэтому ведите себя поспокойнее и выясняйте для себя все, что можете, не впадая в дискуссию.
Песня достигла кульминации; в центре ствола наметилась трещина.
– Они не собираются повалить это дерево на нас, как вы думаете? испуганно спросила Аунда.
– Она попросила дерево открыть свое сердце.– Хьюман снова провел по лбу.– Это - материнское дерево, оно единственное во всем лесу. Этому дереву нельзя причинять вред, или все наши детки будут происходить от других деревьев, и все наши отцы погибнут.
Песню Шаутер подхватили другие голоса жен по мере того, как дупло становилось все больше и больше. Эндер подошел и встал прямо напротив дупла. Но внутри ствола было слишком темно, чтобы разглядеть что-нибудь.
Эла вынула из кармана фонарик и протянула ему. В тот же момент рука Аунды схватила ее за запястье.
– Механизм!– воскликнула она.– Ты не должна сюда приносить механизмы!
Эндер мягко вынул фонарик из руки Элы.
– Изгороди больше не существует, - сказал он.– Теперь мы все вовлечены в Подозрительную Деятельность.– Он направил фонарик в землю и передвинул рычажок включения. На земле появился ярко освещенный круг. Жены зашептались, а Шаутер дотронулась до руки Хьюмана.
– Я сказал им, что вы можете производить ночью маленькие луны. Я сказал, что вы носите их с собой.
– Может ли чем-нибудь повредить, если я направлю луч света внутрь дерева?
Хьюман спросил Шаутер. Она протянула руку к фонарику. Затем, держа его трясущимися руками, она мягко и нежно пропела дереву, направляя свет на него, но в то же время, чтобы он не попал в дупло. Почти сразу же она вернула фонарик обратно.
– Свет ослепит их, - сказал Хьюман.
В ухе у Эндера раздался голос Джейн.
– Звук ее голоса эхом отзывается внутри дерева. Когда на дерево попал свет, эхо промодулировалось, получился высокий обертон и подобие звука. Дерево отвечает, используя звуки голоса Шаутер.
– Ты сможешь увидеть нутро?– нежно попросил Эндер.
– Встань на колени рядом с дуплом, затем медленно обведи меня по контуру дупла.– Эндер повиновался, прислонив ухо почти к самому дуплу, он начал двигать головой, повернув ее так, чтобы Джейн могла все хорошо разглядеть. Джейн рассказывала, что она видит. Эндер простоял около дупла довольно долго. Затем он повернулся к остальным.