Греховный поцелуй
Шрифт:
– Он найдет и заберет меня, – сказала она, не в силах избавиться от холодности в своем тоне.
– Не найдет.
– Изобьет меня и заберет. Таковы его манеры.
– Он этого не сделает.
– Я принадлежу ему, и с этим ничего не поделаешь.
– Я как-нибудь справлюсь. Я… – Он замолчал и покачал головой, будто напуганный тем, что собирался сказать: – Я вернусь. Вы будете в безопасности. Я… я вернусь.
Потом он закрыл дверь и скрылся.
– Идемте, – сказала Сьюзен, обнимая Эванджелину за талию рукой в перчатке. –
Сьюзен потащила подругу вперед, ухватив за запястье. Они направились подальше от двери по темному коридору и завернули за угол. Им навстречу бросилась маленькая горничная.
– Меня послал помощник дворецкого, – сказала она вместо приветствия. – Потом остановилась, подпрыгивая на месте, очевидно, от волнения. – Сюда.
Они последовали за ней в продолговатую комнату, где был разожжен камин и стояло с дюжину разномастных стульев. Одинокий канделябр с мигающей свечой примостился наверху невысокого книжного шкафа, бросая отсветы на потертые подушки и темные картины.
– Это комната отдыха для слуг, – пояснила девушка. – Если вы способны терпеть мое общество, я буду время от времени возвращаться и рассказывать, что происходит снаружи.
– Да, пожалуйста, – попросила Эванджелина, опускаясь на ближайший стул и уронив голову на руки.
Горничная постояла, переминаясь с ноги на ногу, и убежала.
– Это, – произнесла наконец Сьюзен, – самая странная горничная, какую я только встречала.
– Это была Бесс, – сказала Эванджелина, не поднимая головы от рук. – Младшая сестра беременной горничной, обслуживающей парадные комнаты. Она не имеет в виду ничего дурного.
– Вы общаетесь со слугами?
? Да.
– Почему?
Эванджелина издала стон, все еще не поднимая головы:
– Не знаю, Сьюзен. Должны ли мы это обсуждать?
– А что вы предпочитаете обсуждать? Чем вы там занимались наедине с Лайонкрофтом после того как я сказала, что сегодня будет день, когда я готова быть скомпрометированной? Или, может быть, он стал для вас столь близким другом, что вы теперь называете друг друга по именам? И насколько вы близки?
На этот раз Эванджелина подняла голову:
– Вы говорите так, будто претендуете на него.
– Моя мать…
– Ваша мать имеет на него не больше прав, чем вы. Когда же вы обе поймете, что он принадлежит только себе и ему наплевать на все планы? Он на вас не женится.
– Почему это? – Сьюзен вспорхнула на стул напротив: – Потому что дал обещание вам? Дал обязательство вам?
Эванджелина покачала головой:
– Он никому ничем не обязан. Оставьте его в покое.
Сьюзен вскинула подбородок:
– Если он не женится на мне, то только потому, что вы мешаете этому.
– Неужели? – огрызнулась Эванджелина. – Вы ведь даже не хотите его в мужья.
– Какое это имеет значение?
– Огромное!
– Брак вовсе не означает, что люди нужны друг другу. – В голосе Сьюзен появились назидательные
– Ха! – Эванджелина откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. – И что получит он от этой сделки, кроме опозоренной девицы и старой карги, ее мамаши, в качестве тещи?
– Жену, равную ему по статусу, вот что. Образованную, умеющую себя держать, управлять таким большим домом, как и положено людям нашего класса. – Сьюзен указала на себя, а потом ткнула пальцем в Эванджелину: – А что он получит от вас?
– Ничего. Он не получит ничего, потому что я не выйду за него. Да он и не предлагал мне. Не предлагал потому, что вообще не собирается жениться, да и я не собираюсь выходить замуж. Поэтому ваши вопросы так же глупы, как и отношение к браку. Светские браки, возможно, и заключаются с тем, чтобы упрочить или улучшить положение и подняться выше по социальной лестнице в результате сделки, но в браках по любви каждый имеет шанс на то, чтобы о нем думали и заботились как о себе самом, и принимали нужды и желания другого как свои собственные.
Сьюзен фыркнула:
– Чепуха! Вы читаете слишком много романов.
– А вы слишком внимательно слушаете свою мать, – возразила Эванджелина.
Они замолчали и теперь яростно смотрели друг на друга из разных концов комнаты, когда в дверь ворвалась горничная.
– Я не могу оставаться здесь долго, – предупредила она, – потому что опасаюсь, что в любой момент может начаться драка, а я не хочу пропустить это зрелище, но пока что случилось следующее: после того как хозяин выставил красивого господина на крыльцо…
Сьюзен уставилась на нее:
– Красивого?
– Да, они оба красивые, миледи, но я не знаю имени другого, того, что с голубыми глазами. Его я буду называть красивым джентльменом, а нашего просто хозяином. Во всяком случае, красивый джентльмен стоит и ждет на крыльце как миленький, пока мой хозяин не появляется из-за угла, потому что, как вам известно, он был в саду, и говорит: «Почему вы явились?» Что-то вроде этого, и даже не обращается к нему с обычным приветствием. А красивый джентльмен спрашивает: «Вы Лайонкрофт?» И мой хозяин говорит…
– Бесс, – перебила ее Эванджелина, – скажи, пожалуйста, главное.
– Хорошо. Мой хозяин опирается о колонну и выглядит расслабленным, но на самом-то деле видно, что он может в любой момент наброситься на красивого джентльмена. «Я ведь велел вам не являться сюда». А красивый джентльмен говорит: «Но вы обещали прислать мою собственность, когда закончите с ней». И… О, миледи, вам нехорошо?
– Со мной все прекрасно, – ухитрилась вымолвить Эванджелина. – Прошу тебя, продолжай.
Секунду поколебавшись, Бесс продолжила свой рассказ: