Грань
Шрифт:
– Ого! Сейчас вот чуууууточку интересней стало. Ну и, что же такое тебе приглючилось? Ты ведь ммм, бывалый сновидец, если можно так сказать, вооруженный знанием, – Иван плавно переходил на серьезный тон.
– Да, в том то и дело, – отвечал Эрик, почесывая затылок, – и мы с тобой об этих всех снах сто раз говорили, и, вроде осознавать себя там у меня получается, поэтому уже лет сто я не видел кошмаров, а если и видел, то легко с ними справлялся. В общем слушай…
И Эрик пересказал ему свой сон, все от начала до конца, любую мельчайшую деталь, каждую подмеченную непохожесть на реальный физический мир. Все то, что чувствовал
Но тут… – продолжал Эрик, – Понимаешь, я помню, что отмечал и замечал все детали и странности, которые видел: мир был странный, через чур из крайности в крайность что ли: или очень красочный, или наоборот крайне мрачный и размытый. Звуки такие, какими никогда в жизни не бывают. Совершенная невозможность узнать время. То есть, я сознательно присматривался ко всему тому, после чего ты просто задаешь себе резюмирующий вопрос: «А сплю ли я?». После этого вопроса, твой мозг, понятное дело, учитывая все нестыковки с реальным миром, однозначно тебе отвечает: «Да, спишь». И раз так, отныне ты контролируешь сон, а не он тебя. Ну да что тебе объяснять, ты сам это прекрасно знаешь.
Иван слушал рассказ с интересом, не перебивая и сводя глаз с друга. Он даже забыл о пиве. Ни разу за все время, пока Эрик рассказывал, Иван не притронулся к стакану.
– Странно конечно, что ты не смог осознаться, – протянул Юшин, – в принципе уже в кафе при звуке колокольчиков можно было это сделать.
– И не говори! Я подумал после всего, ну и успокоился на мысли, что я ведь далеко никакой не гуру и не всегда сновидение получается осознанным, пусть даже в самых, казалось бы, явных случаях.
– Да, интересно, конечно, – отвечал Иван, – а ты не думаешь, что может все-таки убил того человека, ну только в другом мире.
– Ты это серьезно сейчас? – в упор посмотрел на друга Эрик и сделал глоток пива.
– О, вполне, – продолжал Иван, и тоже отхлебнул пива, – более того, мне кажется, ты и сам оставляешь такую возможность, поэтому и не сказал мне, с кем же это конкретно ты встретился.
«Все-таки, какой же чертовски умный подонок», – глядя на друга подумал Эрик. Он склонил голову, вздохнул, осушил сразу треть стакана и уже вслух продолжал:
– Да, не исключаю, поэтому мне, если честно, до сих пор не по себе до конца.
– Друг мой, даже если параллельные миры и существует, на то они и параллельные, чтобы не пересекаться с нашим, поэтому бояться, что это как-то повлияет на тебя, я бы не стал.
– Посмотрел бы я как бы ты не боялся, если б подобное случилось с тобой, умник, – с натянутой улыбкой ответил Эрик.
– Да брось ты, – сказал Иван и махнул рукой, – я б на твоем месте относился к этому, как просто к интересному опыту, разбавляющему твое одинокое пресное существование!
– О! Лучше уж я продолжу пресно существовать, чем разбавляться такими кошмарами, знаешь ли, – хмыкнул Эрик.
– Кстати, помнишь, я говорил тебе про чувака, чья пятерка мне все мозги съела своей конченной парковкой?
– А ну помню, конечно, ты ж мой, притесняемый со всех сторон, бедолага, – отвечал Иван, со своей прежней
– Так вот, встретился с хозяином машины сегодня, буквально перед тем, как поехал сюда.
– Ну и как? – осведомился Юшин, – поговорили? Ты сказал ему, что не в восторге от авто-харассмента?
– Сказал это мягко сказано. Оставил его сидеть с разбитым лицом возле дома, еще и угрожал, ты прикинь!
– Он тебе?
– Я ему! В общем, как было: выхожу я, значит, из подъезда весь такой в отличном настроении, погода класс, снежок, тепло и все такое. Думаю, подожду-ка такси на улице, покайфую. Ну вот, выхожу, прикуриваю и что вижу по-твоему? Стоит эта долбанная пятерка, прижала меня по самые помидоры, выехать нереально, если вдруг нужно будет.
–Таааак, – протянул Иван.
– И чего-то как меня переклинило, прикинь! Я подхожу к машине, с ноги сношу пол бампера. Помял еще и крыло попутно, вроде бы. Сигнализация молчит. Ну я и, недолго думая, огрел тачку со всей силы по капоту. Тут уже она заревела, выбежал хозяин: премерзкий дядя, на мой взгляд, ну и, естественно, в оскорбленных чувствах ломанулся на меня справедливость и попранную честь восстанавливать. Подходит такой, ну и давай с мата на мат: да я тебе, такой-то, мать твоя такая-то, че ногами машешь и все в таком духе. Я ему как бы тоже жестко свое видение ситуацию обрисовываю. После чего дядя в драку. В результате всей борьбы, в общем, приложил я его будь здоров. Ну, и в итоге заявил, что, если он вздумает как-то на моей машине отыграться, я ему руки-ноги переломаю и….
– Что? – спросил заинтересованный и слегка охреневающий от того, что слышал Иван.
– Нос откушу, – подытожил Эрик.
– Ахахахахаххахаха! – зашелся диким хохотом Иван, – о боже, пощады, о ужасный, поедающий носы врагов своих! Ахахахахахах, пощади!
– Вот так вот, прикинь, хах! – Эрик, глядя на друга и сам потихоньку начал прихихикивать.
– Не, дружище, если серьезно, то это жесть какая то, – сказал Иван, вытирая слезы, – смех смехом, и толстый возможно по-хорошему даже заслужил нечто подобное, но, сам понимаешь в наше время, за такое не бьют, и разборок таких, как мне кажется, адекватные успешные люди, как ты, не устраивают. А если он заяву пойдет напишет? Это до работы твоей непременно докатиться. Тебе оно надо?
– Да понятно, что не надо, но знаешь…. Я тогда ведь обо всем этом вообще не думал, все что меня заботило, это проучить и наказать уже наконец-то того козла. Чувствовал себя прямо как тогда… – и тут Эрик осекся и его зеленые глаза встретились с синими друга.
– Как тогда во сне, хочешь сказать?
– Да, именно. Блин…
– Чувак. Сны, конечно, учат нас, как в принципе и весь жизненный процесс. А когда сон осознаешь и начинаешь вытворять там всякое, вообще порой просыпаешься с чувством, что сегодня в реале горы свернешь. Было у тебя такое?
– Да было, именно так. Эта ведь осознанность и нужна как раз для того, чтобы показать тебе, что ты можешь менять окружающий тебя мир. Можешь, это реально. Пусть и не так быстро, как во сне, но все же. Твои мысли и намерения определяют мир вокруг.
– Вот, то-то и оно, Эрик. Не стоит тебе, я думаю, укореняться в мысли, что ты безнаказанно можешь наказывать людей, пусть даже за их самое откровенное и вопиющее хамство.
– А может стоит, хоть кому-то, а?
– Так, для этого же карма есть, ты что чувак!