Греховный намек
Шрифт:
– Нет, разумеется! Конечно, я теперь так не думаю.
– Я тоже так не думаю, – сказала Софи. – Твое место здесь, в Лондоне. И в Колтон-Хаусе. – Она нерешительно коснулась его шрама, но тут же отдернула руку: ей почудилось, что от этого прикосновения все тело ее словно прошила молния. Пытаясь овладеть собой, Софи спросила: – Раны еще болят?
Он прерывисто выдохнул. «Неужели мое прикосновение повлияло на него так же?..» – подумала Софи.
– Уже не болят, но иногда чешутся, – пробурчал Гарет.
Слезы обожгли ей глаза. Он выжил и
– Я найду тебе успокаивающую мазь. Миссис Крам может…
– Это не обязательно, – сухо обронил он. – Я привык.
Вошедший слуга объявил, что ванна готова.
– Спасибо, – кивнула Софи. – Вы свободны.
Слуга исчез, оставив бывших супругов смотреть друг на друга. Но Софи не считала, что их разговор закончен.
– Пойдем, Гарет. – Она повела его к двери, соединявшей обе комнаты. И оглянулась, чтобы убедиться, что он идет следом.
Гарет действительно шел следом, и от сознания этой маленькой победы на щеках Софи расцвел румянец.
Пар поднимался от большой ванны, стоявшей посреди комнаты. Софи потребовала, чтобы вода была как можно более горячей, потому что Гарет когда-то так любил.
Она тотчас же занялась мылом и губками для мытья, разложенными на маленьком столике у ванны; разумеется, ей нечего было с ними делать, но Софи снова и снова их перебирала, чтобы не видеть, как раздевается Гарет.
Ее сейчас обуревали воспоминания об их первой брачной ночи. Он был тогда так нежен, так заботлив… Хотя почти так же неопытен, как она. А потом была радость, которую они находили друг в друге, познавая все о соитии мужчины и женщины…
Тут Софи услышала шорох ткани – Гарет снимал брюки. Вот он ступил в воду, и часть воды выплеснулась на пол. Садясь на дно ванны, он шумно выдохнул.
И только после этого Софи выбрала мыло с миндальным маслом и повернулась к нему лицом.
– Ну, как ты? – Она улыбнулась.
Закрыв глаза, Гарет откинулся на подушку, прикрепленную к верху бортика медной ванны.
– Ничего лучше я давно уже не испытывал.
– Полежи немного в воде. Я прикажу выстирать твою одежду.
Он утвердительно кивнул и что-то пробормотал. Софи же взяла его брюки и направилась в спальню. Вернувшись, она нашла Гарета в той же позе. Глаза его были закрыты, но он не спал. Или все-таки спал?..
«О Боже, как он устал! – подумала Софи. – Неужели его жизнь была такой бурной, что он не находил ни минуты покоя? Господи, ведь он только через неделю догадался позвать портных! Должно быть, переход от жизни нищего к положению герцога ошеломил его. Ох, он столько мучился, столько страдал! И теперь… О, неужели я в чем-то могу винить его? Ведь на его месте я давно бы сошла с ума».
Во сне лицо Гарета смягчилось, губы приоткрылись, а грудь мерно вздымалась, а морщина между бровями разгладилась, и он снова стал человеком, бывшим когда-то центром ее вселенной. И если бы не шрам на лбу, то он выглядел бы тем самым мальчишкой, ради которого она когда-то
Судорожно сглотнув, Софи спросила:
– Хочешь, я промою тебе волосы?
Гарет тотчас проснулся. Его улыбка была едва различима, но она помнила этот его взгляд. Когда он раньше смотрел на нее так, она чувствовала себя сильной и непобедимой; и в то же время ощущала распространявшийся по всему телу жар.
– Да, спасибо, – ответил он чуть хрипловатым голосом.
– Тогда закрой глаза. – Она окунула ковшик в воду.
Гарет повиновался и подался вперед, чтобы вода не капала на пол. А Софи медленно лила на него воду, наблюдая, как струйки бегут по его щекам. Потом она пришлет слугу, чтобы побрил его. А может, сделает это сама.
Намылив руки, Софи запустила пальцы в густые светлые волосы и принялась за дело, наслаждаясь каждым прикосновением к Гарету и постепенно забывая о том, сколько мучений он причинил ей за последние несколько дней. Она неторопливо промывала каждую прядь, время от времени намыливая руки.
Ворчливый голос внезапно вернул ее к действительности.
– Однажды ты меня уже мыла. Я помню. Только в тот раз все было по-другому. Ты сидела в ванне вместе со мной.
Софи густо покраснела. Тогда она мыла голову ему, а он – ей. А потом забралась ему на колени, он тут же вошел в нее, и они долго и сладостно любили друг друга, не размыкая объятий, – любили до тех пор, пока вода совсем не остыла. После чего они вытерлись полотенцами и вернулись в постель, где Гарет снова овладел ею.
– Да, помню, – сказала Софи, почти теряя сознание. «А что, если он сейчас попросит меня раздеться и залезть в ванну?» – подумала она.
Софи боялась этого – и все же была разочарована, когда Гарет промолчал.
Она тут же рассердилась на себя за это разочарование. Вероятно, священники не преувеличивали, заявляя, что плоть слаба. Она поклялась не предаваться плотским мыслям о Гарете, но никак не могла остановить себя. Что ж, ведь она любила его почти всю жизнь. Даже девчонкой-подростком она мечтала о том, чтобы раздеть его и ласкать… Этот мужчина лишил ее девственности, когда она вышла за него в восемнадцать лет. С ним она спала каждую ночь, пока он не ушел на войну. А потом именно он населял ее мечты… пока Тристан не стал ее мужем.
Наконец, наклонив голову Гарета, Софи в последний раз промыла его волосы. Все, больше она не должна здесь оставаться. Ей нужно немедленно уйти… и нужно изо всех сил бороться с эротическими воспоминаниями.
– А сейчас я оставлю тебя, Гарет, чтобы ты мог…
– Нет! – вырвалось у него. – Пожалуйста, останься со мной, – добавил он, немного помолчав.
Софи кивнула:
– Ладно, хорошо. – И протянула ему мыло. Его пальцы чуть дольше, чем следовало, задержались на ее ладони, и она невольно задрожала.