Грань. Игры со смертью
Шрифт:
План рушится. Встретиться с ним лицом к лицу нельзя — он не должен увидеть её. Она жалеет, что не взяла пистолет. Винтовка была условием заказа, но теперь это кажется ошибкой. Пистолет дал бы ей шанс в ближнем бою, а винтовка в тесных коридорах парковки бесполезна. Но заказ был конкретным: винтовка, никаких отклонений. Дополнительное оружие пришлось бы объяснять боссу, а Астарта терпеть не может лишние разговоры с ним.
Лестница больше не вариант. Астарта бесшумно отступает от ступенек и бежит к дальнему концу этажа. Она знает это здание — изучала его перед заданием. На пятом этаже есть окно, ведущее к пожарной лестнице. Это её шанс.
Астарта подбегает к проёму, высовывается
На последних трёх метрах лестница обрывается. Астарта тихо чертыхается про себя — она забыла об этом. Приходится прыгать. Она сгибает колени, готовясь к удару. Приземление выходит неловким — лодыжку пронзает резкая боль. Она встаёт, прихрамывая, и оглядывается. Улица всё ещё пуста, вампир может её увидеть. Нужно исчезнуть.
Торговый центр — в двух кварталах. Если добраться туда и смешаться с толпой, её не найдут. Астарта стискивает лямки чехла и ускоряет шаг, игнорируя боль. Ветер усиливается, первые капли дождя падают на асфальт. Где-то позади, в недрах парковки, её цель — вампир, чья жизнь только что изменила её собственную. Впервые она чувствует себя не охотником, а добычей.
Глава 2. Кратковременное затишье
За стеклянными стенами первого этажа небольшого двухэтажного домика бушует метель. Снег кружится в воздухе хлопьями, облепляет стволы сосен и елей, превращая лес в белое полотно. Ветер завывает, раскачивая деревья, их ветви скрипят под напором стихии, будто жалуясь на её ярость. Откуда-то доносится глухой стук — где-то в чаще упала отяжелевшая от снега ветка. В этом хаосе природы, словно яркий штрих на чистом холсте, появляется лиса. Маленький рыжий зверёк с острой мордочкой пробирается через сугробы, то ныряя в снег с размаху, то выныривая с комичной грацией. Её пушистый хвост мелькает, как факел, на фоне белого безмолвия, и Астарта невольно задерживает взгляд на этом зрелище.
Она стоит в гостиной, прислонившись плечом к холодному стеклу. В руках — кружка с кофе, чёрным и горячим. Тонкая струйка пара поднимается от поверхности напитка, растворяясь в воздухе. Астарта подносит кружку к губам, делает осторожный глоток и тут же морщится, шипя от резкой боли. Горячая жидкость обжигает подсохшую рану на верхней губе — след от удара, о котором она почти забыла. Рана не глубокая, но свежая, с корочкой запёкшейся крови, и теперь ноет, напоминая о недавних событиях.
Эта рана — подарок от заказчика, того самого, что поручил ей убить вампира. Узнав о провале, он вышел из себя: кричал, размахивал руками, а потом, не сдержавшись, ударил её кулаком. Астарта тогда лишь стиснула зубы, проглотив кровь и ярость, но не ответила — не успела. Её босс, человек суровый и не терпящий подобного, быстро вмешался. Его люди скрутили заказчика в считанные секунды, и теперь тот, вероятно, жалеет о своей вспышке гнева. Астарта не видела, что было дальше — ей приказали уйти, но впоследствии говорили, что его лицо теперь напоминает месиво, и даже лучший пластический хирург будет там бессилен.
Она отводит взгляд от леса, смотрит на тёмную поверхность кофе. Отражение в кружке искажено, но видно её лицо: бледное, с тёмными кругами под глазами и этой проклятой ссадиной. Астарта касается раны кончиком пальца, хмурится.
Ситуация с заказчиком оставила горький осадок. Он клялся, что его мотив — справедливость, что вампир повинен в смертях невинных, и его устранение принесёт покой городу. Но Астарта не верит в эти сказки. Здесь что-то большее, чем жажда мира во всём мире. Она чувствует это нутром: у заказчика с вампиром свои счёты, старые и тёмные, а она, сама того не желая, оказалась пешкой в их игре. И теперь этот вампир — Эрик Анзос, как назвал его босс, — стал для неё призраком, что маячит где-то на краю сознания.
Астарта отходит от окна и опускается на диван, обитый потёртой серой тканью. Дом в лесу — её убежище, её крепость. Два этажа, стеклянные стены на первом уровне, деревянные балки под потолком, минимум мебели. Она построила его три года назад, вложив все сбережения, чтобы иметь место, где можно спрятаться от мира. Здесь нет соседей, нет любопытных глаз — только лес, тишина и она сама. Но даже это одиночество, обычно такое желанное, сегодня не спасает.
Впервые в жизни она провалила задание, и это чувство — липкое, тяжёлое — оседает в груди, как мокрый снег. Ей всего двадцать два, и она знает, что ошибки неизбежны. Опыт, как говорил её дед, приходит через неудачи. Но почему-то эта мысль не утешает. После того случая босс приказал ей покинуть Грань. «Ложись на дно, пока всё не уляжется», — сказал он, и голос его был твёрд, как сталь. Астарта не спорила. Но отчего-то этот промах выглядит не как случайность, а как предзнаменование.
Нога всё ещё ноет — последствие того неловкого прыжка с пожарной лестницы. Доктор, седой мужчина с усталым взглядом, осматривал её в Грани перед отъездом. «Потянула связки, — буркнул он, выписывая мазь. — Постельный режим, минимум неделя». Астарта кивнула, но слушать его не собиралась. Боль терпима, а сидеть на месте она не умеет.
Она встаёт, бросает взгляд на лису, что всё ещё копошится в снегу, и направляется к вешалке у двери. Накидывает тёплую куртку — чёрную, с высоким воротником и капюшоном, отороченным искусственным мехом. Сапоги, стоящие у порога, давно потеряли товарный вид: кожа потрескалась, шнурки истрепались, но они тёплые и удобные, а это главное. Астарта натягивает их, завязывает узлы и тянется к стене, где висит её старый магазинный карабин. Дедушкин подарок.
Дерево на прикладе потемнело от времени, лак облупился, обтяжка на рукояти износилась, но механизм работает безупречно. Астарта доверяет ему больше, чем любому из своих современных стволов. Этот подарок деда — единственная память о нём. С этим карабином она училась стрелять под дедушкиным присмотром. Он учил её держать прицел ровно, дышать спокойно, уважать добычу. «Если берёшь жизнь, делай это чисто», — говорил он, и эти слова въелись в неё глубже, чем она думала. Астарта проводит рукой по гладкому стволу, проверяет магазин. Заряжено, на предохранителе. Всё в порядке.
Дверь отворяется с тихим скрипом, и Астарта выходит наружу. Холодный воздух тут же обжигает лицо, ветер швыряет в неё пригоршни снега. Она щурится, натягивает капюшон глубже и осторожно ступает по рыхлому насту, стараясь не проваливаться слишком глубоко. Снег хрустит под сапогами, оставляя глубокие следы. Она идёт медленно, прислушиваясь, но слышит только вой ветра да редкий треск веток. В такую погоду звери прячутся в норах, и только голод может выгнать их наружу. Астарта знает это — она выросла в лесу, охотилась с дедом, пока он был жив. Её взгляд скользит по сугробам, выискивая движение.