Грегор и проклятие теплокровных
Шрифт:
Он как будто вернулся в тот момент, когда Люкса, стоя на одном колене, протягивала мячик Босоножке с полуулыбкой на лице… Тогда они встретились в самый первый раз.
Сходство Хэмнета и Люксы было столь поразительным, что Грегор чуть было не выкрикнул ее имя. Кто же этот человек? Они наверняка родственники.
И что он делает здесь, в джунглях? Неужели этот незнакомец с огромной ящерицей и есть их проводник?
Грегор обернулся к остальным в надежде получить объяснения — и увидел довольно странную картину. Люди стояли неподвижно, как каменные — будто увидели призрака. Викус бережно
Грегор вспомнил, как Люкса отодвигала ладонь с мячом от его сестренки, приговаривая: «Ты должна быть либо сильнее, либо хитрее меня…»
Пальцы Хэмнета с готовностью разжались, когда Босоножка дотронулась до мяча.
— М — мячик, — сообщила она с улыбкой.
— Да. А еще М — милая. Как ты, — сказал Хэмнет и дружески погладил ее по голове.
Она хихикнула и глянула на Темпа, который все еще болтался в лианах, безуспешно пытаясь высвободиться.
— Темп! Спускайся! Мячик вернулся! — крикнула Босоножка.
— Оххххх… — застонал Темп.
Хэмнет легко распутал лианы и помог таракану спуститься на землю.
— Кто же этот отчаянный смельчак-ползучий, который осмеливается летать прямо перед мордой ящера? — спросил он с уважением.
— Я есть Темп, я есть, — ответил Темп, складывая крылья и убирая их под панцирь.
Босоножка тут же оседлала его и подбросила мячик, и они снова начали носиться по поляне, словно ничего и не произошло — не обращая никакого внимания на громадную голубоватую ящерицу, которая тоже замерла, как и остальные.
Наконец Хэмнет обернулся к остальным. На губах его все еще играла легкая улыбка.
Последовало долгое молчание.
— Вы только посмотрите! Это же Хэмнет! Он не умер! — наконец нарушил молчание Живоглот.
Он поднял с земли что-то, до неприличия напоминающее человеческий череп, и стал грызть его.
— Кости очень приятны на ощупь, ты не находишь, Живоглот? — спросил Хэмнет.
— О да, согласен. Как поживаешь?
— Замечательно, просто замечательно — особенно учитывая обстоятельства, — сказал Хэмнет. Глянув через плечо на ящера, он добавил: — Все в порядке, здесь безопасно. Можешь выходить.
Зашуршала листва — и по хвосту Гребешок спустился маленький мальчик. Не так ловко, как Хэмнет, но все-таки он приземлился удачно, хотя и пробежал несколько лишних шагов вперед. Что-то с этим мальчиком было не так, неправильно. Точнее, не то чтобы не так…
Он просто был другим, непохожим на остальных. И Грегор вдруг понял, чем тот отличался.
Кожа у него была такая же бледная и почти прозрачная, как у остальных подземных, а вот густые кудрявые волосы были… черными. А глаза у него были зеленые — как лимонный леденец.
Кто же это такой? Он не был похож на подземных, но и на выходца из Наземья тоже.
Мальчик взял Хэмнета за руку и обвел присутствующим своими удивительными зелеными глазами.
— Это мой сын Газард, — сказал Хэмнет.
— Не только живой-здоровый, но еще и с сынком-полуземным! — хмыкнул Живоглот. — Умеешь ты произвести впечатление.
Полуземный. Что же это означает? Что половина крови у него от подземного,
Тогда понятно, почему он выглядит так необычно.
Викус выпустил из объятий Соловет и сделал несколько шагов в сторону Газарда. Он вдруг упал перед ним на колени и взял в свои руки его маленькую ладошку:
— Приветствую тебя, Газард! Я твой дедушка, меня зовут Викус.
— Мой дедушка живет в Нью-Йорке, — возразил мальчик. — Моя мама хотела меня туда свозить и познакомить с ним. Но она умерла.
Он говорил с акцентом: что-то среднее между тем, как говорил Грегор, и тем, как говорили подземные.
— У тебя два дедушки, мальчик. Я — отец твоего отца, — произнес Викус.
Газард вопросительно посмотрел на Хэмнета. Тот едва заметно кивнул.
— А я и не знал, что их у меня два! — сказал Газард. — И где же ты живешь?
— Я живу в Регалии, — ответил Викус.
— Я не знаю, где это. А мы поедем к тебе в гости?
— Мы всегда… будем… тебе рады.
Викусу пришлось выпустить руку мальчика, потому что на глаза ему навернулись слезы. Он отошел к Соловет и стоял, отвернувшись от Хэмнета и Газарда, закрыв лицо руками.
Грегору уже доводилось видеть его плачущим. Но сейчас он никак не мог понять, что происходит. Если Хэмнет сын Викуса — то почему Грегор никогда о нем не слышал? Как получилось, что тот встретил женщину из Наземья и у них родился сын? Что он делает здесь, в самом центре гибельного места, где людям нельзя долго находиться? И откуда его знает Нерисса? Но главное — как она могла знать, что он появится здесь, когда все думали, что он…
А что он? Мертв? Неужели его считали умершим?
Грегор предположил, что, возможно, Хэмнета когда-то изгнали из Регалии — тогда понятно, почему никто никогда о нем не говорил. Но людей выгоняют лишь за тяжкие преступления. Хотя… с тех пор как Совет чуть было не принял решение об изгнании Ареса, а самого Грегора хотели казнить, — он уже не был так уверен в беспристрастности и справедливости местного суда.
— Зачем ты пришел, Хэмнет? — раздался хриплый от волнения голос Соловет. — По-моему, ты достаточно причинил нам боли десять лет назад. Убежать, не подумав о нас, близких… заставить нас поверить в свою смерть… Зачем ты пришел?
Убежать?! Такая мысль Грегор не пришла в голову. И разве из Регалии можно убежать? Ведь это означает верную смерть — без поддержки и защиты города…
Однако вот он — тот, который убежал. И выжил. И выглядел вполне довольным. Тогда почему он убежал?
Грегору было очень любопытно это узнать, но он рассудил, что сейчас неподходящий момент для вопросов. Ему и так было неловко быть свидетелем этой семейной сцены.
— Я здесь потому, что обещал быть здесь, — сказал Хэмнет. — Десять лет назад, когда покидал Регалию, маленькая девочка вцепилась в меня и заставила пообещать, что я буду здесь сейчас. Она сказала мне тогда, что со мной будут ящер и ребенок-полуземный. Я решил, что она чокнутая, — и согласился, чтобы она оставила меня в покое. А десять лет спустя, все еще живой, я вдруг обнаружил себя в обществе ящера и ребенка-полуземного и подумал, что, пожалуй, ей и правда было видение. Где Нерисса? Она жива? — спросил Хэмнет.