Грешница
Шрифт:
Андреа решился…
В ту минуту, как отворилась дверь будуара, в этот момент он живо отворил окно и выпрыгнул в него.
Граф спустил курок… раздался выстрел, и негодяй исчез в облаке дыма.
— Где он? Умер? — вскрикнула Баккара. Граф молча указал ей на открытое окно.
Баккара вздрогнула и несколько минут находилась в глубоком отчаянии.
Но вдруг она подняла голову, глаза ее снова оживились и заблистали, а лицо приняло обычное спокойное выражение. Она вздохнула и прошептала:
— Надо
Затем она обернулась к Фернану и рассказала ему, что все то, что произошло с ним и с Ролланом. было устроено нарочно с целью погубить их обоих.
— Я узнала это, — добавила она, — от горничной, которую я подкупила.
— А! — вскрикнул тогда Роллан. — Теперь только я все понимаю; но… этот человек!
— Какой?
— Который приезжал за Тюркуазой и хотел убить меня.
— Это был третий актер; вас обманывали обоих, и развязка этой комедии без меня была бы кровавая.
Они оба вздрогнули.
— Идите же, бедные безумцы, — проговорила Баккара, — и возвращайтесь к истинному счастию… и предоставьте, — добавила она с волнением, — заботу охранять вас тем людям, у которых нет в этом мире ни детей, ни любви…
Посмотрим теперь, что делал несколько часов тому назад граф де Шато-Мальи.
Мы помним, что после ухода сэра Артура от молодого графа этот последний написал к госпоже Роше, прося ее позволенья быть у нее.
Это было как раз за несколько часов до только что описанных нами потрясающих сцен, театром для которых послужил отель в улице Виль л'Евэк.
В восемь часов вечера граф де Шато-Мальи был у Эрмины Роше, которая видела в нем самого искреннего и доброго друга.
Он молча поцеловал поданную ему Эрминой руку и остановился перед нею.
— Боже! — заметила она, — что с вами, граф, вы так бледны? Уж не случилось ли какого-либо несчастия?
Он покачал головой и опустился на колени.
— Успокойтесь, я пришел поговорить с вами и открыть вам страшного преступника.
— Преступника? — переспросила она, не доверяя своим ушам.
— Да, меня самого…
— Вы просто с ума сошли, — заметила она, улыбаясь, — но в чем же состоит ваше преступление?
— Оно не имеет даже названия.
— Но что с вами?
— Вы только тогда поймете, — сказал он, — когда выслушаете меня.
— Я вас слушаю, хотя, право…
— Вы скоро убедитесь в том, что я говорю правду. Но позвольте мне раньше всего задать вам один вопрос?
— Задавайте.
— Не встречали ли вы где-нибудь и когда-нибудь англичанина по имени сэр Артур Коллинс, он ходит постоянно в синем фраке и нанковом жилете.
— Да, сколько мне помнится, — ответила она, подумав, — я видела его однажды на бале у маркизы Ван-Гоп.
— И видели его только там?
— Да.
— Вы
— Никогда.
— В таком случае он нагло лгал, — заметил граф, — и это чрезвычайно странно.
Эти последние слова удивили до крайности госпожу Роше.
— Что вы этим хотите сказать? — спросила она.
— Он уверял меня, — ответил граф де Шато-Мальи, — будто бы он любил вас и долго преследовал своим обожанием.
Она невольно улыбнулась.
— Он просто фат, — сказала она, — и я только раз видела его.
Но граф продолжал быть мрачным. — Нет ли у вашего мужа врагов? — спросил он.
— Не думаю, — ответила она, — Фернан очень добр для того, чтобы иметь врагов.
— Однако, — продолжал граф, — я уверен, что у вас или у него есть ужасный и смертельный враг.
— Боже! — прошептала Эрмина.
— И этот-то враг, — продолжал он. — это не кто иной, как сэр Артур Коллинс!..
— Это немыслимо! — заметила Эрмина.
— Однако — это верно…
— Но ведь это человек, которого я почти не знаю…
— Может быть, ваш муж знал его?
— Нет, — сказала она, — этого не может быть… я теперь вспоминаю, как Фернан указал мне на него на бале у маркизы Ван-Гоп и сказал: «Вот странная личность!..»
— Непонятно! — подумал граф и рассказал Эрмине все то, что произошло между ним и сэром Артуром Коллинсом.
Эрмина слушала его с возрастающим удивлением, мысленно спрашивая себя, не бредит ли он и возможно ли, чтобы этот человек мог быть виновен перед нею.
Сначала она не находила даже слов для ответа и смотрела на графа де Шато-Мальи с грустным удивлением.
— Женщина, на которую я осмелился поднять свой дерзкий взгляд, — продолжал тихо граф, — были вы…
Эрмина продолжала молчать.
— Англичанин сказал мне, — говорил между тем граф де Шато-Мальи, — что женщина, за которой я должен ухаживать, будет именно та, муж которой поссорится в этот вечер из-за карт.
Эрмина вздрогнула.
— Итак, вы видите, — продолжал граф, — что сэр Артур знал наперед, что произойдет… да, я негодяй и достоин вполне вашего презрения… но раскаяние мое искупает мою вину, и на этот раз я вас спасу.
В его голосе было столько искренности, безнадежности и угрызений совести, что молодая женщина была глубоко тронута.
— Послушайте, — сказала она, — встаньте, ваше раскаяние исправляет и сглаживает вашу вину.
Граф де Шато-Мальи радостно вскрикнул.
— О, теперь, — сказал он, — этот человек может обесчестить меня.
— Обесчестить вас? — проговорила она с ужасом.
— Да, — ответил граф и рассказал ей всю сцену, которая произошла вчера между ним и сэром Артуром.
. Когда он замолчал, Эрмина протянула ему руку.