Гремящий порог
Шрифт:
— Темно было, я не заметил…— оправдывался Аркадий.
— Даже свистнуть не мог, недоносок! С работы пойдем вместе. Дело есть. Да смотри у меня! Еще раз сдрейфишь, пеняй на себя!
С какой, бы радостью Аркадий ударил или, еще лучше, плюнул прямо в ненавистные ему наглые глаза Ляпина! Но он не сделал ни того, ни другого. Пугливо оглянувшись — не видел ли кто его позора, он невнятно пробормотал что-то и поспешил к ряжу, чтобы затеряться среди работающих людей.
Он был бессилен противиться Ляпину. Тот умело прибрал его к рукам.
Когда Аркадий произвел все подсчеты, к нему подошел Ляпин.
— Сколько кубометров насчитал?
— Шестьсот сорок два,— ответил Аркадий.
— Поделом тебя из института выгнали,— сказал Ляпин.— Арифметики не знаешь.
Он взял бланк наряда и в итоговой графе крупно вывел цифру «942».
— Заметит мастер! — испугался Аркадий.
— Ему тоже не в убыток, что бригада план перевыполняет. А нам,— пояснил Ляпин,— эта намазка по три, а то и по четыре сотни на брата. Не о себе — о бригаде забочусь. Понятно?
И Аркадий трусливо промолчал.
Через несколько дней Ляпин позвал Аркадия к себе «обмыть» получку. А после того, как распили пол-литра, «помочь по хозяйству».
Помощь заключалась в том, что Аркадий дотащил из столовой до квартиры Ляпина довольно тяжелый ящик. (Два таких ящика вынесла Неля из столовой по черному ходу.) Только когда Ляпин, похохатывая, стал доставать из ящика колбасу и консервы, Аркадий понял, что стал соучастником в краже, и возмутился.
— Не ори, дурак! — цыкнул на него Ляпин.— Соседи услышат, бате скажут. Зачем огорчать хорошего человека?
От одной мысли, что отец может узнать, Аркадия бросило в дрожь.Несколько дней Аркадий ходил как пришибленный. Ляпин понимал его состояние и не спускал с него глаз. Каждый вечер выпивали на квартире у Ляпина в обществе веселой Нели. И постепенно у Аркадия отлегло от сердца.
К тому же ему льстило, что он запросто водит компанию с Васькой Ляпиным, которого побаивались самые отчаянные головорезы, те самые лупоглазые и краснорожие парни с лихими челками и богатой татуировкой, которых, как мутную пену, занесли на стройку хлынувшие со всех сторон людские волны. Прикрываясь увесистым ляпинским кулаком, Аркадий всегда чувствовал себя в полной безопасности.
Но сегодня Ляпин сам ударил его. И пригрозил. И предупредил еще о каком-то деле. Но Аркадий уже был сыт по горло. Что еще за дело замыслил Ляпин?..
Может быть, сказаться больным и уйти с работы? Но тут Аркадий представил побелевшие от злобы глаза Ляпина и сразу потерял охоту объясняться с ним… Убежать просто так, не сказав никому?.. Все равно, рано или поздно встреча с Ляпиным неминуема. Даже если он упросит отца перевести его в другую бригаду, настройке не скроешься… Уехать
Удрученный своими мыслями, Аркадий работал машинально, как заведенный автомат. Подтаскивал брус, зарезал шлицы, высверливал электродрелью дыры, схватывал брусья на болты. Оступившись, уронил конец бруса и едва не раздробил ногу своему напарнику.
— Ты чего, паря, ровно сонный сегодня? — сказал тот добродушно.
А Аркадий подумал, что хорошо бы, если бы брус упал на ногу ему, Аркадию. Он панически боялся боли, но сейчас даже такой выход из положения казался ему приемлемым.
А что, если нарочно уронить брус на ногу?.. Или лучше, если бы поранить топором… Ударить осторожно, так, чтобы слегка…
И, скалывая запиленный конец бруса, он мысленно примерялся, как ударить по носку валенка, не очень сильно, но чтобы просечь и хоть немного зацепить ногу, чтобы хоть немного крови. Обязательно надо, чтобы кровь была, иначе он догадается, что это симуляция…
Несколько раз Аркадий заносил топор, но рубануть по ноге не хватало смелости.
А может быть, дело, о котором говорил Ляпин, совсем безобидное?.. Должен же он понимать, что на преступление Аркадий не пойдет?.. Почему обязательно должно быть самое плохое?..
— Заходи в обогревалку! — крикнул Ляпин.— Сейчас рвать будут.
К взрывам уже привыкли, и кто-то из плотников предложил:
— Здесь переждем, укроемся за стенкой.
— Давай, давай! — прикрикнул на него Ляпин. — Долбанет тебя по кумполу, а мне отвечать.
Сидя и покуривая в обогревалке, Аркадий окончательно успокоился. Все страхи и переживания казались уже не только преувеличенными, но и просто смешными.
Сразу же после взрыва Ляпин стал поторапливать плотников: смена кончается, а сделали сегодня маловато.
— Не по нашей вине,— возразил кто-то,— то свету не было, то взрывники работать не дают.
— Меньше слов, больше дела! — оборвал его Ляпин.
Когда все разошлись по рабочим местам, Ляпин подозвал Аркадия:
— Иди в столовую. Там Нелька дежурит. Скажи, иду завтракать.
Аркадий решил, что дело откладывается, и, обрадованный, побежал в столовую.
— А где Вася? — спросила заспанная Неля. — Сейчас придет завтракать.
— Я быстрехонько,— сказала Неля и шмыгнула на кухню.
Через минуту послышалось шипение масла, кипящего на сковородке, и пополз аппетитный запах поджариваемой колбасы.
Неля еще расставляла посуду, когда вошел Ляпин и, не раздеваясь, сел к столику у окна.
— Я здесь накрыла, Вася, там от окна дует, — сказала Неля.
— Неси сюда,— коротко приказал Ляпин. Неля поспешно перенесла посуду.
— Давай, что у тебя там. И налей по стакану. Неля принесла большую сковородку, на которой между кружками колбасы еще пузырилось масло, и два чайных тонкостенных стакана с водкой, налитых вровень с краями.