Грехи юности
Шрифт:
Сколько раз она пряталась здесь от собственного мужа!
Джесс подняла голову. Она не в силах была сегодня плакать. Ей, как и многим другим, приходилось быть невольной участницей разыгрываемого спектакля, а спектакль этот длился ни много ни мало всю ее жизнь. Чарльз оказался копией ее отца. Джесс частенько задумывалась над тем, сколько раз приходилось маме прятаться по туалетам, пытаясь убежать от фальши, которая окружала ее всю жизнь с отцом, пытавшимся уверить общество, что они с мамой живут душа в душу.
— Миссис
Джесс встала.
— Я здесь, — ответила она и спустила воду, хотя в этом не было никакой необходимости. — Иду.
— Вас спрашивают, — не унимался голос. — Побыстрее, пожалуйста.
Джесс коснулась языком уголков рта — помады на нем не осталось, съела за ужином. Секунду помешкав, вышла из кабинки. «Бегу, спешу, — раздраженно подумала она. — Чарльз послал своего верного слугу вытащить жену из туалета, и послушная жена с радостью повинуется своему повелителю… Ну нет, на сей раз подождешь!»
Поправив платье, она подошла к зеркалу. Не спеша вытащила из сумочки помаду, подкрасила губы. Потом поправила прическу и стала внимательно разглядывать себя в зеркале. Н-да… Под глазами темные круги… Немудрено: за сутки перелететь страну из конца в конец!
— Миссис Ренделл! — снова донесся до нее тот же мужской голос.
— Иду!
— Пожалуйста, поторопитесь, мадам. Вас просят срочно прийти в зал.
Срочно! Джесс убрала тюбик с помадой в сумочку и поспешила к выходу. Чарльз успел что-то натворить? Ляпнул кому-то что-то? А может, случилась какая-то драма?
Джесс выскочила в холл.
— Сюда, пожалуйста, мадам.
Джесс увидела, что из дамской комнаты ее вызвал пожилой мужчина в черном галстуке. Джесс узнала его — это был один из лакеев клуба.
Она пошла следом за ним по холлу, завернула за угол.
У входной двери стоял Чарльз с ее пальто. Лицо его было пепельно-серым.
— Что происходит? — спросила Джесс. — Что случилось?
— Нам придется уйти, Мауре плохо.
— Плохо? Что ты имеешь в виду? — Мысли путались.
— В машине поговорим.
Чарльз повел жену к двери. Остановившись на секунду, он кивнул лакею. Выйдя на улицу, небрежно бросил человеку, отвечающему за подачу машин:
— Мы поедем на своей машине.
Джесс бежала за ним, пытаясь на ходу попасть в рукава пальто.
— Почему ей плохо? Что случилось, Чарльз? Скажи мне ради Бога!
— Скажу в машине.
Наконец они добрались до своего «БМВ». Джесс села в машину, захлопнув за собой дверцу. Сунув ключ в замок зажигания, Чарльз завел двигатель.
— Что, черт побери, случилось? — крикнула Джесс.
Глядя в зеркало, он дал задний ход и стал осторожно выводить машину со стоянки. Едва разжав губы, проговорил:
— Мы едем в больницу. Твоя дорогая доченька выбрала именно сегодняшний
Дорога в больницу показалась Джесс вечностью. Ошарашенная, она сидела рядом с мужем, пытаясь выбросить его слова из головы, уверить себя, что ничего страшного не случилось.
— Поверить этому не могу! — В голосе мужа послышалось отвращение. — Сначала она беременеет, как ты, потом пытается убить себя, как твоя мать. Как это объяснить, Джесс? Может, в женщинах вашей семьи сидит какой-то паршивый ген, который толкает их на необдуманные действия?
— Заткнись, Чарльз!
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! — крикнул он, выезжая за ворота клуба и набирая скорость. — Мало того, что она попыталась покончить с собой. Ты знаешь, кто позвонил в службу «911»? Наша чертова экономка! Теперь все домохозяйки в Гринвиче будут знать, что наша дочь пыталась сделать с собой! Здорово, правда? Лучше и не придумаешь!
— А где мальчики? — спокойно спросила Джесс.
— Тревис отсиживается в своей комнате. Зрелище как раз для тринадцатилетнего мальчишки! Ах да! — Он повернулся к Джесс, яростно блеснув глазами. — Я ведь забыл тебе сказать, что это он нашел свою сестру с бритвой в руке на залитом кровью розовом ковре.
Джесс с трудом проглотила комок. В голове была только одна мысль — этого не может быть.
— А Чак?
— Умчался на свидание. — Чарльз хмыкнул. — Уж у него-то хватит ума не заниматься любовью с первой попавшейся девчонкой! Я объяснил своему сыну, что к чему!
Джесс широко раскрытыми глазами вглядывалась в ночную мглу — мимо проносились огни большого города. «О Господи! — взмолилась она. — Прошу тебя, спаси мою девочку! Не дай ей умереть».
— Следующий поворот, — бесстрастно проговорила она.
Не повернув головы, Чарльз включил поворотник и отрезал:
— Я знаю, где находится эта чертова больница!
Джесс выскочила из машины, не дожидаясь мужа, и, влетев в приемный покой, бросилась к столу медсестры.
— Где моя дочь? Маура Ренделл?
Тучная женщина в белом халате стала меланхолично просматривать бумаги.
— Ренделл… — задумчиво сказала она. — Ах да, это та, что пыталась покончить жизнь самоубийством.
Джесс крепко ухватилась за край стола.
— Процедурная палата «Си». За углом справа.
Джесс свернула за угол, слыша за спиной громкий стук каблуков, — Чарльз успел ее догнать. Толкнула дверь указанной палаты. Маура лежала на столе: чудесные белокурые волосы были спутаны, лицо залито слезами, взгляд отрешенный и какой-то потерянный. К ее руке приставлена трубка, на правом запястье — толстая белая повязка.
Всюду кровь…
— О Господи! — воскликнула Джесс, бросаясь к дочери. Заливаясь горючими слезами, принялась гладить ее по голове. — Что случилось, малышка? Что ты сделала?