Графиня поневоле
Шрифт:
— Ну иди сюда, моя крошка, — гнусаво прошептал он, снова облизываясь. — Порадуй папочку!
Я проигнорировала заманчивое предложение и подойдя к столу, включила компьютер.
— У тебя смартфон с собой? — уточнила я
Сморчков недоуменно посмотрел на меня:
— Что? Зачем? … — блудливая улыбочка скользнула по его губам. — Ты хочешь снимать? Ах ты моя…
Я не стал дожидаться, пока он подберет для меня еще какое-нибудь отвратительное прозвище вроде «крошки», «малышки» или «пупсика» и гаркнула:
— Давай, переводи деньги! Как обещал!
Сморчков
— Какие деньги? — пробормотал он.
— Деньги для лечения моей матери в немецкой клинике, — как умственно отсталому медленно и ласково объяснила я. — Вы же вроде договаривались с отцом? Разве нет?
— Ах да, конечно, договаривались. — промямлил он. — Но я думал, это позже…
— Мало ли что ты думал, — оборвала я его. — Лечение необходимо начинать немедленно! Немедленно, ты понял? Мы и так слишком много времени упустили.
— Конечно, конечно, — Сморчков подскочил и приблизился к письменному столу. — Телефона у меня с собой нет, но могу воспользоваться этим компьютером, пароли я помню.
— Вот и отлично, — просияла я. — Начинай!
— А потом мы… С тобой… да? — вопросительно посмотрел он на меня.
— Да, да! — нетерпеливо ответила я и взяв стул, грохнула его ножками об пол. — Садись давай, переводи!
Сморчков с обреченным видом уселся на стул и принялся открывать и закрывать какие-то вкладки с графиками, столбиками цифр, суммами и логотипами различных банков.
— Номер твоей карты? — спросил он сосредоточенно.
Я достала из кармана свадебного платья, заранее приготовленную карту и медленно продиктовала ему номер.
Спустя пару минут Сморчков с торжественным видом повернулся ко мне:
— Готово!
— Точно? — с сомнением покосилась я на него. — Сейчас проверю.
Пришел мой черед проверять свою карту. К счастью, пароль от личного кабинета я зазубрила наизусть. И точно: внушительная сумма в количестве ста пятидесяти миллионов рублей красовалась на моем счете. Голова у меня слегка закружилась. Еще никогда я не была обладательницей столь несметных богатств. Только эти деньги имели целевое назначение: все их до последней копейки надо было потратить на лечение мамы. Поэтому я немедленно перевела все миллионы на ее личный счет.
— Отлично! — заявила я, поднимаясь со стула. — Ну а теперь можно и к гостям выйти.
— Ты что, меня даже не поцелуешь? — обиженно спросил Сморчков.
Выбегая из кабинета, я чмокнула его в бугристую щеку. Хватит с него!
В парадном зале отец пытался дать нашему побегу пристойное объяснение. Наряженный в шикарный черный костюм с розой в петлице отец, стоя на сцене, толкал речь: длинную, торжественную и ужасно скучную.
Гости в зале откровенно зевали. Некоторые собирались, судя по всему, домой.
Наше появление спасло положение. Отец сразу оживился и в его словах зазвучали веселые нотки. Гости, собиравшиеся уходить, передумали.
— А вот и они! — гаркнул подскочивший тамада. — А мы все в недоумении, куда делись молодые! Неужели решили начать
Тамада засмеялся, но кроме него и отца шутка более никому смешной не показалась.
Затем зазвучали бокалы, начали раздаваться тосты, зазвенели вилки, ложки, началось веселье… Праздник жизни, на котором мне не было места.
И с которого мне необходимо было сбежать в ближайшее время, пока часы не пробили полночь. В общем, на собственной свадьбе я была, можно сказать, золушкой, которой необходимо было избежать исполнения супружеских обязанностей.
Я решила потусоваться среди гостей пару часов, а потом, когда все напьются и потеряют бдительность, сбежать. Самой главной моей задачей было ослабить подозрительность отца и утихомирить страстного муженька, который ходил за мной как собачка.
— Арина! — импозантный мужчина протягивал мне бокал с шампанским! — Вот вы уже и замуж вышли, а я ведь помню вас вот такусенькой!
И мужчина под одобрительный смех своей спутницы сжимает ладони, оставляя между ними расстояние примерно пять сантиметров. Неужели он помнит меня еще эмбрионом?
Я вежливо улыбнулась и прошла дальше, продираясь сквозь толпу гостей, уже начавших танцевать, к сцене. Знакомый коридор манил меня. Побывав там со Сморчковым, я заметила, что из кабинета бухгалтерии вполне можно было бежать, открыв окно. Пожалуй, это и был для меня наилучший путь побега. В конце концов, всегда можно было сказать отцу, что мне нужно привести себя в порядок, дабы приготовиться к отбытию с мужем в заранее заказанные отельные апартаменты.
— Вот ты где! — раздался сбоку голос отца.
Легок на помине!
— Куда вы уходили? — прошипел папаша, наклоняя пониже голову, чтобы не расслышали гости. — Я чуть инфаркт не получил.
— Переводили деньги на мой счет, — честно призналась я, с удовольствием наблюдая, как бледнеет лицо отца. — Я хочу, чтобы лечение матери началось немедленно!
— Ну и как, он все отправил? — быстро интересуется отец, беря с подноса бокал с шампанским.
— Конечно! Куда он денется?
На всякий случай я оглянулась, не слышит ли Сморчков. Но на мое счастье его в этот момент как раз заключала в мощные объятия какая-то дама, судя по всему, его давняя знакомая.
— Действительно… — пробормотал отец. — Деваться ему некуда. А ты молодец, шустро все провернула!
— Все-таки я твоя дочь, — парировала я и отошла поскорее. — Кое-чему научилась.
Не упуская из виду папашу и Сморчкова, я достигла угла небольшой, скрытой в кадках фикусов, террасы. Мне очень хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, пожаловаться, поплакаться, попросить помощи. Но так уж вышло, что среди присутствующих не было никого, кому я могла бы доверять. Мать находилась дома, потому что в ее состоянии невозможно было присутствовать на подобном торжестве, да она и не знала, что я выхожу замуж за бывшего жениха Кати, от нее это скрыли. Лишние волнения смертельно больной женщине были ни к чему…