Гражданский корпус
Шрифт:
– Я пойду с остальными.
– Куда? – Джей смотрит на меня удивленно.
– Туда. Наши люди не знают, кого искать и где он находится.
– А ты знаешь?
Оборачиваюсь уже у выхода из рубки, пропустив Хэлга вперед.
– Если бы не знала, нас бы здесь не было.
Экипировка у пиратов не хуже, чем у армейского спецназа, только шлемы они не носят – видимо, какой-то свой кодекс чести. Мы с Хэлгом надеваем бронепластины, вооружаемся короткоствольными автоматами, встаем чуть позади авангарда абордажной команды, которая цепочкой выстроилась
– Вперед, вперед! Бегом!
Автоматные очереди, завывание знакомых сирен – “уо-о-о-у-у!”, только на этот раз они не нагоняют на меня страх. Теперь мы для эйнеров ужас!
Продвигаемся по коридорам, постоянно натыкаясь на группы железноголовых, которые отчаянно сопротивляются. Тот, кто ведет коммандос с Золотой лани, постоянно на меня оглядывается и я жестами даю понять: продолжать двигаться вперед, повернуть направо, или налево… Мне кажется, что эйнеров на станции гораздо больше, чем предполагал Джейкоб, но сейчас уже поздно отступать. Только вперед!
– Сюда! – кричу я уже в голос и команда разворачивается, кто-то выбивает несколькими выстрелами дверь.
Небольшой коридор, за ним еще одна несколько дверей. Тут я уже не могу сказать, какая именно нам нужна. Проверяем все по очереди. Мельком смотрю на часы – почти сорок минут штурма. Надо поторопиться!
Вскрыли почти все, но альфа-бионика нигде нет. Неужели я в чем-то ошиблась? Неужели им опять удалось опередить меня, обмануть? Осталась одна дверь. В ее замок уже выстрелили несколько раз: упрямое бронированное полотно хоть и качается, но продолжает висеть на петлях. Пока стоящий впереди чертыхается, перезаряжая оружие, я отталкиваю его в сторону и с воплем бью по двери ногой. Она не выдерживает, падает внутрь помещения.
– Вот мы и нашли тебя, сволочь!
Глава 14
Маленькая, ничтожная тварь, забившаяся в угол помещения. Сверкающие конечности-лезвия. Темные, не как у обычных склепников, глаза-камеры. Сучит ножками, стараясь прижаться к металлической стене, но бежать эйнеру некуда.
– Мы не убьем тебя, не бойся! – это главное, что я должна ему сказать. Пусть перестанет дрожать за металлическую шкуру, нам нужно, чтобы он повиновался, – Пойдешь с нами. Предупреждаю – церемониться не станем, так что будь послушным.
Никто к нему не притрагивается, он идет сам, цокая лезвиями по металлическим плитам, в сопровождении штурмовиков, туда, куда ему указывают.
Оказавшись в рубке Золотой лани я командую:
– Уходим немедленно!
Капитан кивает головой, в то время как я нервно заламываю руки, глядя через обзорное стекло на вражеский форпост. Еще минута и станция, словно огромный цветок, раскрывается в космическом безмолвии огненными лепестками. Заряд был достаточно мощным, чтобы не осталось ничего.
– Прочь из обитаемого пространства! Как
– Я понял тебя, Вероника, понял. Уходим всей эскадрой?
– Нет. Остальным надо рассыпаться. Встреча через три дня в одном из ваших условленных мест. Выберите сами – в каком…
Когда-то Андрей собственноручно вскрыл пойманного эйнера. Но тот был лишь телом, набором запчастей. А у меня в руках – живой! Думающий, просчитывающий… Ужасающийся! До сих пор не могу поверить, что мы сделали это. Кажется, что все было так просто! Что это можно было сделать и раньше, но разве хоть кто-то мог посметь…
Корабли эскадры расходятся в стороны, исчезая один за другим. Теперь каждый сам по себе и нам тоже пора убираться из сектора, заполненного мелкими осколками. Скоро здесь будут другие корабли, чужие.
– Теперь за нас возьмутся всерьез, – тихо говорит Хэлг где-то за моим плечом, – Эйнеры не простят такого.
– Они и так давно взялись за нас… всерьез.
Пленник заперт в изоляторе – железном мешке, одна из стен которого представляет собой мелкоячеистую решетку. Я подхожу ближе и с удовлетворением вижу на прутьях свежие отметины: тварь пробовала решетку на прочность. Присаживаюсь на корточки, лишь в нескольких сантиметрах от прутьев. Закрываю глаза.
Страх. Ненависть. Тщетные попытки дотянуться до своих. Но мы слишком далеко, здесь не будет знакомых информационных каналов, некому отправить призыв о помощи.
“Хватит. Тебе некуда деваться. Смирись и тогда, может быть, мы будем с тобой благосклонны”.
Тварь подпрыгивает на месте, быстро отползает от меня. Эйнер не ожидал услышать в своих электронных мозгах чужой голос. Теперь он не просто боится – он в ужасе! Я оставляю его, чтобы дать чужому возможность свыкнуться с тем, что кажется ему невозможным. Но скоро возвращаюсь.
– Если тебя это так пугает, я не стану без крайней необходимости касаться твоего сознания. Поговорим как люди.
Он сидит у противоположной стены, недвижимый, кажущийся неживым. Но искра жизни горит в нем.
– Как тебя зовут? Я ведь знаю – у вас есть имена. Короткие имена.
Едва заметное движение, потом снова тишина. Я жду минуту, другую. Со злостью бью левой рукой по прутьям, так, что вся решетка вздрагивает.
– Имя!
Эйнер снова начинает шевелиться. И я слышу скрипучий, неестественный голос:
– Тог.
– Отлично, Тогги. Мы сделали первый шаг и дальше, думаю, будет полегче.
– Не будет. Ничем не помогу, ничего говорить не буду.
– Будешь, родной. Будешь.
Снова закрываю глаза и уже не ограничиваюсь одним только осмотром светящегося сгустка эйнерского разума, но прикасаюсь к нему, пытаюсь ощупать невидимыми пальцами, проникнуть внутрь.
Существо взвизгивает – тонко, пронзительно, пытается перебежать из одного угла изолятора в другой, но спотыкается, запутавшись в собственных конечностях.